Ловец богов
Шрифт:
— Мне на репетицию к шести часам, — говорит Негодяй, — может, поторопим это дело, а?
— Вход настроен? — поворачиваюсь к монитору. Командная строка исчезла, вместо нее надпись на ролэкрана, предлагающая начать нелегальную загрузку в Город. Прямо так и написано, без шуток. Софтеры-программисты не поленились добавить в предложения слова «уважаемый» и «пожалуйста», сдобрив текст отборнейшим матом без всяких там многоточий.
Скоро. Совсем скоро.
— Даю отсчет, — говорит Сан Саныч, щелкая по клавиатуре, — три… два… один…
Краем глаза я заметил, как Паршивец откинулся на стуле и сцепил руки на затылке. Скретчет
4
Ниша. Город Одиноких. Однокомнатная квартира. Штор на окнах нет. Мебели нет. Стены — голый кирпич. Ощутимо тянет прохладой. Зеленый пучок света, откуда вылезли мы с Пройдохой, мигнул и растворился. На нас одежды, в которых мы были в комнате Паршивца — скретчет сканирует изображение и передает его в виртуальный город без изменений.
— Ниша, — шепчу, хотя кажется, что кричу во все горло, — сколько же лет я ждал встречи с тобой, Ниша. Ночи не спал, вены грыз, на стены бросался, думал…
Вот оно. Наступило то самое необычное ощущение. Словно нет тела, а только разум. Или душа. Еще мгновение — и настигнут законы физики, и обрушится масса тела, и майка прилипнет к телу и волосы будет трепать легкий ветерок. А пока…
А пока волна наслаждения накрыла, обхватила, повалила на пол. На мгновение сдавило грудь, с такой силой, что потемнело в глазах, но потом я открыл рот и холодный воздух обжег губы, вернул способность думать, существовать.
Трудно убедить себя, что Город не настоящий, а всего лишь работа талантливых программистов, художников, дизайнеров (да и много кого еще, на самом деле). Сознание не верит, что нет стен вокруг, что нет воздуха и нет яркого солнечного света в окне.
Пройдоха осторожно дотрагивается до моего плеча.
— Нормально все, — говорю, — погоди, дай привыкнуть.
Наслаждение постепенно отступает. Я начал чувствовать сначала ноги, потом руки, потом ощутил биение сердца в груди. Вон оно, пульсирует в висках. Виртуальное сердце внутри души — где б еще такое увидеть?..
Я поднялся. Меня слегка пошатывало. Нереальность того мира, к которой как-то незаметно успел привыкнуть (яркие цвета, контуры, словно нарисованные картинки), вызванные подключением скретчетов к виромату, исчезла, уступив место четкой, живой картинке. Так всегда — сначала нужно отвыкнуть от одного мира, чтобы легче было привыкнуть к другому.
Пройдоха подошел к окну. Я осторожно разминал ноги, растирал ладони, массировал виски. Головокружение отступило, зато накатила легкая тошнота. Ничего страшного, так бывает почти всегда. После эйфории обязательно должно быть плохо, иначе закон равновесия перестанет существовать, не так ли?
В воздухе витает легкий запах горелой пластмассы, я замечаю в стене обгорелую розетку.
— Я здесь минут двадцать назад был, экспериментировал, — говорит Пройдоха, — думал, значит, проверить, что будет, если прихватить с собой модель электрического чайника. Получилось, ага. Только сгорел он на фиг.
— Ты бы еще интермобиль с собой притащил, — говорю.
— Хорошая идея. Только интермобиль в комнату бы не поместился, да и не нужен он здесь. Автомобилей хватает.
На долгую минуту я позволил себе закрыть глаза и впустить внутрь те звуки и запахи, что витали вокруг. Иногда мне кажется, что это мы живем в нереальном мире, вырываясь в Город на короткие полтора часа, чтобы заново
Затем я подошел к окну по прохладному бетонному полу (а ведь не босиком очутился, а в каких-то ботинках по размеру, правда, тошнотворного бурого цвета) и выглянул из-за плеча Пройдохи.
Знакомый район. Четыре многоэтажных дома, окна кое-где украшены балкончиками. Здесь обычно размещаются небогатые, мелкие фирмы. И защита попроще и Слоны заглядывают реже. Вообще по внешнему виду районов Города можно определить насколько ценная информация там хранится. Богатые многоэтажные особняки из белого кирпича, с огромными заборами, подпирающими фасад колоннами, принадлежат каким-нибудь государственным деятелям или олигархам. В такие дома нормальный софтер не сунется, есть огромный риск нарваться на личную охрану. Тут Слоны получают отдельную зарплату и охраняют особняки не хуже породистых собак. Средние домики, или многокомнатные квартиры в элитных многоэтажках — раздолье для фирм середнячков вроде какой-нибудь компании по производству алкогольных напитков. Есть нажива и для софтеров. Можно воровать файлы одной фирмы и продавать другой. Помню, первый крупный куш я сорвал именно на незаконной продаже. Смешно подумать — скачал у одной фирмы базы данных с новейшими разработками производства обычного сливочного мороженого с наполнителем и продал другой фирме конкуренту. Хорошие времена были.
— Прогуляемся, значит, — Пройдоха отходит от окна. В углу комнаты лежат два рюкзака. Стандартные рюкзаки софтеров — в них влезет все самое необходимое, плюс то, что мы прихватили с собой из Такера. Паршивец наверняка загрузил какие-нибудь новенькие программы взлома.
Пройдоха передал один рюкзак мне, а второй закинул за спину. Я развязал веревки, заглянул внутрь. Не забыл, паршивец, мои привычки! В рюкзаке лежала связка отмычек, любимых. И после этого он хочет, чтобы я ничего не своровал!
Никаких дверей, естественно, не наблюдалось. Если уж входить в виртуальный город нелегально, так уж исключительно через черный выход — окно.
В Городе Одиноких прыгнуть с третьего этажа не проблема. Руки и ноги останутся целыми, будьте уверены. Здесь же все не настоящее. Единственное, что останавливает нас, софтеров, от того, чтобы летать по небу и перепрыгивать через небоскребы — это выбросы энергии, следующие за вышеперечисленными акробатическими трюками. Стоит только, как говориться, «оседлать молнию», как мощный энергетический след отпечатается на радарах Слонов. А те, словно охотничьи псы, свою добычу не упустят. Поэтому приходится вести себя в Городе «по-человечески», словно не в виртуальной реальности оказался, а в пустынном одиноком Такере. А это значит, передвигаться на своих двоих, замки открывать с помощью отмычек, прятаться от палящего солнца в тени домов…
В этот момент я вдруг вспомнил про Калача. Он обожал «потихоньку» летать. Поднимется над землей сантиметров, этак, на двадцать, и плывет: руки в карманы, рюкзак за спиной, по сторонам не глядит. Важная птица было этот Калач. Его почти полтора года поймать не могли. Из первой волны софтеров он самым последним попался. И прогорел-то как раз, если мне память не изменяет, на своих полетах. Думал, его энергетический след с тропой кибер-элементалиев спутают, а тут как раз Слоны мимо проезжали с радарами. Ну и поймали.