Ловец мудрости
Шрифт:
Мое сердце подскочило в груди. Возможно, он хотел высыпать это без дальнейших обсуждений.
Он посмотрел мне в лицо, когда мы вместе опустились на колени на густой шерстяной ковер, его колени находились напротив моих. Я осторожно прикоснулась волшебной палочкой к кончику своего пальца, сознательно выбрав тот, на котором носила кольцо Элизабет Мейсен.
– Пунго.
В секунду, что я произнесла заклинание, небольшая кусающая искра коснулась моей фарфоровой кожи. Я задержала дыхание, когда малиновый шарик появился на поверхности крошечного прокола, отказываясь терять самообладание из-за тошноты.
В
Эдвард стал неподвижным, как статуя, когда я добавила каплю своей крови в котел. В тот момент, когда она коснулась рубиновой поверхности, однако, громкий стон сорвался с безупречно идеальных губ вампира, и он втянул воздух с большим энтузиазмом, как человек поступает после того, как чует аромат чего-то приятного.
Я усмехнулась: - Я хорошо пахну?
– Восхитительно, - ответил он хрипло, смакуя букет. – Конечно, ты всегда хороша.
«Горшочек с медом» всегда поддерживал высокие стандарты, когда речь заходила об удовлетворении вкусов своих клиентов. Таким образом, следовало ожидать, что мистер и миссис Флум найдут способ привлечь Калленов. Раздвигая границы производства конфет, они использовали различные чары, чтобы создать уникальный, новый продукт для своего «мертвого» рынка.
Магия, наложенная на их коктейль из крови, заставила его полностью поглотить аромат и вкус любой добавки. Молекулярно содержимое котла не изменилось ни на грамм – это все еще была кровь оленя; для Эдварда, однако, это ощущалось на вкус и аромат как аппетитная, жизненно-важная жидкость, текущая внутри меня. И для всего этого потребовалась лишь одна капля моей крови – крошечная и незначительная жертва, на мой взгляд – далеко не достаточная, чтобы превратить его радужку в пугающе красный цвет.
Еще одного слова хватило мне, чтобы запечатать ранку. Когда это было сделано, я потянулась за платком, чтобы вытереть пальцы, но у Эдварда были другие идеи на этот счет. Теперь, когда не было опасности, что его яд сможет найти свой путь к моей крови, он поднес мой палец к своим губам и поцеловал след от крови, нежно проводя языком по моей теперь воспламенившейся коже.
Это было удивительно, что я не загорелась спонтанно. Я чувствовала себя достаточно горячей. Жжение под ложечкой распространялось, и я не была бы особо шокирована, если бы Эдвард пожаловался, что моя кровь обожгла его язык. Она горела в моих венах, заставляя все остальные клетки пылать. В отличие от яда, однако, что я могла вспомнить с полной ясностью, это был приятный вид тепла.
– Ты слишком хороша на вкус, - пробормотал Эдвард.
Его голос сделал интересные вещи с моим телом. Несмотря на страсть, он сохранил и свои музыкальные качества, и, удивившись этому, я вдруг почувствовала, будто превратилась в желеобразное вещество, а не просто загорелась.
Я была так потрясена, что связать слова вместе было невозможно, поэтому, когда мне, наконец, удалось ответить, единственной фразой, которую я произнесла, было:
– Слишком?
Он медленно кивнул, его взгляд не покидал
Вместе с этим он сделал один глубокий, последний вдох, прежде чем наклонил кубок и отправил рубиновый коктейль в рот. Его глаза чуть-чуть закатились, пока жидкость стекала по его языку, и он начал пить более жадно, как странник в пустыне после обнаружения оазиса. Я считала секунды, пока они проходили; ему потребовалось всего лишь семь, чтобы опустошить кубок.
– Это было невероятно, - произнес он, когда закончил, почти задыхаясь. – Возможно, мы должны переименовать твою кровь. Амброзия, думаю, подойдет. Она должна стать самым привлекательным и божественным веществом в мире.
– Я рада, что тебе это понравилось, - ответила я, наслаждаясь его эйфорией.
– Это будет небольшим преуменьшением… хотя, не могу не признаться, но я чувствую себя немного виноватым.
– Почему? Никто же не умер из-за этого.
Он закусил губу.
– Это всего лишь мысль. Я избегал физического удовлетворения так долго, что не могу не чувствовать себя немного неуютно, потакая сейчас.
– Эдвард, это была всего лишь кровь оленя. Просто она была немного вкуснее, чем обычно.
Он усмехнулся: - Еще одно веское замечание.
Его слова вызвали улыбку. Она была небольшой поначалу, но постепенно росла, пока не стала занимать всю нижнюю часть моего лица. Существовало что-то очень сладкое в этой победе. Если бы я была абсолютно честна с собой, то моим желанием было бы, чтоб частично появившийся дикий зеленоглазый монстр мог напугать Ромильду Вейн и остальных ведьм в Хогвартсе попыткой съесть их.
Мне в действительности никогда прежде не приходилось сталкиваться с ревностью в таком масштабе. Конечно, всякий раз, когда Эдвард и я были вместе за городом, мне приходилось мириться с заинтересованными и заигрывающими взглядами, которые бросали на него, но они были не постоянными, и я легко могла их игнорировать. В Форксе все слишком боялись Калленов, чтобы обращать на них много внимания. Теперь же, однако, были похотливые гарпии, готовые нанести удар в каждом коридоре.
Я задумалась ненадолго, так ли чувствовал себя Эдвард, когда ему приходилось мириться с мыслями Майка Ньютона. В то время я думала, что его враждебность была немного глупой; сейчас, с другой стороны, я начинала понимать его.
Была еще одна причина, почему я была в таком отчаянии, чтобы уговорить Эдварда принять часть меня в себя, как я приму его яд в свою кровь в один прекрасный день. Я хотела, чтобы кое-что выходило за рамки золотых колец… Я хотела что-то постоянное, то, что нельзя будет просто снять.
Моя кровь сейчас была в нем, и даже если никто не увидит этого или не сможет понять значения, знание этого будет со мной: я была частью Эдварда, так же как, я знала всем своим существом, он был частью меня. Мы принадлежали друг другу… один в другом.
Даже если это только одна рубиновая капля, процесс создал неоспоримую связь, которая послала электрический ток бродить по моей коже. В отличие от того, что мы сделали в ночь нашей помолвки, это новое обещание было невысказанным, но, безусловно, реальным.