Ловец мудрости
Шрифт:
Какого черта я делаю? Я звучала безумно. На самом деле, я звучала как уличная проститутка… или все было наоборот? Учитывая, что именно я попросила у Эдварда, если он согласится, не будет ли он тем, кто продает свое тело? Продать его тело в обмен на средство для жизни… Как странно.
Множество эмоций отражалось на его лице: сомнение, чувство вины, страх, желание… все они присутствовали, пока он воевал со своей совестью.
– Ты права, - сказал он, в конце концов. Мое сердце подпрыгнуло в груди, забившись в учащенном ритме. – Но… Ромильда…
– Не должна знать, - перебила я. –
Эдвард кивнул. С каждой секундой выражение его лица становилось все более и более полно решимости, пока, наконец, он не вывел меня из коридора, держа за руку.
Он остановился перед дверью свободного класса. После открытия двери, он поднял меня на руки и перенес меня в свадебной манере через порог. Лишь освежающий белый лунный свет освещал пространство. Столы и стулья были составлены в одном углу пустой комнаты, но в остальном она оставалась совершенно свободной. Поскольку у нас не было кровати или хотя бы одеяла, Эдвард не возражал, когда я достала из своего кармана палочку и наложила согревающие чары. Вместо этого он молчаливо смотрел через всю комнату, пока я колдовала.
Под его обсидиановым взглядом я вздрогнула от удовольствия. Все в Эдварде было напряжено, когда он подошел ближе. Не говоря ни слова, он положил свою ладонь прямо на мой живот, давая знать мне легким давлением, чтобы я отступила назад, пока я не была прижата к стене класса. Мое дыхание превратилось в мелкие вдохи, пока мои пальцы нашли свой путь к его одежде. Его черная мантия упала на пол, и вскоре после этого к ней присоединилась моя собственная. Громкие женские стоны наполнили комнату, когда Эдвард обрушил свои губы на мои. Не было ничего осторожно в нем теперь; вместо этого его движения и действия говорили о безотлагательности.
Поцелуй был волнующим, почти мучительным по своей интенсивности. Я была так увлечена, пока наши губы атаковали друг друга, что даже не поняла, когда руки Эдварда умело переместились с одной пуговички на другую. Я все еще возилась со второй пуговицей на его рубашке, когда он закончил расстегивать мою блузку. Белый хлопок исчез, когда он спустил его с моих плеч, обнажая бледную кожу моей груди и рук.
– Господи, Белла.
Я резко вздохнула от его слов. Желание прошло сквозь мое тело, раскаленное добела и всепоглощающее, угрожающее превратить каждую клеточку моего тела в пепел. Глаза Эдварда также тлели от вожделения, но я не могла сказать, было ли это до сих пор результатом моей нанесенной себе раны или я медленно, но верно, пробуждала реального Эдварда. Возможно, он притворялся ради меня, но это действительно не казалось таким для меня. Независимо от причины, он был явно нетерпелив, потому что не был готов ждать, пока я закончу расстегивать его рубашку. Он разорвал ее, демонстрируя свое тело, заставив пуговицы разлететься в разных направлениях.
Моя спина с силой врезалась в стену, когда Эдвард прижался ко мне, его верхняя часть тела теперь была полностью обнажена. Столкновение оставило пульсирующую боль в плечах. Мне чуть не пришлось прикусить губу от боли, но в конечном итоге отвлечение пришло в виде рта вампира, который заглушил потенциальный стон от дискомфорта.
Когда они пропутешествовали выше и минули мою грудную клетку, я торопливо открыла свои мысли.
Держи меня крепче, – умоляла я, чувствуя, что могу умереть, если он этого не сделает. Дыхание вампира соответствовало моему собственному. Хотя он не нуждался в кислороде, от вожделения его грудь часто поднималась и опускалась. Имея мое одобрение, он увеличил силу своих прикосновений, прижимая меня своим телом сильнее к стене. Но даже тогда он все еще не был достаточно близко по моему мнению.
Я громко ахнула, когда он слегка раздвинул мои ноги своим бедром. Мои пальцы лихорадочно схватили его за волосы, в то время как его танцевали по краю моего кружевного белого бюстгальтера. Я задрожала от нетерпения и вдохнула его приятный лилово-солнечный аромат, когда он выдохнул рядом со мной.
– Белла, - прорычал он, его голос был пропитан желанием.
Мое сердце гулко билось. Я не могла говорить. Я не могла даже думать. Его руки доводили меня до крайнего безумия, пока путешествовали по тонкому слою ткани. Отчаянное хныканье было единственным звуком, что смог издать мой рот. Оно обладало почти навязчивым характером, когда наполнило серебристую ночь, нарушая тишину, как призрак.
Наконец, прохладные пальцы Эдварда прокрались под мой лифчик.
Абсолютное. Полнейшее. Блаженство.
Я откинула голову назад в восторге. Ощущение его кожи на моей было неописуемо. Снова и снова он дразнил, гладил и массировал мою плоть, снова и снова. Я пыталась сказать ему, чтобы он не останавливался, но мой язык не мог должным образом пошевелиться, чтобы я могла произнести слова, что хотела.
Мой разум закричал в знак протеста, когда его правая рука прекратила свои действия и ускользнула.
– Хах!
– Шшш, - успокоил он, когда я попыталась остановить его отступление. Он провел губами вдоль моей челюсти, оставляя поцелуи тут и там, пока продвигался к моему уху, по которому он щелкнул языком. Я дернулась против его ладони, когда вдруг почувствовала, что его рука погладила меня сквозь юбку.
Яркие цветные вспышки эйфории мелькали перед моими глазами. Как я обходилась без этого когда-то? До этой поры я страстно желала – была лишена, если уж на то пошло – ощущений, что Эдвард дарил мне, и сейчас, когда я получила их, я не хотела, чтобы это заканчивалось.
Но конец был неизбежен.
У меня не было никакого желания портить момент своими мыслями об обреченности, при этом я не хотела заразить своими эмоциями Эдварда – я никогда не испытала бы это снова, и эта мысль опечалила меня сверх меры – вот почему я вернула свой ментальный щит на прежнее место. С сохранением в тайне мыслей о моей приближающейся кончине было меньше шансов, что вампир будет отвлекаться. Все остальное, вероятно, взволновало бы его слишком сильно, а я была еще не совсем готова умереть.