Ловец мудрости
Шрифт:
– Ну, Эдварду нужна супруга, но, как известно, он бессмертен. Ты же нет. Собираешься ли ты позволить ему укусить себя? – Я поистине наслаждалась тем, как побледнела Ромильда. Она пыталась много раз сформулировать ответ, но никак не могла произнести слова.
– Целых три дня жестокой агонии, - усмехнулась Розали.
– Каждое мгновение, желая умереть, - продолжил Джаспер.
– До такой степени, что ты начинаешь думать, что ты уже мертв, - нахмурился Эммет, - горишь в Аду.
– ХВАТИТ! – взревел Эдвард. Он был так зол на своих родственников и меня, что случайно слишком сильно
– Возможно, тебе повезет, Ромильда, - хихикнула Розали. – Он может убить тебя прежде.
Ведьма вытаращила глаза на золотоволосую вампиршу, но когда Эдвард заверил ее, что он знает способ, как сделать обращение безболезненным, она немного расслабилась. Тем не менее, она не выглядела убежденной. Она явно не учитывала последствий своей маленькой схемы.
– Я знаю, какова боль от обращения, Ромильда, - сказала я, одергивая свой рукав и демонстрируя шрам в форме полумесяца, - и поверь мне, морфин не сработает.
Шесть голов повернулись в мою сторону одновременно. Я знала по опыту, что лекарство окажется совершенно неэффективным по отношению к распространяющемуся яду, но я никогда не сообщала этого Калленам. Я надеялась, что буду в состоянии найти в себе достаточно силы воли, чтобы держать рот на замке, когда время, наконец, придет, поскольку моим намерением было защитить Эдварда в меру моих возможностей. Не было никаких причин, чтобы он страдал вместе со мной.
Мои слова сопровождались угрюмым видом Эдварда, на которого, опять же, я не обращала внимание. Он был не в состоянии контролировать себя.
Пообещав Ромильде, что они найдут альтернативный вариант облегчения боли, и что они обсудят его намерения обратить ее позднее, пара удалилась, двигаясь вместе с толпой к проходу за портретом.
– Ох, и, Белла, - крикнул Эдвард через плечо: - Мне нужно, чтобы ты вернула кольцо моей матери. Ты можешь оставить его на моей прикроватной тумбочке. Я заберу его позднее.
Ромильда хихикнула, ее тревога сейчас была забыта. После этого ведьма и вампир ушли, покинув башню Гриффиндора, затерявшись среди толпы движущихся тел.
Я не могла ничего с собой поделать: эмоции выплеснулись из меня, как вода прорывает плотину. Я сломалась.
Остальная часть дня была почти такой же, наполненная страхом и страданиями. Я не сомневалась, что Каллены найдут какой-нибудь способ рано или поздно; как Джаспер сказал, им просто необходимо дождаться, пока не будет никаких хрупких людишек вокруг. Количество же проблем, которые Эдвард мог нажить до тех пор, однако, могло быть огромным. Не было ничего, чтобы остановило его от возможности укусить Ромильду. А те вещи, что Ромильда могла сделать для него! Я содрогнулась только от мысли.
После противостояния в общей гостиной, Эммет отнес меня наверх, в спальню мальчиков. Он положил меня на кровать Эдварда, где он и другие шептали мне нежные успокаивающие слова. Элис легла рядом со мной, если мне понадобится
Несмотря на мои слезы, я смеялась.
Как только мне удалось взять себя в руки, Каллены вывели меня из башни Гриффиндора. Элис предвидела, что Эдвард не появится на своих обычных занятиях; его растущая одержимость Ромильдой означала, что он не мог заставить себя расстаться с ней, и он сопровождал ее по всей школе. Поскольку было не так много возможностей, что он сможет скрыться под пристальным взором учителей, Каллены и я решили, что мы продолжим операцию «Антидот» после окончания уроков.
Я не могла сосредоточиться на чем-либо. Всякий раз, когда учителя задавали мне вопрос, я давала ему или ей неправильный ответ, что было необычно для меня. Эсми и Карлайл, должно быть, предупредили их; это, или они просто услышали сплетни студентов, потому что они все, казалось, сочувственно реагировали. Профессор Флитвик подсунул мне Веселый Боб в попытке поднять мне настроение (австралийские конфеты набирали популярность в Великобритании), но я не могла заставить себя съесть его. Вместо этого, я положила его в карман, решив насладиться им, когда проблема уже разрешится.
В обеденное время я смотрела с тоской на своего вампира. Ромильда сидела у него на коленях, ее руки покоились на его шее. Когда она потерлась своим носом об его, меня замутило. К счастью, мой желудок был пуст, так что меня не вырвало каре из ягненка. В моем подавленном состоянии я не съела ни крошки за весь сегодняшний день, хотя Гермиона наполнила мою тарелку картофелем и сочно выглядевшим филе-миньон. Несмотря на постоянные увещевания, что я должна что-нибудь съесть, я не могла заставить себя. Мой аппетит ушел в отпуск.
Эдвард тоже, казалось, ничего не ел. В настоящее время у Калленов, как правило, в рационе присутствовала драконья кровь, но это означало, что они могли выпить не более двух бокалов в день, если они не хотят страдать от ужасного похмелья. В то время как магическая кровь заглушала их жажду, они должны были употреблять ее каждый день, чтобы быть сытыми.
В своем состоянии одержимости, Эдвард явно пренебрег своей диетой. Его глаза быстро потемнели, его зрачки были почти неразличимы на фоне чернильно-зеленых радужек. Мы сидели на противоположных концах стола, но я наблюдала за ним все время.
В один момент Ромильда поймала меня за подглядыванием. Она выгнула бровь и, кажется, стала еще раздраженнее, когда я отказалась отвести взгляд. Мои пальцы вцепились в край стола, когда она повернулась, чтобы что-то прошептать Эдварду на ухо. Он довольно улыбнулся ей в ответ и кивнул головой, после чего встал со своего места. Вместе они прошли вдоль всего зала, покачивая своими соединенными руками, и вышли из комнаты.
Я была так занята своими мыслями, что едва отреагировала, что глаза Элис вдруг потускнели. Не останавливаясь, чтобы спросить ее о видении, я вскочила из-за стола, пораженная внезапной мыслью, и пошла вслед за гарпией и моим нуждающимся в спасении женихом.