Ловец мудрости

A.E. Giggle

– Это вопрос времени!

– Бла! Это вопрос неизбежности! Белле понравилось. – Студент обвинительно показал на джентльмена. – Она никогда не издавала таких стонов с тобой!

– Ах, ты… - Джентльмен замахнулся тростью, а озорной студент выставил вперед трезубец.

Я покачал головой, пытаясь избавиться от изображения в моем сознании дуэли этой парочки в районе моего воротника. Если бы я был честен с самим собой, я бы знал, что не могу подавить доводы своей совести. Глупо даже пытаться. Я не мог сказать себе, что я не хотел Беллу в таком плане, как мои братья хотели своих жен. Я не мог игнорировать воспоминания о том, что я сделал в классе, или сделать вид, что я

не наслаждался этим. В то же время, однако, было что-то новое, над чем мне нужно было подумать. Хотя я понятия не имел, наш ли медовый месяц с Беллой приведет к появлению Ренесми, исследования, которые я провел с Джаспером и Эмметом, указывали, что такая вероятность возможна; и поэтому я не мог позволить себе потерять власть над моим контролем до августа.

– Белла, я не виню тебя в том, что произошло, - вздохнул я. – В твоей ситуации – если бы я думал, что у меня остались последние минуты, которые я могу провести с тобой – я, вероятно, попросил бы то же самое. – Я улыбнулся, поднимая руку, чтобы коснуться ее щеки. – Конечно, я не сержусь, или испытываю отвращение. Наоборот, на самом деле.

– Правда?

Я усмехнулся от ее неверия. Она думала, я стремлюсь стать монахом или еще кем? Медленно, но верно, небольшая улыбка находила свой путь на ее лице. Вскоре, однако, воспоминание о моем почти убийстве ее всплыли на поверхность, и моя собственная улыбка дрогнула.

К настоящему времени, Белла знала меня достаточно хорошо, чтобы быть в состоянии прочитать признаки моего настроения. Раздраженный стон сорвался с ее губ. Она схватила меня за шею и встала на цыпочки, пока ее глаза не оказались почти на одном уровне с моими.

– Теперь, слушай сюда. Что. Случилось. Сегодня. Вечером. Было. Не. Твоей. Виной.

Я выгнул бровь, пока она чеканила каждое слово.

– Итак, если тебя раздражает, что ты не смог бороться с последствиями зелья, у меня есть для тебя новости: никто не может. Злись, что это повлияло на тебя… Ну, это высокомерие вампира, если бы я давала название.

– Высокомерие вампира? – повторил я, чувствуя, как мои глаза сужаются в щелки.

Белла кивнула. – Все учителя по Защите, похоже, придерживаются того же мнения о большинстве из вас. Из-за вашей силы и скорости, вы думаете, что вы непобедимы, - она усмехнулась, явно пытаясь не засмеяться, - и поэтому вы испытываете большую обиду, когда понимаете, что это не так, на самом деле.

Я попытался возразить, но Белла перебила меня прежде, чем я смог произнести свой аргумент.

– Ты бы винил кого-нибудь, кто выпил напиток с примесью, за то, что они делали потом?

Будучи упрямым, я придержал язык. Белла, тем временем, выгнула брови, решительно ожидая моего ответа.

– Это другое.

– В чем?

– Просто так и есть, - спорил я.

На свой ответ я заработал удар в грудь. – Нет, это не так, и ты это знаешь! – настаивала она, уперев руки в бедра. – Ты классический статистический пример жертвы рогипнола,* ты винишь только себя, когда ничего из этого не было твоей виной.

– Прекрати повторять себе, что ты должен был быть в состоянии бороться с наркотиками. Если бы это был кто-то другой из твоих родственников – Карлайл, Эммет или Джаспер – они бы тоже легко забыли своих вторых половинок.

Я вздрогнул от этого. Белла заметила. Сочувствие было явно заметно в изгибе ее губ.

Сказать, что я «забыл» ее во время последнего недавнего и наиболее неприятного – ну, в основном неприятного – эпизода нашей жизни, было абсолютно неверно. Я не забыл Беллу. Это стало довольно ясно уже в классе. Я до сих пор испытывал обычное непреодолимое влечение к ней. Любовное зелье

не смогло это стереть, скорее оно выступало как некое огромное препятствие, как валун размером с гору, что почти полностью закрывало обзор.

– Другие не пытались кого-нибудь убить в данной ситуации, - сказал я, хотя не был полностью уверен, что считаю так.

Так же не считала и Белла. – Я сомневаюсь в этом, - прошептала она, завладев моим взглядом. – Любовное зелье служит топливом для вожделения и навязчивых идей. Кто может сказать, что данный тип магии не будет иметь вторичного эффекта на вампиров?

– Может быть, ты права, - я пожал плечами. Губы ведьмы дернулись в уголках. Возможно, она почувствовала легкую победу. Я, конечно, не хотел продолжать этот угнетающий разговор; было проще ей убедить меня, что она права, и именно поэтому, вместо того чтобы продолжать хандрить, я обернул свои руки вокруг нее и притянул ее к себе.

Белла усмехнулась. – Это больше похоже на правду.

Я усмехнулся и закатил глаза, прежде чем принял решение, чтобы сменить тему. Я очень нуждался в отвлечении.

– Итак, расскажи мне подробнее об этих уроках Защиты. Что еще ты думаешь, что знаешь о нас, вампирах?

BPOV

Оказалось, что Эдвард должен узнать из первых рук, что студенты Хогвартса знали о нежити. Это случилось чуть больше месяца спустя, когда он и его братья и сестры попросили разрешения поучаствовать на семинаре по Защите. Разговоры о фиаско Ромильды вскоре умерли. Это оказалось ничем иным, как еще один день в Хогвартсе. Тем не менее, студенты относились к Калленам более осторожно, поскольку им напомнили об их истинной природе. Ромильда Вейн избегала нас любой ценой. Она не поднимала своего взгляда всякий раз, когда мы были за общим столом, и всегда сидела на противоположной стороне общей гостиной.

Я написала письмо Джейку с момента инцидента. В своем ответе он сообщил мне, что он и волки получили разнос от Чарли. Чарли видел, что стая могла сделать, поскольку я попала в больницу, и теперь все они находились, словно в доме, охваченном огнем.

”Мы купили билеты на квиддич!” – написал он взволнованно.
– ”Мы направляемся в Англию в следующем месяце, чтобы посмотреть на противостояние Соколов Сеннена и Торнадо Татшилла. Не могу дождаться! Чарли говорит, что ты играешь. Это что-то, что я должен увидеть, Белла! Я просто не могу себе представить”.

По словам Джейка, стая и мой папа хотели большую часть своей поездки потратить на знакомство с континентом. После остановки на игру, они планировали вернуться обратно по каминной сети в Лондон. Они хотели осмотреть несколько достопримечательностей. Я могла представить это себе: Джейк и Сет стоят рядом с дворцовой стражей, возможно, высмеивая их большие, пушистые шапки и заторможенные выражения лиц. Подобные мысли лишали меня здравого смысла, когда приходили в мою голову.

Эдвард не возражал против моей переписки с Джейкобом; он находил слишком много развлечений в отношениях моей совы и стаи. Они не разделяли легкой дружбы. Джейкоб жаловался много раз в своем письме, что Талто ущипнул его множество раз. Видимо, теперь, когда моему пернатому домашнему животному, наконец, удалось установить связь с Калленами и сформировать отношения, основанные исключительно на доверии и дружбе, он, казалось, считал необходимым демонстрировать свою лояльность по отношению к Эдварду, и, таким образом, использовал все возможности, чтобы доставить Джейкобу и волкам неудобства. Если не было: “Белла, твоя проклятая птица оставила червей в моей постели”, то было: “Белла, я не могу смотреть сквозь стекла своих окон! Они покрыты фекалиями!”