Ловец снов
Шрифт:
– Давай же, старый драндулет, вывози нас отсюда, – приговаривал Артём.
Мокрый грунт посыпался мелкой крошкой, чрезвычайно быстро уходя из-под остальных колёс. Машина накренилась.
– Мы сейчас сорвёмся! – закричала Ева и судорожно попыталась открыть дверь.
– Нет, не двигайся! – воскликнул Артём, но было слишком поздно.
Задние колёса окончательно потеряли сцепление, а из-под передних посыпался сползающий слой асфальта. Машина накренилась ещё сильнее и меньше чем за секунду сорвалась вниз. Артём больно ударился головой о руль. Возникшая перегрузка заложила уши. Свет горящих фар выхватил из темноты мутную жижу дна котлована. Падение с такой высоты не оставляло ни единого шанса. Машина неслась навстречу смерти. Мгновение до катастрофы показалось вечностью. Ева закричала, а Артём закрыл лицо ладонью и приготовился к удару, но его не последовало. Чёрные крылья окутали автомобиль и рывком устремили вверх, крепко сжимая в своих объятиях. Сердце в груди сдавило. Через боковое окно Артём видел, как мимо проносятся пустые оконные зевы этажей. Машина неслась вверх столь стремительно, что к горлу подкатил рвотный рефлекс.
– Я раздавлю тебя как таракана, – послышался голос Морфея, – а затем заточу в глубины самых ужасных кошмаров, что неспособен осознать примитивный человеческий мозг. Твоя душа станет моим личным рабом и будет умолять о смерти. А что до твоей суженой, я сделаю её своей наложницей, как и миллионы других, что ложатся спать с мыслями о похоти.
– Ну уж нет, – закричал Артём и достал тот самый нож, добытый в борделе шагающего города и предусмотрительно спрятанный за пазухой.
– Что ты делаешь? – трясущимся голосом произнесла Ева и с надеждой взглянула заплаканными глазами на Артёма.
– Я не позволю этому монстру причинить тебе зла. Я слишком долго блуждал в сновидениях и не собираюсь отступать даже перед самозваным повелителем грёз.
– Я соврала, – внезапно заявила девушка. – Я знаю, кто ты такой, я узнала тебя сразу же, как только ты появился. Именно поэтому и остановилась. Я уже так давно не видела других людей. Мы застряли в собственных фантазиях…
– Что ты такое говоришь? – оторопел Артём, а тем временем Морфей уносил их всё выше и выше.
– Я боялась тебе признаться. Думала, что как только ты всё узнаешь, то растворишься, исчезнешь, сгинешь, оставив меня одну, и мы вновь затеряемся в нескончаемой плеяде миров. Это происходило тысячи раз, и я не хочу, чтобы это повторилось вновь.
– Я убью его, и этот ужас закончится! – твёрдо заявил Артём. – Мы обязательно спасёмся.
– Я верю тебе… – ласково произнесла Ева в тот момент, когда мощная и когтистая лапа вместе с дверью вырвала её из салона.
Девушка закричала, но от этого хватка чудовища стала ещё сильнее.
– Нет! – закричал Артём.
Непреодолимая ярость охватила сознание. Он с трудом открыл свою дверь и, перебарывая страх, выпрыгнул из машины, стараясь уцепиться за ногу твари. Кожа чудовища ощущалась мокрой и скользкой, но редкая чешуя всё же позволила удержаться и не соскользнуть вниз. Руки покрылись глубокими порезами. Внизу ничего не было видно. Вокруг клубился туман и нескончаемый дождь. Острое как бритва лезвие с улыбающимся черепом мгновенно прорезало тонкую кожу. Звериный рык вырвался из пасти чудовища. Из раны брызнула чёрная кровь.
– Значит, даже повелители снов могут испытывать боль, – зло прошипел Артём и ещё несколько раз ударил ножом в тело твари.
Вопль Морфея не хуже шаровой молнии разнёсся во все стороны. Ещё с десяток яростных ударов достигли своей цели. Чёрная жидкость хлестала во все стороны. Тварь хотела сбросить с себя Артёма, но тот всячески отмахивался от атак. Ни о каком полёте речь уже не шла. Они устремились навстречу к твёрдой земле. Лапа разжалась, и удерживаемая в них машина камнем понеслась вниз.
– Ева! – из дрожащих от холода, страха и ненависти губ вырвалось то самое имя, которое стоило дороже самой жизни.
– Я здесь, помоги мне, – кричала зажатая в когтях девушка.
Звук глухого удара о землю не заставил себя ждать. Сквозь облака не было видно момента падения машины, но в том, что она разбилась вдребезги, не было ни малейшего сомнения.
– Если ты не отпустишь её, я убью тебя, мерзкая тварь! – истошно кричал Артём.
– Как пожелаешь, – прорычал Морфей и разжал хватку.
Ева выскользнула из скользких лап и мгновенно исчезла из виду.
– Нет! – закричал Артём, пытаясь отыскать глазами фигуру девушки, растворившейся в пучине беспросветной тьмы.
– Не переживай, она не умрёт. Я повелеваю жизнью и смертью. Ева рабыня моего мира, таким же я сделаю и тебя, – хрипло захохотал Морфей.
– Это мы ещё посмотрим! – в порыве ярости зашипел Артём и нанёс ещё несколько ударов клинком в область туловища.
Ещё сильнее брызнула чёрная кровь, а наружу повалились внутренности. Чудовище вскрикнуло, и они оба понеслись к земле. В ушах загудел яростный поток ветра. В неистовстве Артём не переставал наносить удары, прекрасно понимая, что его ждёт неминуемая смерть. Чудовище рычало и извивалось. И вот из дымки тумана показались чёрные силуэты зданий и пылающая груда искорёженного металла, которая несколько секунд назад являлась автомобилем. Рядом с ним толпились десятки, сотни, тысячи чёрных фигур. Их мёртвые взоры устремились на падающую фигуру. Крылья Морфея исчезли внезапно, так же как и он сам. Артём падал совершенно один. Ещё мгновение, и всё было кончено. Мир завертелся, превращаясь в череду несвязанных обрывков и вскоре совершенно растворился в пучине бытия.
Глава 12
ГЛАВА 12
Возвращение в Каппадокий
Можно ли умереть во сне? Каждый человек хотя бы раз в жизни задумывался об этом нетривиальном вопросе. Любой из нас боится смерти, а те, кто кичатся и кричат на каждом углу о своём бесстрашии, просто нагло врут, заглушая страх нарочитой напыщенностью. Боль стала неотъемлемой частью сознания. Чувство горечи утраты усиливалось, ударяя в самое сердце, биение которого не было слышно. Да и осталось ли оно вообще? Степан говорил, что "Смерть во сне - настоящая смерть", но Артём вопреки всему был ещё жив.
Миры безумных грёз, сумасшедших историй и не менее странных людей никак не могли уложиться в одно целое. Артём старался понять их суть. Разобраться в их законах, но каждый раз, как только дорывался до истины, правда ускользала сквозь пальцы, оставляя горькое послевкусие. Дождь больше не стучал каплями по измождённому лицу. Чёрные краски ночи не сгущались в разорванном небе. Вокруг царила идеально-стерильная белизна, подсвечиваемая синеватой дымкой.
– Артём, Вы меня слышите? – из ниоткуда прозвучал знакомый голос.
– Да, – отрешённо и слегка растеряно подтвердил он.
– Как себя чувствуете?
– Никак. Я не могу себя чувствовать, потому что меня нет.
– Это спорный вопрос. Можно долго дискутировать на эту тему, но всё же Вы осознаёте себя, а, следовательно, существуете. Сон прервался неожиданным образом, аппаратура зафиксировала странные показания, и нам почти удалось их расшифровать, а затем случился перебой в сети, показания зашкалили, и всё вырубило на несколько часов. Мы очень сильно переживали за Ваш… – он осёкся.