Ловите принца! (Щепки на воде)

Сударева Инна

— Сколько? — желая поскорее разыскать Нину и подарить ей изящную драгоценность, бахнул Мелин.

— Двадцать пять золотых дукатов, ваша милость.

— Что ж, отсчитайте, сколько там, — кронпринц отцепил от пояса тугой, тяжелый кошель, украшенный богатой вышивкой, и передал его сыну Филиаса.

Он не торговался. За такое ювелиры снабдили его изящным парчовым футляром для перстня и предложили услуги охраны.

— Наши люди сопроводят вас туда, куда пожелаете, ваша милость.

Мелин не отказался. Ему все больше и больше нравилось

ощущать свою значимость и потреблять все блага, приложенные к знатности и богатству.

Поэтому на Звонкую улицу, к тому самому дому, где без малого полгода назад они с Лариком снимали комнату, кронпринц прибыл не один, а 'под конвоем' из двух дюжих молодцев. Там он их поблагодарил, дал каждому по серебряной монете и, дождавшись, когда они уйдут, ступил на постоялый двор.

— Да неужели я вас вижу?! Не сплю, а вижу?! — с порога заорал и растопырил толстые руки хозяин дома, увидав знакомое и славное лицо Пека-Рифмача и лорда Мелина.

— Тише-тише, — предупредил его восторги юноша. — Не стоит орать. Я не я, и рожа не моя.

— Понимаю, ваша милость, понимаю, — кивнул хозяин. — Но все-таки, я безумно рад, что вы снова топаете по улицам Илидола. Какими же судьбами?

— Долго рассказывать, — пожал плечами Мелин. — Скажи лучше, где Нина? Могу я ее увидеть?

— Так в дом пройдите. Чего на морозе болтать? По чарочке пропустим, я вас накормлю, про Нину расскажу, — лопотал хозяин и распахивал перед высоким гостем двери.

Молодой лорд послушался. Тем более: он надеялся, что зайдет и где-нибудь в трапезной зале встретит ту, ради которой приехал.

В столовой, куда провел юношу хозяин, Нины не было. И за стойкой не было, и в полутьме коридора, ведущего к лестнице и кладовым.

— Вот-вот, — приговаривал хозяин, усаживая Мелина за стол. — Сейчас и вино, и покушать, все будет. Эй, Тайрен, где ты там, лоботряс? — это он прокричал кухонному мальчишке, что выглянул из-за стойки. — Крикни в кухню — пусть баранину жарят! Да волоки тимьянку из погреба!

— Где Нина-то? — нетерпеливо переспросил Мелин.

— Нина? Славная девушка, да, — кивнул хозяин. — Она у меня теперь уж не работает. Оно и верно — зачем замужней работать-то?

Мелин так резко подскочил, что едва сосновый стол не опрокинул:

— Замужней?!

— Да, ваша милость. Замужем она, наша крошка Нина. Удивлены? Дааа. Как быстро время-то летит, ох быстро…

— Да ты врешь!

— Разве буду я вам врать, ваша милость? Да никогда! — хозяин даже кулаком себя в грудь ударил и охнул при этом.

Побелевший наследник лагаронского престола без сил опустился на скамью, словно это его от всей души кулаком ударили, и не куда-нибудь, а в голову:

— Как это? Так быстро замуж? Она же такая молоденькая…

— Для замужества — в самый раз, — авторитетно говорил хозяин, расставляя перед гостем принесенные с кухни яства. — А для нее, сироты круглой, и подавно. За мужем будет, как за каменной стеной. Я сам давно ей советовал парня себе подходящего подыскать. Хоть и не с руки мне хорошую работницу терять, а не очень-то по нраву мне было видеть, как она тут надрывается…

— Давно ли? — тускло спросил Мелин.

— А? — не сразу понял хозяин, откупоривая бутылку душистой тимьянки.

— Давно ли она замужем?

— Наверно, больше месяца.

— Больше месяца? Больше месяца, — потерянно пробормотал юноша и, вздохнув, опрокинул в себя первый бокальчик настойки…

Глава десятая

Через час в старшем сыне короля Лавра Свирепого плескалась уже вся бутылка тимьянки. И вот он по-братски обнимал хозяина постоялого двора за толстую красную шею, натертую вечным ношением фартука, и постанывал, чувствуя себя самым несчастным человеком на свете:

— Я ж к ней приехал. А она — замуж… как же так? Почему?

— А вы к ней чего? Свататься, что ль? — спрашивал не менее хмельной хозяин.

— В самое яблочко… ой! — это вырвалось у Мелина потому, что локоть, которым он опирался на стол, сорвался вниз.

— Вот тут я не понимаю, ваша милость, — признался хозяин, помогая гостю устойчивее замостить локоть обратно. — Разве ж она вам пара? Вам бы знатную леди. Разве лорды женятся на горничных?

— Почему ж нет?

— Ну, — пожал плечами хозяин, — сами посудите: какая из Нины леди? Ступить, слово сказать, голову наклонить — все у знатных по-особому делать нужно. А что она умеет? Веником да тряпкой махать. Пироги печет хорошие, да разве это дело для знатной дамы? Это все для простой девушки хорошо…

Мелин слушал его рассуждения хмуро, но не возражал. Он, хоть и имел сейчас хмельную голову, а все мотал на у, вполне верно предполагая: подобные речи ему мог говорить и отец.

В словах хозяина было много разумного и правильного, но не находил в них юноша главного — того, что успокоило бы его внезапно и остро разболевшееся сердце. В эти минуты Мелину казалось, что дальше в его жизни — сплошной темный туман, в котором уже никогда не будет вспышек радости и огней веселья…

— Так-то, ваша милость, — закончил свою речь хозяин и плеснул себе и гостю еще по паре капель тимьянки. — Уж простите, что я вас как бы поучаю…

Мелин снисходительно махнул рукой. Выпив настойки, бросил в рот кусок жареной колбасы, пожевал и спросил:

— Кому ж повезло? За кого Нина замуж вышла?

— А за ней давно один паренек приударял. Он, как и батюшка ее покойный — по кузнечному делу, подмастерьем пока. Знаю, что не раз уже к Нине сватался — год назад, на день Божьей песни, захаживал. Она тогда ему отказала: рановато, мол, мне замуж-то. Парень подождал годок, и вот опять подкатил, и всё, как положено: с букетами и подарками. Тут уж у них все сладилось, — хозяин сказал и заметил сразу, как потемнело лицо его высокого гостя. — Ваша милость, вы не переживайте. Вот еще бокальчик — душу повеселить. Богом прошу: не кручиньтесь в моем доме…