Ловкий ход
Шрифт:
КЬЯРИНА. Я не умею плавать, и скверно себя чувствую в воде.
ФИЛУЧЧО. Как-нибудь утром, если, конечно, позволите, если окажете мне такую честь, я свезу вас в Лукрино… Там можно несколько километров идти по самому берегу вдоль воды, волей-неволей хочется искупаться. И я научу вас плавать. Это я запросто делаю. К тому же со мной вам нечего бояться. В воде я как императорская рыба-игла. (Проникновенно) Съездим?
КЬЯРИНА(несколько польщенная). Филу, вы большой шутник.
ФИЛУЧЧО. Нисколько. Я лишь
КЬЯРИНА. И поэтому тратите столько времени на меня? А я рождена быть домоседкой.
ФИЛУЧЧО. Не спорю. Я тоже весь в заботах о своей лавке, но делаю это весело. Более того, именно из-за таких забот я и поднялся к вам. Я уже говорил, что задумал открыть большой магазин, в котором продавались бы самые ранние фрукты и овощи, магазин роскошный, где и зимой можно было бы купить клубнику, вишню… Самые разные сорта горчицы, американские деликатесы, дорогие вина. Не должно быть недостатка и в трюфелях, ананасах. Я изучил нашу зону и уверен, что попаду в точку. А самое подходящее место — это ваш склад, что рядом с моей лавкой, под номером тридцать пять.
КЬЯРИНА. Склад вовсе не мой. Он принадлежит брату.
ФИЛУЧЧО. Ну и что? Склад же забит всяким хламом. А я превращу его в прекрасный магазин. Ну что, договорились?
КЬЯРИНА. Но я уже сказала вам — все зависит от Лоренцо.
ФИЛУЧЧО. Одно ваше слово стоит больше любой рекомендации.
КЬЯРИНА. Когда вернется, я поговорю с ним.
ФИЛУЧЧО. Прекрасно. Кроме того, мне хочется спросить вас еще кое о чем. Можно задать один вопрос?
КЬЯРИНА. А почему нет?
Слева входит Пуммарола с пустой корзиной и направляется к выходу.
ФИЛУЧЧО(Пуммароле). Пуммарола отнеси пучок зелени для бульона и килограмм баклажан синьоре Де Кикко, тут рядом.
ПУММАРОЛА(с сожалением). Что же раньше не сказали? Синьора Де Киккко… Значит, подниматься еще на три этажа, потом спускаться тоже на три и опять подниматься… (и бормоча еще что-то непонятное, уходит).
ФИЛУЧЧО(заметив в глубине комнаты на стене мандолину). А вот она, моя дорогая подруга! (снимает мандолину со стены) Тут не хватает двух струн. Но моя собственная мандолина тоже без струн (пробует взять несколько нот). И тоже расстроена. (Принимается настраивать). Я без мандолины ничего делать не могу. У себя в лавке, как только свешаю килограмм картофеля, спою песню, свешаю два килограмма абрикосов и спою другую. Вот сегодня сочинил еще одну (С увлечением поет и играет, весьма довольный собственным сочинением — и стихами, и музыкой). С песней, друг любимый мой,
Попадаешь в рай земной! Неразлучны с ней любовь, Сердце воскресает вновь! Пой повсюду и всегда Не согнет тебя беда! С песней я тебя встречаю, СКЬЯРИНА(послушав песню, замечает): Молодец, какой у вас прекрасный характер.
ФИЛУЧЧО. Любая неприятность исчезает, как только беру в руки мандолину. А не то, давно пропал бы. У меня же две лавки на плечах: одна здесь, другая в Сальватор Роза. Даже по ночам спать не всегда спать приходится.
КЬЯРИНА. Не приходится?
ФИЛУЧЧО. Да, тревожусь о маме, она старенькая у меня. Как умер мой отец, удалилась от людей. Только дом и церковь. Так и не захотела снимать траур. А папа скончался десять лет назад.
КЬЯРИНА. Никогда не встречала ее.
ФИЛУЧЧО. Она вовсе не выходит из дома, я уже сказал. Только вечером в церковь. Занимается домом, вышивает, гладит, готовит.
КЬЯРИНА. И все время одна?
ФИЛУЧЧО. У меня еще брат есть. Но для мамы он — еще одна забота, а не помощник.
КЬЯРИНА. Он младше вас?
ФИЛУЧЧО. Нет, старше… Бедный ребенок… Он не совсем нормальный. В девять лет он перестал расти и остался с умом малолетки. Он здоров, вполне здоров, но все еще играет в солдатики, вырезает фигурки из картона…
КЬЯРИНА. Несчастный ребенок…
ФИЛУЧЧО. Да уж это верно… Тяжелый крест… Так вы поговорите с профессором об этом деле — насчет помещения для магазина?
КЬЯРИНА. Мой брат, наверное, уедет в Америку.
ФИЛУЧЧО. Но вас-то я дома застану?
КЬЯРИНА. Конечно.
ФИЛУЧЧО. Это даже лучше. Поболтаем, если не возражаете. Спою вам свои песни.
КЬЯРИНА(он явно нравится ей, отвечает почти с кокетством). Вы хотели меня о чем-то спросить… О чем же?
ФИЛУЧЧО(нерешительно). Хотел, но как-то не решаюсь.
КЬЯРИНА(не веря). Вы?
ФИЛУЧЧО. Ну, если не обидитесь, спрошу.
КЬЯРИНА. Не обижусь, говорите.
ФИЛУЧЧО. Так вот, я хотел узнать, целовал ли вас когда-нибудь мужчина?
КЬЯРИНА(уклончиво). Какой любопытный! Так я и стану с вами откровенничать…
ФИЛУЧЧО. А что же тут плохого? Уверен, что вас еще никто никогда не целовал. (Кьярина явно удивлена и задета этими словами, хмурится.) Вот почему вы никогда и не смеетесь. Сразу видно, что ни один мужчина никогда не запечатлел поцелуя на ваших губах. Ведь улыбка у женщины расцветает именно от него — от первого поцелуя. (По щекам Кьярины ручьем льются слезы.) Плачете? Значит, я плохо поступил, спросив об этом