Ловушка для химеры
Шрифт:
Наарита толкнула ее и только после дружеского тычка гул в ушах привычно разделился на слова.
– Так какое время, моя прекрасная шане?
– Леф?
– Келли повернула голову. Граф Ласси выглядел ошарашенным. Это было удивительное зрелище. Боги их баловали таким нечасто, а точнее - никогда. До этого дня.
– Я... забыл перевернуть клепсидру, - признался он.
– Переверните сейчас. Какое время?
– Полтора деления...
Наарита некультурно присвистнула.
– Я оправдал ваши ожидания?
– спросил Янг тихо, почти на ухо. Слова, сказанные странным, шуршащим голосом отозвались щекоткой где-то внутри.
– Вы превзошли их, - призналась Келли, рассматривая новичка с новым интересом.
Леф зло сощурился, но предпочел промолчать.
Хозяйкой Весеннего бала в Монтрезе объявили Арнелию Райкер, а, значит, платье могло быть любым. Не обязательно строго белым. Хоть серо-буро-малиновым в звездочках, но, Бездну под ноги, оно должно было являть образец безупречного вкуса... иначе вы просто не впишетесь.
Вкус - это то, что отличало матушку Эшери и все, что она делала. Можно сказать - вкус был ее личной печатью. Получив в свое распоряжение карт-бланш от сына и немалые деньги от Ее Величества, Арнели почти полностью перестроила Монтрез... правду сказать, чинить там было нечего, только доломать и вывезти.
У нее получилось настоящее чудо, демоны знают - как! Сам замок был отстроен в традиционном стиле, без модных "летящих" башенок и ажурных мостов, изгибающихся над бездной... о последних Кел слегка жалела.
В общем, дом должен был стать совершенно обычным. А вышел изумительным. Теплые, рыжие башни, отделанные местным камнем - ракушечником в лучах южного солнца казались медовыми сотами, а на закате вспыхивали и переливались как слезы моря - янтарь. До герцогини этот материал никто не использовал для отделки фасада. Что еще? Чуть выше окна, чуть уже переплеты, немного другой скос бордюра - и рисовать Монтрез съезжаются художники со всей империи и даже из соседних земель!
Что-то такое там было и внутри. Достаточно сказать, что никто из гостей никогда не блуждал в замке, хотя весь интерьер был выдержан в едином стиле... Но множество неуловимых деталей отличали одно крыло от другого: напольные вазы контрастных цветов, другой паркет, чуть иная отделка колонн. Совсем небольшие отличия - но их хватало, чтобы не чувствовать себя заплутавшим в сопряжениях...
– Что ты решила?
– полюбопытствовала Росомаха.
– Кремовое, - вздохнула Келли, - выбора-то нет. Леф будет в коричневом.
– Могла бы в качестве кавалера выбрать вашего новенького, Янга, да? Он наверняка пойдет в черном, а черный сочетается с любым цветом.
– Точнее, не сочетается ни с каким, но принято думать, что так и надо.
– А в чем будет твой таинственный жених, - Алессин развернулась к соседке, темные глаза блестели нездоровым азартом.
– Не знаю, - как можно равнодушнее отозвалась Келли.
– Как это "не знаю"? А если ваши цвета не будут сочетаться?
– Они и не должны сочетаться, - Келли невольно улыбнулась, на ум опять пришел золотоволосый герцог. Интонация была один в один та же, - помолвка не оглашалась.
– И чего вы ждете? Пришествия Темных Богов?
Алессин выбралась из-за стола, в два шага оказалась рядом с Кел, и даже плюхнулась на пол, чтобы было удобнее сверлить ее глазами.
... А в самом деле, чего они ждут? Три года назад все было просто: пятнадцатилетняя соплячка, первая страсть, взрослый и умный мужчина. И - пакостное пророчество, которое упаковало Келли в нежный фиолетовый шелк, перевязало белой лентой и вручило ему в полное и единоличное владение.
А он не взял.
"Тебе учиться нужно, Келли-ведьма. Потом разберешься, нужен я тебе или... не очень".
Ну вот, почти доучилась. Осталось последнее практическое задание - и диплом. Может и в самом деле пришла пора развязать этот узел, завязанный не ими? Они ведь почти не виделись с того дня, только мельком, на людях. Жених, с которым целовалась аж два раза три года назад. Смешно... Может быть и правда - все морок?
– Эй, Белка рогатая, ты со мной? Не молчи, а? А то я могу подумать, что с этой твоей помолвкой связана какая-то страшная тайна...
– А ты так не думаешь?
Росомаха поддернула юбку и уселась в неприличную позу: "утренняя цевия раскрывает лепестки навстречу рассвету".
– Думаю, конечно. Раз уж голова есть, приходится пользоваться, выбора-то нет. Без нее, конечно, было бы легче но я, вроде, справляюсь.
– И до чего додумалась?
– Кел и в самом деле стало интересно.
– Ну-у... Помолвка у тебя настоящая, на семейном артефакте, это я вижу, хотя в артефакторике слаба. Но тут не спутаешь, Камень Завета был очень сильный. И это, в свою очередь, значит, что Леф здорово ошибается. И когда вокруг тебя круги наворачивает - тоже.
– Ты о чем?
– встрепенулась Келли.
– Ну, он же как рассуждает: ты из опального рода, имя жениха скрываешь, значит - стыдишься из-за того, что мезальянс. А какого-нибудь мелкого барончика он без труда уделает. Надеюсь, я увижу его лицо, когда он поймет, как фатально промахнулся.
– Алессин мечтательно прищурилась, ни дать ни взять - большая кошка, пригревшаяся на солнышке.
– Я думаю, что твой жених, напротив, очень влиятелен, богат и, скорее всего, вхож ко двору. Еще, мне кажется, что характером он независим...
Келли хмыкнула.
– А иначе не решился бы заключить помолвку с девушкой из опального рода, замазанного, извини Кел, не в банальном казнокрадстве, а в государственной измене. Для того, чтобы породниться с Шатерзи, сейчас, когда скандал еще не утих - надо иметь огромную смелость, граничащую с наглостью. Ну и возможности, соответствующие и смелости и наглости. И, судя по мощности Камня Завета, у твоего жениха такие возможности есть. Что скажешь?
Сказать хотелось многое, но Кел все же была девушкой приличной. Поэтому она лишь глубоко вздохнула.