Ловушка для химеры
Шрифт:
– Ваша очередь, Высочество, - Рой кивнул на большое, портальное зеркало в скромной темной раме.
– Я тоже справлюсь, - отозвался принц. На взгляд Роя, слишком громко и твердо для того, кто не сомневается в своих силах. Но ни о чем переспрашивать мальчик не стал, толку с этого? Либо получится - либо нет.
Он встал к стене, подперев ее спиной, и уставился на зеркало, с которым колдовал Принц.
Вообще-то, магия считалась искусством. Наравне с живописью, музыкой, поэзией. Но настройка зеркал стояла здесь особняком. Маги - зеркальщики были скорее ремесленниками. Очень уважаемыми, но - рабочими. Настраивать зеркала мог научиться любой маг, разве что воздушникам это давалось чуть легче... но им все смежные навыки давались легче. А так - просто тренировка. Просто навык. Такой же, как фехтование. Задать координаты и медленно поворачивать зеркало до тех пор, пока не образуется портальный коридор. При хорошей "чуйке" дело пары мгновений.
– Кажется, что-то нащупал, - голос принца показался Рою странным. Слишком удивленным. Он ведь уже делал это, и не раз?
– Только... что-то тут не так, Рой...
Вот уж точно, "что-то не так", по другому не скажешь. Вместо ровной черной глубины взбесившееся стекло переливалось всеми цветами радуги, по нему пробегали волны, вспучивая поверхность. Раз или два мелькнули какие-то перекошенные рожи, назвать это лицами не поворачивался язык. Даже на морды не тянули.
Внезапно раздался ушераздирающий вопль, похоже - кошачий. Рами вытаращил глаза и... шагнул в зеркало, прямо в это непонятное марево.
Одно из основных правил зеркальщика: если что-то идет не так - сворачивай заклятье. Заблудиться в сопряжениях - страшный сон любого портального мага и самая частая причина их гибели.
Куда понесло Его Высочество?
Рой подскочил к зеркалу, ухватил принца за камзол и уперся пятками в пол. И, только сотворив эту глупость, сообразил: сила, которая поймала Рами, ему не по зубам, упирайся - не упирайся, а в зеркало их затянет. А вторая мысль... Идиоты! Оба!! Даже записку не оставили!!!
Глава 17
Скрипки нежно пели под сводами зала. Басовито перекликались виолончели и контрабас. Клавикорды добавляли мягких красок, литавры отбивали ритм, а солировал кларнет.
Мелодия была старинная, печальная. Алета знала и слова, которые давно не пели, слишком архаичным был язык. Молодой король влюбился в рыбачку, проезжая мимо деревни - и взял ее с собой, поселив в высокой башне над водой. Девушка долго плакала, но согласилась принять кольцо невесты, а взамен выговорила одно утро у реки. Рыбачка бросила кольца в воду и попросила реку о помощи. И могучая Альсора сжалилась над своей несчастной дочерью, забрав ее в свои глубины. Часто, в рассветный час, когда горит над городом Небесная гавань, на берегу можно услышать рыбацкую песню, которую поет девичий голос... А король давно умер неженатым и бездетным.
Императрицу, как всегда, окружала толпа. Были здесь не только дамы, но и молодые, блестящие кавалеры, которые открыто, напоказ носили на рукаве родовые цвета Шайро-Туан. А еще - посвящали ей сонеты и стансы, дрались в ее честь на дуэлях и были всегда готовы сорвать для Золотой Богини звезду с небес. По крайней мере, так они говорили.
Император к ним не ревновал. На обожателей супруги он смотрел с равнодушной досадой, как на кошек, птичек или левреток. Паркетные "рыцари", которых Алете зачем-то вздумалось разводить. Вернее, не "зачем-то", а с чего-то. Со скуки.
Среди них были неплохие фехтовальщики и сильные маги. Тот же Делраже, водник, восьмой уровень... Найдя его в толпе глазами, Рамер Девятый чуть заметно наклонил голову, поприветствовал.
Несколько гвардейских офицеров в парадных мундирах вытянулись, приветствуя его.
– Дорогая, вы помните, что мы с вами танцуем не меньше трех танцев?
– негромко спросил он, усаживаясь на свое место, - что вы мне оставили?
– Павану и две чаконы. Я помню, что вы не любите ни бурре, ни сальду.
– Как вы внимательны, - Рамер дернул уголком губ. Его давно не раздражала эта суета. Император привык относится к балам так же серьезно, как к полю боя. В "паркетных" войнах пало не меньше рыцарей и далеко не все жертвой прекрасных глаз. Яд, кинжал и смертельные проклятья тоже собрали свою жатву.
– а что сейчас?
– Эльс, - холодно улыбнулась Алета, - "белый" эльс. Дамы приглашают кавалеров.
Новшество прижилось с руки принца Джуэла, тому подала идею жена. А ей, конечно, рассказала Маргарита... о чем в бальном зале Аверсума никто не знал. Случись сейчас здесь сама Маргарита, улыбнулась бы, наверное.
Но, пользуясь разрешением мужа, она ускользнула из шумного зала, полного совершенно безумных запахов, на темную и безлюдную Восточную галерею.
Здесь было хорошо. Звуки музыки не раздражали Маргариту, музыку она почти любила, особенно вот такую, негромкую, которую можно было просто слушать, прислонившись к мраморной колонне.
Почти полная луна несмело заглядывала в решетчатые окна, плотно закрытые из-за весенних ветров. Легкий сквозняк шевелил листья растений, чем-то похожих на привычные ей монстеры.
Она бездумно пошла вперед, слушая звук собственных шагов и стараясь сначала - попасть в такт музыке, а потом, наоборот, не попасть. И, когда в мелодию вклинился тихий, на грани слышимости, жалобный детский крик, Маргарита сначала приняла его за сольную партию какого-нибудь неизвестного инструмента.
Но крик не унимался, в беспорядочных звуках удалось различить слова: "Помогите! Его Высочество! Кто-нибудь, помогите!" Спустя мгновение к детскому голосу присоединился взрослый.
Маргарита остановилась, тряхнула головой, прислушиваясь. Крики доносились из коридора, перед которым стояли навытяжку двое серых и, похоже, никуда не собирались бежать и спасать... Неужели не слышали.
Она поднесла к лицу ладонь с растопыренными пальцами и, первым делом, с силой сжала невидимое воздушное кольцо. А уже потом - поспешила по коридору на крики о помощи, которые становились все тише и вот-вот должны были превратиться в хрипы.
...Отпустить от себя Маргариту было не самой лучшей идеей. Но и мучить ее стыдно. Не по-мужски. Что ж, значит, придется мучиться самому.
К своему успеху у женщин определенной категории Марк давно привык. Можно сказать - притерпелся. К нему, как магнитом, тянуло дамочек, которым жизнь казалась пресной и хотелось чего-нибудь "с перцем".