Ловушка для Инквизитора
Шрифт:
– Мария?
– неуверенно произнесла Софи, всматриваясь в полузабытое лицо, и девушка, выронив метлу, всплеснула руками:
– Принцесса Софи! Вы отыскали, вы вспомнили нас!
Она бросилась Софи на шею, крепко обняла своими полупрозрачными прекрасными руками и, обернувшись, крикнула:
– Не бойтесь, это не Красная Маска, это Софи, наша Софи! Ах, Софи! Какая вы нарядная, какая красивая! Точно только что из столицы! Настоящая принцесса! Где ж вы пропадали столько времени?
– Я скучала по вам и по этому месту, - ответила Софи, чуть не плача.
Мастерская
– Благодаря вашему ужасному и смелому поступку, - сказала Мария, - многие из нас спаслись. Демоны… они, конечно, пугали людей, но зато никто из них не мог отыскать наше убежище и перейти черту, которую вы провели. И она не может. Перстень у нее, но заветного слова она не знает.
– Она - это Жюли?
– уточнила Софи. Мария кивнула:
– Да, - горько вздохнула она.
– Те люди, что назывались моими родителями… Она натравила на них своих демонов и всадников. Это верно, что сердца у нее нет никакого. Она радуется, когда другим плохо, и даже за крохотное золотое колечко готова трубить палец!
– Тебе удалось сбежать?
– Да. Человек, называющийся моим отцом, спас меня. Когда всадники окружили наш дом, он упрятал меня в погреб, и они не нашли, не почуяли. И он не выдал. Даже когда ему сделали очень, очень больно…
Кукла задрожала, словно ее фарфоровому тельцу вдруг стало невыносимо холодно, и Софи поспешила утешить ее, положив ладони на виски и разгладив пальцами высокий лоб куклы, прогоняя прочь страшные воспоминания.
– Это ничего, милая, - произнесла она.
– Ты же знаешь, люди странные и волшебные существа. Они бессмертны; и когда приходит их час, они забывают боль и горе и сливаются с магией. Им нужно только немного потерпеть…
– Я очень надеюсь, что это так, - серьезно ответила Мария. - И очень надеюсь, что эта, - девушка в гневе даже имени Жюли не хотела произносить, - никогда, никогда не сможет стать человеком, чтобы ее магия не приняла!
– Стать человеком?
– удивилась Софи.
– Да. Это она хотела, когда разбилась ее нога. Она над ней долго злилась и кричала. Потом кто-то ей отлил новую, но не такую красивую и не такую ровную, как была. Она ее приставила на место, и нога стала как настоящая, человеческая, да только с тех пор подводит ее. То подвернется, то вообще обернется и идет назад.
Софи громко расхохоталась, представляя Жюли, у которой из-под подола, рядом с носком туфельки, торчит стоптанная пятка.
– Откуда ты знаешь все это?
– Так мы долго с ней жили бок о бок, в одном городе, - тихо ответила Мария.
– Это вы были на отшибе, в гостинице, где одни лишь приезжие. А мы… мы ежедневно встречались, и ее взгляд каждый раз был злобный и обещающий одни лишь неприятности. Она засмотрелась на меня и грохнулась прямо посередине площади. Ее собирал какой-то темноволосый джентльмен…
– Ричард наверняка, - пробормотала Софи.
– Вот тогда-то она и задумала заманить в город белого принца, - сказала Мария.
– Помните, вы рассказывали нам? Принц Тристан, с живым золотым сердцем? Он ведь настоящий, живой. Не кукла. И она хочет его сердце. Хочет, чтобы по ее венам бежала кровь, а не шуршали опилки. У нее нога вихляется и болтается, а с живыми людьми такого не случается. Да и если она упадет и расшибет лоб, то конец ей придет, а у человека шишка поболит и заживет.
– О, Тристан!
– воскликнула Софи.
– Какая опасность его подстерегает!
– Так она все же заманила его сюда?
– испуганно спросила Мария.
– О да. И способ, каким она это сделала, просто ужасен и бесчеловечен. Но как она собралась это провернуть!? Такое не под силу даже мне, а она кукла, не владеющая магией! Да и сам он не так прост, он не поддастся на ее сладкие речи.
Мария пожала плечами.
– Она часто выкрикивала хвастливые речи, - тихонько сказала она.
– И часто, очень часто, то, что она планировала, сбывалось. Она не угрожает просто так. И, может быть, в чем-то она и глупа, но только не в том, чего хочет добиться.
Мария вдруг затихла и потупила взор. Перебирая тонкими пальцами край передника, она покраснела, не решаясь спросить о чем-то личном, а потом вдруг насмелилась и заглянула в глаза Софи своими драгоценными, хрустально-прозрачными глазами.
– А вы, принцесса Софи, вы встретили свою любовь? Раньше вы рассказывали сказки о белоснежном принце Тристане. В ваших сказках он был добр так же, как и прекрасен. Вы обещали научить нас любить, если полюбите сами. И вот Тристан тут…
Софи лишь отрицательно мотнула головой - нет, нет!
– и крепко зажмурилась, не смея смотреть в эти чистые, наивные глаза.
– Любовь, - произнесла она через силу, - это очень горькая наука. А Тристан оказался не принцем, а бастардом, и судьба его была горька. Он вырос, многое пережил и стал инквизитором. А карающие ангелы не должны принадлежать никому… эти отношения приносят только боль, - повторила она сказанные когда-то кем-то слова.
– Но он красивый?
– вдруг шепотом произнесла Мария, словно дитя, верящее в сказку.
– Очень, - с трудом выговорила Софи, чувствуя, что сейчас упадет на пол и расплачется.
– Очень.
Все в старой мастерской было дорого Софи, но вот беда - она вспомнила, что кольцо демонов теперь ей не принадлежит. Оно у Жюли, и та может в любой момент приказать демонам выпустить того, кто находится в заточении. Того, от кого она бежала. Того, от кого она закрыла мастерскую. Красную Маску.
При мысли о Красной Маске удушливый страх накатывал на Софи, и ей хотелось бежать, бежать изо всех сил. Этот неведомый враг имел над ней какую-то власть, Софи это чувствовала. И отыскать ее приют здесь, в лесу, он тоже мог. У него-то память не отняли!