Ловушка для Инквизитора
Шрифт:
– Так зачем же стреляли?
– В наивной попытке вас нейтрализовать, - кокетливо ответила Софи.
– На краткий миг. Вдруг бы вышло? Чем магия не шутит.
– Со мной магия не шутит. Зачем вам это?
– Затем, милый мой Тристан, - весело ответила Софи, - что мне нужно срочно укрыться. Сбежать. Спрятаться. Ведь я Зеркальщик - ведьма, которая делала кукол, которые… м-м-м…были плохи? Дурно воспитаны? Воровали? Грабили? Разбойничали? Если честно, я этого не помню. К тому же, трое побитых инквизиторов только что добавились в список моих преступлений. Что само по себе не может сойти мне с рук просто так.
– Софи, нет!
– выкрикнула Китти.
– Ты точно не делала ничего дурного, я знаю! Не нужно наговаривать на себя! Я вступлюсь! И мне поверят, мне король поверит, и Швеи! Я не могу ошибаться!
– Я вызвала демонов, - напомнила Софи, отступая от Тристана и от Китти прочь, все так же целя в инквизитора палочкой. И Тристан метил в нее своим черным мечом, не спуская с отступающей ведьмы глаз.
– Я действительно сделала это, детка. Я точно вспомнила. А за такие дела твой папа не гладит по головке никого… даже если и питает привязанность и симпатию. И я исключением не буду. Господин инквизитор, вы питаете ко мне симпатию? Можете повторить сейчас, что я вам нравлюсь? - Софи тихо и опасно рассмеялась, сверкая яркими, как драгоценные камни, глазами, и Тристан невозмутимо кивнул:
– Могу. Опасные и коварные женщины мне нравятся даже больше. Всегда питал к ним слабость. Но Софи, послушайте Китти - не стоит бежать. Я продолжу расследование, и наказание вам будет не таким уж суровым. Я даже не стану ограничивать вашей свободы до конца расследования, если вы мне пообещаете не убегать и всегда быть рядом со мной.
– Но и целовать меня больше не будете, - притворно вздохнула Софи.
– Нет, благодарю, Тристан. Ваше предложение так великодушно, господин инквизитор! Нет, в самом деле - ваше благородство не знает границ. И я вам верю; ни секунды не сомневаюсь, что вы так и поступили бы, но… я не могу. Есть кое-что, Тристан, что намного дороже моей свободы и моей жизни.
– Что же это такое, Софи?
Она гордо вздернула подбородок:
– Я тоже человек слова, - сказала она, приосанясь.
– И свои обещания обязана выполнить.
– Обещания? Кому, Софи?
– Куклам, Тристан, - горько ответила Софи.
– Наверное, это звучит нелепо и глупо, и даже смешно, но… плохи они, или хороши, а только я их создала. Я вложила в них живые сердца, я пробудила в них разум и чувства. Я помню их лица, помню их по именам, помню их голоса. Я в ответе за них. Они боятся и страдают так же, как люди. А тот, в красной маске… прости, Тристан, я не знаю, кто этот человек, и чем они ему насолили. Может, вытащили из его дома серебряные подсвечники. Может, приняли в свою дурную компанию его наследника и научили его играть в карты и пить вино. Только он их всех хотел перебить. И демонов я вызвала затем, чтобы защитить мой народец. Спрятать их. Защитить и спасти их странные жизни. Я ведь кукольная принцесса Софи, помнишь?
– Демонов, Софи?! Ради кукол?!
– Чтобы защитить дорогих мне существ, Тристан, - возразила Софи.
– Я такая дура! Но переносить спокойно из слезы и мольбы я не могу. Куклы - они беззащитны, как дети. И магия им не подвластна. И теперь еще и демоны на свободе… Но теперь я ими не повелеваю. Я не знаю, как это вышло, но теперь я не могу их усмирить. А нужно бы! И еще…что-то есть еще, но я не помню. А должна вспомнить! Должна отыскать свою душу вспомнить!
– Все равно!
– выкрикнула Китти.
– Не убегайте, мадам Софи! Папа вам поможет!
– У твоего папы есть дела поважнее, - усмехнулась Софи, - кроме как защищать набитых опилками барышень. Каждому из нас необходимо заняться своим делом.
– Но вы же понимаете, Софи, - мягко произнес Тристан, - что теперь, после убийства троих инквизиторов, я просто никуда вас не отпущу? Я вынужден буду… прикончить вас, если вы попробуете уйти.
– И поднимется рука?
– весело и горько спросила Софи. В ее прекрасных глазах промелькнула тень воспоминания о страстном свидании, о поцелуях инквизитора, о его нежности и ласке, и Тристан упрямо склонил голову и крепко сжал губы, угадав ранящие ее душу мысли.
– С трудом, Софи, - ответил он через силу.
– С трудом. Если бы вы не сопротивлялись мне, я смог бы доказать, что вы защищались, а они на вас давили и настаивали на суровом наказании после всего, перенесенного вами. Но ваш побег все усугубит. В вашу искренность могут не поверить. И я не смогу… не смогу упросить короля помиловать вас. Убийство троих инквизиторов - это серьезное преступление.
– Троих болванов, - грубо ответила Софи, - которые берут взятки и ведут себя как мелкие шулеры! К тому же, они, как будто бы, живы?
В этот миг Эдвард застонал и схватился рукой за голову. Тристан лишь на миг обернулся к нему, и Софи, воспользовавшись этим, всплеснув руками, черной птицей заметалась по комнате и вылетела в окно.
Его белоснежное лицо покраснело от гнева и целой гаммы чувств, самым сильным из которых было ощущение потери. Словно ветром вырвало из рук дорогое сердцу письмо и утащило прочь.
– Софи!
– Тристан в два прыжка оказался на подоконнике, раскрывая свои белоснежные крылья, но ему ответом был заливистый смех освобожденной ведьмы, а небо вдруг затянулось черными грозовыми тучами, и серой стеной хлынул дождь, хлестнув по белоснежному лицу инквизитора.
– Софи…
Ее недоверие, ее упрямство, с которым она отвергала его помощь, пребольно резануло сердце Тристана. И он сам не мог понять, чего в его чувствах было больше - досады или горечи. Вот и расстались…
– Ведьмы всегда радуются обретенной свободе, папа, - тихо проговорила за его спиной Китти.
– Ты не догонишь ее; она обратится в струи дождя, и ты ее просто не найдешь среди других струй.
– Вы что, упустили ее?!
– вскричал пришедший в себя Эдвард.
– Сознавшуюся в грехах ведьму?!
– Зато поймали троих инквизиторов, - зло ответил Тристан, обернувшись к Эдварду, - предавших магию. Она пометила тебя. Теперь все будут видеть твой грех.
Эдвард вскрикнул и поднес руки к лицу.
Ладони его оказались черными, словно выпачканными в дегте. Они оставляли неряшливые липкие следы на лице инквизитора, на его одежде, на полу, в который он уперся ладонями, усаживаясь, и Тристан с досадой мотнул головой:
– Небеса пресвятые, что же ты за идиот такой!
– заорал он на испуганного, хлопающего глазами Эдварда. - Ты правда взял взятку?! И ведьма тебя за это прокляла?! Да тебе вовек не отмыться!