Ловушка для творца
Шрифт:
Домой Дима не поехал. Наскоро перекусив, приступили к разбору трофеев. Собственно говоря, ребята «Из Варяг в Греки» с прохладцей, переходящей в трескучий мороз, относились к черным поисковикам. У них все законно, все разрешения в наличии и сдача находок налажена официально, поэтому ничего особо себе брать не будем, потом с властями геморроя не оберешься. С доспехами проще, все, что не пойдет в экспозицию, оценят и в счет нашей доли отдать могут, а камешки и золото под тройную опись и в броневик инкассаторский, да в Гохран до конца экспертизы, пока не решат по каким музеям распределить, а что и просто в том же Гохране оставить. Но это уже
Разрубленную цепь, оговоренную Аксиньей, все-таки, не взирая на законопослушность, отложили отдельно. О ней никому знать не обязательно, даже — вредно. Мало ли какие катаклизмы приключатся, если ее не доставить ведунье, возможность убедиться мы уже имели. Ее отвезти надо до того, как сдавать сокровища государству, потом спорить с бюрократами себе дороже выйдет. А так — нет цепочки, нет проблемы. А проблема только в том, что оставлять бижу дома и ехать в Сердоболь, дурость настоящая, не отмахаешься потом от прокурора, если вдруг несознательные граждане что-либо прознали, и в квартире пошустрят, восстанавливая справедливость по понятиям. Своим, пацанским.
Так мы и сидели на полу, удрученно созерцая кучи бесценного добра, пока внезапно не запиликал вызовом Димин смартуотч. Он всмотрелся в дисплей и сделал круглые глаза.
— Абонент не определился!
Надо сказать, Дима имел все основания для удивления. Ни одна сеть для коммуникации, не работает с анонимными звонками. Такое решение приняли сразу после прокатившейся волны терроризма, еще лет тридцать назад, до нашего рождения. С тех пор, все соединения происходят, только после идентификации звонящего.
— Выведи на громкую, — почему-то шепотом попросил я.
Он нажал клавишу и в настороженной тишине комнаты прозвучал чистый, словно серебряный колокольчик, молодой женский голосок:
— Здравствуй Дмитрий свет Данилович!
Дима ожил. Нет, расцвел и засветился.
— Здравствуй и ты, Аксиньюшка!
— Знаю, нашли вы богатства проклятые, да меня, не с первого раза послушали!
— Мы… — начал оправдываться Дима.
— И это знаю, — перебила она его, — нет вашего злого умысла в содеянном, невнимательность одна. Но, теперь силы темные снова нашли дорогу в наш мир, тысячу лет назад потерянную и придется вновь, как встарь, с оружием в руках защищать Землю нашу! Готов ли ты, Дмитрий свет Данилович, за землю свою голову сложить?
— Готов! Делать-то что надобно? — подобрался и посерьезнел он.
— Не поспешай, есть еще времени чуток, да товарищ твой еще не все предназначенное исполнил.
— Здравствуйте! — влез я в разговор, — Чего это я не исполнил?
— Узнаешь скоро, Антон свет… — чей я там свет она не договорила. — Узнаешь. А цепочку мне везти не надобно, она уже у меня!
Мы в изумлении синхронно повернули головы к столу, на котором оставляли цепь. Тот оказался пуст.
— Спасибо за дело, добры молодцы! Не прощаюсь, а говорю — до встречи! Впереди она еще! Да, за добро не бойтесь, зачаровано оно от взгляда того, кому не предназначено. Праха! («До свиданья!», санскрит).
Смартик отключился.
Что это сейчас произошло, размышлять бесполезно, одно слово — ведунья.
От ситуаций, ведущих к потере психического здоровья и преследующих нас все последние дни, дико разболелась голова. Я улегся прямо на ковер, между куч драгоценного хлама. Дима растянулся рядом.
— Ладно. Завтра по инстанциям бегать, кучу бумажек писать, тебе тоже, кстати, — минут через десять констатировал он. — Давай решим, о чем говорить будем, потому как во всю эту мистику, все равно никто не поверит. На дурку только определить могут.
Минут двадцать потратили на приведение легенды в удобоваримый вид. Ну, там, о тяжелых и кропотливых изысканиях, недюжинной исследовательской логике, полной опасности и приключений полевой практике, и, куда же без нее, — ветреной и обожаемой, Госпоже Удаче.
— Все, я домой! — Дима тяжело поднялся с пола. — Почапал я.
Я тоже встал и протянул ему руку.
— Давай, до завтра!
На следующий день, броуновское движение государева люда, началось с самого раннего утра. Представители Гохрана, еще какие-то серьезные дядьки, в черных костюмах, полиция, врач, вдруг кому-то поплохеет, от вида несметных сокровищ, кто только не шастал у меня по квартире. На просьбу, тихонечко вынести мешки к ним в броневичок, чтобы не полошить соседей, никто не отреагировал. А чего их полошить, если все равно уже весь дом на ушах танцует, оцепление вокруг моего квартала выставлено, да два десятка полицейских машин, по всей округе радостно мигалками сверкают?
Действительно. Это я не подумавши, ляпнул. Черт, раньше я домой добычу не возил, в музей в основном. Там и охрана была, и места побольше, не то что у меня в берлоге. Ну, а на тот момент деваться было некуда, среди ночи в музей переться — дурацкая затея. Так что, надо перетерпеть. А потом переезжать, не то задолбаюсь на вопросы соседей отвечать и от братков отмахиваться.
Описи составляли половину дня. Вторую половину, писал всевозможные опусы о том, как нашли, где нашли, при каких обстоятельствах, кто наводку дал, кто на стреме стоял. Ну, или типа того. Спасибо, хоть в КПЗ не определили, за хищение и растрату народного достояния. Кто клад находил, знает. Знает, этот проникающий в душу взгляд конторского дознавателя под прикрытием, — колись, сволочь ты этакая, где остальное спрятал!
Слава богу, все, в конце концов, закончилось и на нары нас не определили, пока, по крайней мере. Надеюсь и процентики положенные, все-таки рано или поздно выплатят. Такая вот у нас, отпетых авантюристов, интересная и опасная работа.
Пойду-ка я в «Мир» загляну. Проведаю Киранта и спокойно подумаю. А то дом, не смотря на поздний вечер, гудит как разбуженный улей, и дверной звонок уже охрип от настойчивости домогающихся соседей.
Вход.
Не успел я толком, после смены реальностей в себя прийти, да с кровати встать, стучат в дверь. Да заколебали вы уже! В конце концов, я сюда сбежал от одних соседей, не для того чтобы мне другие мозг выносили!
— Привет! — за дверью стоял пузатый франт с напомаженными волосами, заботливо уложенными вокруг блестящей лысины, в белой тоге, по низу обитой кровавым кантом. Сколько пафоса, в одном отдельно взятом чудаке, на букву «М»! Сразу понятно — столько же дерьма внутри! И настроение у меня, точно такое же, как и внутреннее содержание незваного посетителя.
— Я, представитель игровой администрации, Ясен Квинт! — с достоинством представился хлыщ, сверкнув лысиной. — Разрешите зайти для конфиденциального разговора?