Лучи уходят за горизонт
Шрифт:
Дверь вертолёта открылась, оттуда на спецназовцев дохнуло жаром. Высокая трава прижималась от ветра, который поднимали вертолёты, – Алессандро видел впереди ещё один вертолёт, уже достигший земли, и один сбоку, шедший с ними вровень. Они садились на пустыре перед городом, впереди был жилой квартал с двух– и трёхэтажными зданиями: в некоторых окнах горел свет, большинство домов были обнесены высокими заборами. Визор отметил путь отряда Алессандро: они должны двинуться на юг, прикрывая правый фланг высадившейся группировки. Затем им предстоит пересечь дорогу, пройти насквозь пять домов, соединиться на городском перекрёстке с отрядом «А», вместе развернуться и двинуться на север,
Самое интересное, думал Алессандро, что нет чёткого распределения на выгонщиков и охотников – захватить или убить цель мог любой отряд, которому повезёт. «Мы не знаем, в какую сторону рванёт эта сука, поэтому, наудачу, она может попасться и нам».
Вертолёт опустился достаточно низко, таймер на визоре закончил отсчёт, и бойцы спрыгнули на землю. Подошвы приняли на себя удар приземления, и Алессандро легко устоял на ногах. Визор перестроился на ночной режим, и Алессандро увидел отряд «C», уже приземлившийся и направлявшийся на северо-восток. Отряд «А» высаживался слева от них. Алессандро посмотрел в тёмное небо и на фоне нескольких ярких звёзд заметил движение. Беспилотники – им не сказали, что они участвуют в операции, но так надёжнее. Стоит цели высунуться на открытую местность, её сразу засекут. Спецназу, подумал он, стоит сконцентрироваться на закрытых пространствах. Для тех, за кем они охотились, это означало смерть.
Выдвинулись. Короткими перебежками – по пустырю к дороге и домам за ней. Несколько деревьев перед дорогой затрудняли обзор, но визор уверял, что в окнах нет снайперов и путь чист. Алессандро поймал себя на мысли, что звук его шагов – самый громкий из всего, что он слышит. Гул вертолётов был мягким и сливался с шумами природы. Новая разработка оправдывает вложенные деньги, думал Алессандро, вместе со стелс-технологией эти вертолёты теперь почти невозможно обнаружить, их даже не слышно.
– Мы появляемся в ночи, словно призраки обрушиваемся на их головы, – пробормотал он, облизывая пересохшие губы. Их отряд добрался до деревьев и ждал замыкающих. Командир жестами разделил их на две группы: визор сообщал, что в доме напротив два человека; перед глазами отпечатались их тепловые силуэты. Один на первом этаже и один на втором. Первая группа должна обойти этот дом и двинуться в следующий, вторая – проникнуть внутрь и осмотреть его.
Алессандро отправился с первой группой. Они пересекли дорогу и прошли вдоль высокого забора. Алессандро прикрывал – он присел на одно колено, пока ребята перемещались за его спиной, и осмотрел близлежащие дома. Визор показывал тепловой след практически в каждом, но все тела, которые он видел, находились в горизонтальном положении.
Вдруг он услышал выстрелы. С северо-востока. Два одиночных выстрела, затем очередь. Тишина. Ещё очередь и одиночный выстрел. Где-то залаяли собаки. С северо-востока, значит, в бой вступил отряд «A». Алессандро встал и двинулся за своей группой. Ведущий показал на калитку в заборе у дома – они обступили её. Громила ударил ногой, она с грохотом распахнулась. Внутрь тут же вбежало несколько бойцов. Проходя мимо Громилы, Алессандро шепнул:
– Вольфганг Амадей тобой доволен!
– Ах ты сука! – хохотнул Громила.
Они вбежали во двор. Алессандро бросился к двери, которая оказалась открыта, несколько ребят уже были внутри. В доме – трое, и, судя по крикам, среди них точно есть женщина. Алессандро услышал ещё несколько выстрелов с северо-востока и одиночный выстрел в доме. Он оставил Громилу снаружи, а сам обошёл дом и, убедившись, что нет других выходов, взял на мушку вторую калитку, ведущую в следующий дворик.
– Я
– Женщины нет? – спросил Алессандро.
– Два подростка, – ответил тот.
– У нас тут тоже фрик с автоматом, но он сдался, – сказал ведущий второй группы. – Движемся к вам.
– Добро, – вклинился голос командира. – Сколько объектов в третьем?
– Один, – отозвался Алессандро. – Но там дальше что-то непонятное, какая то куча…
– Куча дерьма, что ли?
– Не знаю, – ответил Алессандро. – Это в подвале третьего.
– Иди проверь.
– Тогда захожу в третий.
– Первая группа, с ним.
– Иду прямо за тобой, – откликнулся Громила.
– Пошли! – Алессандро дождался Громилы и подошёл к калитке. Они сломали её и вошли во внутренний дворик. На северо-востоке продолжалась стрельба. В домах, расположенных вдоль маршрута отряда Алессандро, начали зажигаться огни. «У каждого из них может быть оружие, каждый из них может высунуться из окна и бросить в нас гранату, – повторял про себя Алессандро, – но в принципе это нам на руку. Чем большая поднимется шумиха, тем больше вероятность, что эта крыса, за которой идёт охота, психанёт и кинется куда-то сломя голову. А сети расставлены всюду».
Дверь в дом была заперта, но замок был слабый, и Алессандро вышиб её ногой. Зная, что на первом этаже никого нет, он сразу бросился к лестнице в подвал, пока Громила вёл отряд по лестнице наверх. Сверху раздались выстрелы: какой-то фрик успел схватиться за оружие. Истошно закричала женщина. Алессандро хорошо знал этот звук – он почти всегда сопровождал их операции в Пакистане: истошный вопль женщины и детский плач. Кричали не всегда от испуга, иногда кричали от ярости. А ярость – стадия, которую неизбежно проходит женщина в парандже, с поясом шахида бросаясь на врага. Сам Алессандро ни разу не видел ребёнка-подрывника, но знал, что и такое случалось. На брифингах им повторяли, что лучше выстрелить в голову маленькой бегущей на тебя фигурке и потом всю жизнь сожалеть об убийстве ребёнка, чем проявить слабость и потом собирать обгорелые части тела своего напарника.
Алессандро спустился по узким ступенькам: на потолке мерцала одинокая лампочка, так что визор вышел из ночного режима. Алессандро увидел просторный тёплый подвал, в дальний угол которого забились три ребёнка и несколько женщин. Они были закутаны в тёмные одежды, и Алессандро не сразу понял, сколько их. Сверху из протекавшей трубы капала вода, набираясь в лужу у другого угла – там стоял грубо сколоченный деревянный стол, на нём валялись грязные бинты, стояли кастрюля с водой, электрическая плита и ржавый чайник. Женщины смотрели на Алессандро, и он, не спуская с них дула автомата, внимательно оглядел комнату.
Бомб или оружия он не увидел, разве что… Женщины забивались в угол, но не кричали. Они зажимали рты детям, у которых были широко раскрытые, испуганные глаза.
– Поднимите платки! – сказал Алессандро по-английски. Нужно убедиться, что все они – действительно женщины. Нужно увидеть их лица. – Поднимите платки! Медленно! – повторил он на панджаби.
Он держал указательный палец на спусковом крючке и потихоньку выжимал свободный ход. Женщины пытались исполнить его указание – одна из них оторвала руку ото рта своего ребёнка, и тот завопил. Женщин было четыре, одна из них лежала прямо на полу, растопырив ноги. У неё на лице не было повязки, его искажала гримаса, она злобно смотрела на Алессандро, но молчала, стиснув зубы. Одна из женщин ударила кричащего ребёнка, и крик перешёл в плач, остальные дети молчали, женщины подняли платки.