Лучшая песня
Шрифт:
– Я никогда не привозил сюда женщин.
– Тогда почему ты сделал для меня исключение?
Он немного помолчал, а потом мягко ответил:
– Потому что не смог оставить тебя одну.
– Но хотел бы? Жалеешь, что не смог?
– Не знаю, - тихим голосом признался Итан.
– Хочешь, я отвезу тебя домой?
– Спасибо, обойдусь без твоих услуг. У меня есть машина, и я прекрасно могу вести ее сама.
– Я не говорил, что не можешь. Моя мать не очень-то умеет скрывать свои чувства, - словно извиняясь, добавил он.
–
– спросила она с горечью.
– Но почему? Потому что не знаешь? Или потому что тебе все равно?
– Не могу. Пойдем, - он поднял ее чемодан, - я провожу тебя до машины.
Ах, вот как, подумала Дорис. Не может дождаться, когда она наконец уедет! Даже из вежливости не попросил остаться... Ничего не понимая, ненавидя его и себя, она вышла из комнаты следом за Итаном, моля Бога, чтобы они не столкнулись с его матерью. Хоть в этом ей повезло, ее молитвы были услышаны.
Поставив чемодан в багажник, она уже собиралась сесть за руль, когда Итан остановил ее, - Подожди пять минут, и я провожу тебя.
– Не нужно, - сердито отрезала Дорис.
– Я уже много лет вожу машину!
– Но все эти годы тебя никто не преследовал. Подожди меня.
Упрямо мотнув головой, она уселась в машину. И стала ждать.
Через пять минут Итан вернулся с пухлым конвертом под мышкой и пиджаком, небрежно накинутым на одно плечо. Он бросил все это в свою машину, подошел к Дорис, наклонился и терпеливо дождался, когда она опустит стекло.
– Нельзя вести машину в таком взвинченном состоянии.
– Спасибо за совет, - буркнула она.
– Знаю, - сказал он, вздохнув, - тебе все это очень сложно понять. Когда-нибудь я попытаюсь объяснить.
– Благодарю!
– Я поеду следом, а утром заеду, чтобы отвезти тебя в аэропорт.
– Я вызову такси.
Она надеялась, что он станет ее уговаривать, но ошиблась. Итан окинул ее долгим взглядом и кивнул.
– Очень хорошо, увидимся, когда вернешься.
– Ты в этом уверен?
– Да.
– Наклонив голову к окну, он поцеловал ее. Дорис холодно взглянула на него, не ответив на поцелуй.
– Тебе ведь, в сущности, все равно, не так ли?
– Ты так думаешь? Не забывай, что у нас с тобой просто близкие отношения, - добавил Итан, - а не любовный роман.
Бросив на него гневный взгляд, девушка завела двигатель, дождалась, пока он сядет в свою машину, и медленно проехала под аркой. Назад в Манчестер - к нормальной жизни!
Он проводил ее до самого дома и уехал, не попрощавшись.
Дорис провела ужасную, беспокойную ночь. Утром она приняла душ, собрала чемодан и вызвала такси. Шел мелкий, противный дождь, от которого на душе стало еще тоскливее.
В Орли тоже шел дождь.
Мишель, помощница Пьера Лорена, встречала ее в аэропорту. Она улыбнулась и расцеловала Дорис.
– Ты не против, если мы сначала заедем к шефу?
– вежливо спросила она, - а потом я отвезу тебя в отель? Он очень просил.
– Нет, конечно.
– Мысли Дорис
Однако девушку ожидал неприятный сюрприз - всегда любезный и восторженный, Пьер Лорен принял ее весьма холодно. Что бы это значило?
– Садитесь, мадемуазель Ламберт, - предложил он и обратился к своей помощнице: - Будьте любезны, Мишель, проследите, чтобы нам никто не мешал.
Та кивнула, состроила Дорис гримасу за спиной у шефа и вышла.
Пьер сел за свой стол и подвинул ей пакет.
– Я получил это несколько дней назад. Взгляните.
Чувствуя, как почва уходит у нее из-под ног, Дорис открыла пакет. Ей стало ясно, для чего были использованы негативы тех снимков, по крайней мере, один из них. Тот, на котором она, обнаженная, выходила из ванной.
– Вы видели это раньше?
– спросил мсье Лорен.
– Да, - подтвердила она, разрывая фотографию на мелкие клочки.
– Прочитайте записку, Дорис.
Она послушно развернула сложенный вчетверо лист бумаги и с отвращением пробежала глазами несколько строчек. Как и раньше, буквы были вырезаны из газет.
– "Если вы не вышвырнете ее, - процитировал на память Пьер, фотография будет послана в газеты. Во Франции и в Англии".
– Никто не станет это публиковать, - возразила Дорис, в глубине души понимая, что это не так.
– Анонимные послания в расчет не берутся.
– Вы так думаете? А я настроен не столь оптимистично. Желтая пресса опубликует все, что угодно. Иногда мне кажется, что она существует только для того, чтобы поливать грязью знаменитостей.
– Не такая уж я знаменитость, - уныло проговорила девушка.
– Вы - нет. А я - да.
– Вы правы.
– Дорис почувствовала дурноту. Подняв на него взгляд, она спросила сдавленным голосом.
– Я уволена?
– Нет. Пока нет. Но я очень рассержен. Я назвал вам отель, где вы были бы в безопасности, где бы вас охраняли, но вы туда не поехали.
– Не поехала, - прошептала она.
– Подруга предложила мне пожить в ее коттедже.
– Это там снято?
– Да. Вообще-то фотографий было много, - призналась Дорис.
– Понятно. Вот результат вашего непослушания. У нас есть опыт борьбы с подобными недоброжелателями, и мы умеем защищать своих людей. Но если они игнорируют наши советы, если поступают по-своему... Мы вложили в вас очень много денег, Дорис, и, хотя я вам сочувствую, дело превыше всего. В вашем контракте есть пункт о том, что вы обязаны избегать огласки, противоречащей интересам компании. Разумеется, в данном случае во всем, что произошло, вашей непосредственной вины нет. Однако если фотографии будут опубликованы, моя фирма здорово пострадает. Мы выбрали вас из-за вашего образа волнующей, искушенной женщины, - чтобы другие женщины стремились стать такими же, захотели соперничать с вами...