Лучшая защита
Шрифт:
Он до сих пор не представился и вообще не произнес ни слова.
Двое улыбчивых стюардов разнесли напитки. Хант взял двойную порцию виски.
Новый отдел… Неплохой трамплин для быстрой карьеры. Особенно если он действительно займется распространением влияния Корпорации на новые территории. В отдаленных колониях всегда наживались самые крупные и «быстрые» деньги. Жаль, нет собственного стартового капитала. А под доброе имя ссуды в марсианских банках давно уже не дают. Придется изобретать-импровизировать под эгидой «Райха» и за их счет. Тоже, в общем-то, неплохо. Главное —
— А вы, Оксана, на чем специализируетесь? — Добровский томно заглянул в глаза соседке.
— Кадры и нормирование труда. — Блондинка очаровательно улыбнулась.
— В Корпорации у вас будет масса работы.
— Это меня не пугает.
— У вас большой практический опыт?
— Да, Эужен, я несколько лет работала в филиале «Сатурна плюс» на Титане. Это тоже крупная компания, хотя до «Райха» ей, безусловно, далеко.
— Разумеется, — улыбнулся Добровский.
Хант фыркнул и уставился в черноту за иллюминатором. «Разумеется», «безусловно»… Плебеи! Они могут вывернуться наизнанку, но никогда не станут благороднее, чем им дано от рождения. Не прыгнуть им выше генотипа. И пусть они освоят все тонкости изящной словесности, но и в этом случае их происхождение обязательно вылезет наружу. Безусловно. Например, как сейчас, когда они вставили в свою речь эти напыщенные «псевдоаристократизмы», хотя можно было обойтись простыми словами. Это и есть главное отличие истинного аристократа от простолюдина: чувство меры и утонченность. А иначе можешь хватать с неба звезды, но своим в светском обществе тебе не стать…
Рик вздохнул и снова взглянул на звезды… Снова? Нет, тут что-то не то. Минуту назад за иллюминатором не было звезд. Только беспросветная чернота гиперхода. А теперь… Каррамба! Их были миллиарды, как и положено в обычном космосе! А еще неподалеку светилась обширная газовая туманность. Что это за сектор? Хант не особо разбирался в астронавигации, но школьные уроки помнил неплохо. И все же сейчас знаний явно не хватало.
Рик обернулся и подозвал стюарда:
— У нас все в порядке?
— Да, сэр, полет проходит в штатном режиме. Через два часа сорок минут мы будем на орбите Рура.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Я хочу поговорить с капитаном!
— В этом нет необходимости, сэр. Я вполне способен ответить на любые вопросы.
— В таком случае ответьте, — повысил голос Хант, — что это за иллюминатором?!
— Звезды, сэр, — невозмутимо сказал стюард.
— Разве мы не должны идти в режиме гиперхода до самого Рура?!
— Необязательно, сэр. Если это предписано программой, корабль может выходить в обычное пространство для текущей калибровки тестовых сигналов.
— Что за бред вы несете?! Какая калибровка?! Или вы думаете, я впервые вышел в космос?
— Нет, сэр, я уверен, не впервые.
— У меня имеется любительская лицензия судоводителя, и в эксплуатации космолетов я кое-что смыслю. Зачем мы вышли в обычное пространство? На корабле возникли неполадки?
— Прошу вас, сэр, успокойтесь. Я сейчас свяжусь с капитаном.
— Я сам с ним свяжусь! Проводите меня!
— К сожалению, вход пассажиров в рубку запрещен. — Стюард
— В таком случае пригласите его сюда!
— Хант, уймись! — рявкнул Виктор. — Или ты думаешь, что капитан космофлота разбирается в устройстве корабля хуже любителя?
— Ой, простите, что оскорбил вашу детскую мечту, — ухмыльнулся Рик. — Немедленно зовите капитана, стюард!
Космонавт медленно удалился.
Хант откинулся на спинку, но после того, как еще раз взглянул в иллюминатор, снова заерзал:
— Нет, вы мне все-таки скажите, что это?!
Теперь на звезды за бортом уставились все пассажиры, даже «ветеран». Крошечный участок видимого пространства был закрыт резко очерченной, правильной тенью. Примерно посередине, в плоскости, совпадающей с горизонталью «Тирина», тень была перечеркнута цепочкой рубиновых огней. Они мигали в строго определенной последовательности.
— Код Морзе, сигнал «Роджер», — впервые за весь полет открыл рот «ветеран». Голос у него был спокойный и глубокий. Как у оперного баритона или привыкшего громко и зычно отдавать команды офицера.
— Что еще за код?! — нервно спросил Хант.
— Семафор. Точка — тире. Прицельными лазерами малой мощности.
«Ветеран» замолчал, будто читая посылаемые тенью сигналы.
— Значит, это еще один корабль? — сделал вывод Добровский. — Военный?
— Ну, раз у него есть прицельные лазеры… — Виктор взглянул на «ветерана». — А что означает этот сигнал… «Роджер»? Я знаю, что у марсианских военных этим словом подтверждают прием радиосообщения.
— Не думаю, что наш капитан что-то им сообщил, — вмешался Слободан. Он утер трясущейся рукой испарину и добавил: — Я боюсь предполагать такие дикие вещи, но…
Почти все обернулись к Слободану.
— Рожайте! — рявкнул Хант.
— В древности… «Роджером», «Веселым Роджером», называли… пиратский флаг…
— Fuck! — вполне достойно марсианского джентльмена выругался Рик.
— Хант, здесь дамы, — одернул его Добровский.
— Да идите вы!.. Стюард, черт побери, почему молчит капитан?!
— Простите, господа, возникла непредвиденная ситуация, — вдруг прозвучал уверенный голос, видимо, капитана. Пассажиры невольно подняли взгляды к потолку. Звуковые панели внутренней обшивки снова незаметно дрогнули. — Наш космолет подвергся нападению неопознанного космического корабля. Злоумышленники применили дистанционные блокираторы гипердрайва и теперь требуют лечь в дрейф.
— То есть убежать мы не можем?!
— Нет, мистер Хант. Выбор у нас небогатый: принять бой или сдаться.
— Но ведь «Тирин» не военный корабль!
— Он оборудован двумя бортовыми пушками.
— И все?!
— А чего вам еще?
— Ну… ракеты, какие-нибудь приспособления, вроде этих… блокираторов…
— Нет, мистер Хант. Только две пушки. И я намерен принять вызов.
— Но это же самоубийство!
— Самоубийство — сдаться, — твердо закончил капитан.
— Я протестую! — Хант вскочил с кресла. — Вы должны считаться с мнением пассажиров! Мы такие же, как вы, сотрудники Корпорации, капитан! Мы имеем право…