Лучшее место на Земле
Шрифт:
– Зачем ты так говоришь? – упрекнул его Ит. – Вспомни считки. Мы… ну, они, хорошо, пусть будут они… выживали после гораздо худших ранений и практически без помощи. Тот же Лин столько раз ловил пули, что тебе сейчас должно быть стыдно за такое малодушие. А уж про Пятого я вообще молчу. У меня есть открытая считка, в которой ему в голову из пистолета выстрелили. И он выжил. Ты поймал всего две пули, причем одна рана – царапина. Тебе должно быть стыдно, рыжий.
– Ит… опомнись… они были Сэфес… – Скрипач слабо усмехнулся. – У них порог… выживаемости… гораздо выше, чем… у нас… если ты… совсем дурак, то… я объясню… на пальцах…
– Ну, попробуй. – Ит сказал
– У меня… спалось левое легкое… это ты понимаешь?..
– Понимаю, – покладисто согласился Ит. – Знаешь, есть куча народу, которая живет с одним легким, если ты не в курсе. Но продолжай.
– Я потерял много… крови… рана инфицирована… я задыхаюсь… не будь… придурком… Ит… мне совсем плохо… я же чувствую… дело не в… боли… сердце… уже сейчас… почти не работает… мне жить полтора часа осталось… Ит, отпусти меня… Дай… уйти…
– Я тебя не отпущу. – Ит сказал это очень спокойно. – И даже не начинай, пожалуйста. Хочешь, я тебе расскажу, что будет дальше?
– Ит, перестань…
– А будет все очень хорошо, вот увидишь. Скоро придет колонна, мы тебе поможем, подлечишься… Доделаем тут дела. И пойдем домой. Наведем там порядок, а то мы… совсем безобразно все запустили за последний год, помнишь? Сад стал какой-то заброшенный, надо деревья подправить, посадить цветы у могил – я хочу привезти семена табака, может, он у нас приживется. Птицы снова прилетят, если мы начнем их кормить… отдохнем хорошенько, если захочешь, в горы слетаем, поживем там… а потом… потом начнем приводить в порядок жизнь. Знаешь, что мы с тобой сделаем? Мы женимся. Обязательно женимся. Надо же для кого-то жить, правда? Найдем какую-нибудь девушку, которая к нам хорошо отнесется… пусть даже не полюбит, просто хорошо отнесется и согласится кормить птиц, пока нас нет… а может, в нас кто-нибудь и влюбится, потому что ты обаятельный. Будем любить, заботиться, дарить подарки. И родим ребенка, когда она захочет. Или возьмем приемного, если не захочет. Потому что семья должна быть с ребенком, правда? Мы будем любить и жену, и… а вот кого бы ты хотел? Мальчика или девочку?
«Что за чушь я несу?» – с ужасом подумал Ит.
– Что за чушь ты несешь?.. – жалобно спросил Скрипач.
– А все-таки? – упрямо бросил Ит.
– Девочку… наверное… – Скрипач задумался. – Или гермо… не знаю… я не уверен… что сумеем… воспитать гермо… как надо… будет такой же урод… как мы…
– Вот и я думаю, что девочку было бы хорошо, – согласился Ит. – Будет по дому малявка бегать. Представляешь, как здорово? Снова каша по утрам, блюдечки для птиц, разбитые коленки, катание на плечах, угнанные флаеры, игрушки где попало, домик на дереве, гневные послания от Эдри, волнения про учебу, поездки на море, и весь мир словно совсем новый, и ты его заново открываешь… Или, вернее, тебе его открывают. С той стороны, о которой ты никогда и не догадывался.
Он скинул еще энергии – прежде, чем Скрипач успел возразить. Если скидываешь, пусть по чуть-чуть, сердце держится. Если не скидываешь… Сколько же в плевральной полости крови? Подумать страшно. Пол-литра точно есть. Кровь остановлена, но… если бы все было так просто.
– Дурак ты… все-таки… хотя… – Скрипач задумался. – Знаешь… вот ты это… и сделай… сам… обязательно сделай… Вернись… домой… и живи… как рассказал… ты хорошо сейчас… говорил… а меня… отпусти… посмотри
– Я и смотрю правде в глаза. – Ит снова прижал ладонь к его виску. – Один я все равно не стану этого делать.
– Станешь… если я тебя… попрошу… если ты мне… пообещаешь…
– Не стану я этого обещать. Рыжий, давай, ты поспишь? – предложил Ит. – Я тебя сейчас выключу на часок, хоть боль снимем. Давай. – Он просунул руку между своей грудью и спиной рыжего, прижал ладонь к лопаткам. – Поспишь, потом разбужу, и попробуем попить.
– Ит… не надо…
Он не договорил. Ит, все еще удерживая ладонь между лопаток, усадил Скрипача поудобнее. Плохо, что нет одеяла – его нужно согреть, ему холодно, при такой кровопотере не может быть не холодно. Он вспомнил, как когда-то, в каком-то небольшом деле, умудрился совершенно по-дурацки подставиться и около часа терял кровь, вытекло в результате больше литра. Пока ждал медика, замерз, как собака… хорошее вышло дело. Потому что можно было, подставившись, попросить помощи – и помощь приходила. Почти всегда… Можно было воспользоваться контроллером и снять боль, можно было потом получить по шее от Фэба за глупость, можно было выйти на связь с научным подразделением и спросить совета, можно… это была обычная работа. Обычная. А не так, как сейчас… Нет, та обычная работа вовсе не была гарантирована от смерти или увечья, она была гарантирована от другого – от ужасного чувства полной беспомощности.
Если бы это была штатная ситуация, Скрипач уже завтра… ну, послезавтра, оказался бы здоров. Здоров, зол и готов идти туда, где в него всадили пулю, чтобы, ласково взяв стрелявшего за какую-нибудь выступающую часть организма, популярно ему объяснить, что так поступать нехорошо. А еще через трое суток он бы вообще забыл, что его ранили, и вспомнил бы об этом только на ежегодном осмотре, под смех Эдри и кого-нибудь из медиков.
Господи, ну зачем – вот так? В чем мы перед тобой провинились…
Может, в том, что слишком хорошо знали, что такого, как сейчас, просто не бывает, потому что не может быть в принципе?
Или в том, что он это сделал… нарочно?
Ит зажмурился.
Этого действительно не могло случиться – с их-то реакцией. Что бы Скрипач ни говорил, что бы он, Ит, ни отвечал – они оба сейчас знали, что произошло на самом деле. Знали эту нелепую чудовищную правду.
Зачем?!
«А ведь я знаю ответ, – думал Ит. – Знаю… ответ, он ведь прямо тут. В этой комнате. Этот стол и вон та кровать – ответ. Господи… рыжий, что же мы наделали?..»
Темнота сгущалась. Ит сидел неподвижно, прижимая к себе безвольное тело и слушая частое слабое дыхание.
«Живи, – думал он. – Ты только живи, а я что-нибудь придумаю… если у меня хватит на это смелости».
Колонна пришла через четыре часа. Сначала возник вдалеке все нарастающий рев моторов, потом в окне мелькнул призрачный, ирреальный свет фар головной машины. Несколькими минутами позже в коридоре раздались торопливые шаги, и знакомый голос встревоженно позвал:
– Эй, вы где? Чего случилось?!
– Здесь! – отозвался Ит. – Коля, иди сюда, я не могу…
– Черт, а мы-то думали, почему коридор в крови… – Коля, а следом за ним еще трое водителей протиснулись через узкую дверь в комнату. – Ой, йооо… Рыжий, как же ты так?
Очнувшийся Скрипач посмотрел на Колю и, к удивлению Ита, внятно произнес:
– Так получилось.
– Блин. – Сергей протиснулся в комнату следом за Колей.
– Ит, что-то сделать можно? – не церемонясь, спросил караванный.