Лучшее во мне - это ты!

Ahe

– Минуту, – раздраженно отозвался он. – Так что?

– К чему спешка? – Уотсон покачал головой. – Нет, прости, но я не готов…

– Вы вновь отказали ему? – Ларри поджал губы.

– Да, – задумчиво произнес Джон. – На тот момент я предпочел все списать на впечатлительность Шерлока.

– Однако через месяц, в рождество, у вас двоих уже появилось по обручальному кольцу на безымянном пальце. Так все же, что изменилось за столь короткий срок?

– В сущности – ничего. Мы оба жили так, как раньше.

– Шерлок долго болел той

зимой.

– Уж не намекаете ли вы, что я дал согласие из жалости? – Джон покосился на Ларри.

– Нет, просто со слов Шерлока, получается так.

– У него была одна из легких форм гриппа, которую он выдавал чуть ли не за смертельную болезнь.

– Ничего серьезного? – вновь удивился журналист.

– Конечно, нет, – Джон махнул рукой. – Обычный кашель, слабость и температура. Надеюсь, Шерлок не думает, что меня тогда растрогал его шмыгающий покрасневший нос?

– Вы не правы, – поспешил добавить Ларри. – Мистер Холмс считает данный факт немаловажным, ведь вы увидели его слабым и нуждающимся в вашей заботе.

– Если вспомнить его специфическую манеру говорить, то я все же сказал правильно, – Джон недовольно посмотрел на ободок своего обручального кольца, – однако об этом я поговорю с ним позже.

– Вы не ответили на мой вопрос. Почему вы ответили согласием?

– Сейчас я могу сказать, а вот тогда... Все дело в том, что я люблю его, мистер Томпсон.

Шерлок Холмс повалил Джона Уотсона на кровать.

– Ты хочешь меня заразить? – недовольно прозвучал голос Джона.

– Не одному же мне предписали постельный режим, – игриво ответил он.

– У тебя еще температура, и я молчу про щетину, – Джон поцеловал кончик носа Шерлока. – Я бы повременил с сексом.

– Раскрою тебе маленькую тайну: подобные просьбы и пожелания совершенно бессмысленны, тем более, это – единственное, что может занять меня во время болезни, – капризно подытожил детектив.

– Ты весь горишь, – Джон откинулся головой на подушку, – тебе нужен покой.

– Терпеть его не могу, – Шерлок тут же слез с него и пристроился на соседней подушке.

– Я могу побыть с тобой, – Джон дотронулся до его руки.

– А как насчет моих пожеланий? – Шерлок повернулся к нему лицом.

– Думаю, что на правах больного ты можешь рассчитывать на их выполнение, – Джон пододвинулся к нему ближе.

– Тогда, ты не против почесать мне спинку? – саркастично произнес Шерлок. – Подать стакан воды или рассказать сказку?

– Для больного не слишком ли много? – тихо спросил он. Ладонь Шерлока легла на его щеку, большим пальцем он погладил чуть шершавую кожу.

– Говорил ли я тебе, как я рад тому, что ты простил меня? – Шерлок провел рукой по волосам Джона, – не знаю, что со мной происходит, но в последнее время я постоянно думаю только о тебе.

– Если болезнь – это очередной повод признаться мне в любви, то… – начал было Джон.

– Ты прав, – перебил его Шерлок, дотронувшись пальцем до его рта. – Как бы я раньше негативно не относился к этому

слову и его определению, но, глядя на тебя, мне, правда нечего сказать, кроме этой банальной и избитой фразы: я тебя люблю.

– Мне лестно, – спокойно произнес он.

– Ты всегда так поступаешь. – Шерлок убрал руку. Джон мгновенно ощутил эту потерю, а выражение лица его любовника стало серьезным. – Ты никогда не говорил мне, что любишь меня, вечно ухитряясь всячески обойти слово «люблю».

– Люди всегда вкладывают слишком большой смысл в данное слово, – с трудом ответил Джон.

– Тогда я не понимаю, почему ты со мной? – ни один мускул на лице Шерлока не дрогнул. Джон сразу почувствовал напряженную атмосферу, воцарившуюся в комнате, и это ему совершенно не нравилось.

– Ответ кроется здесь, – Джон указал на область своего сердца. – Все дело в том, что я не представляю свою жизнь без тебя – Шерлок Холмс, ты тот, кто заново научил меня чувствовать.

– Нет, – Шерлок высвободил свою руку, – ты просто не хочешь до конца раскрыться передо мной, оставляя себе «подушку безопасности» на тот случай, если в итоге я обману тебя, верно? – Шерлок прищурился. – Я могу многое понять, прочитать между брошенных тобой фраз и слов, на самом деле, не трудно догадаться, о чем ты думаешь и чем обеспокоен. Все передо мной, – Шерлок с грустью улыбнулся. – Как бы мне не нравился настоящий ответ, но я озвучу его. – Джон сглотнул, удивляясь этой завораживающей способности своего любовника – поглощать и концентрировать все внимание на нем. Тембр голоса Шерлока стал ровнее и глубже.
– Ты все еще не доверяешь мне, и, сколько я не пытаюсь тебя переубедить, это бесполезно.

Джон замер, ведь сказанное было правдой, стопроцентным попаданием в самое яблочко.

– Прости, Шерлок, – Джон закрыл глаза. – Я, правда, не могу пока сказать эти три слова вслух, но мне кажется, что озвучивать эту очевидность для тебя – глупо.

– Это не очевидность для меня. Пожалуйста, посмотри на меня, – с прежней теплотой прозвучал его голос, и Джон открыл глаза. – Мы оба с тобой не идеальны, да, в нашей жизни полно ошибок, было бы еще большим идиотизмом отрицать это.

– Шерлок, насчет того предложения, – Джон вдруг замялся и решительно произнес. – Я согласен.

– Что? – выдохнул Шерлок. – Ты не можешь сказать: «Я люблю тебя», но отвечашь «да»?

– Разве это имеет значение? То есть, нет, конечно, это важно, как и клятва супругов, однако мне думается, что для такой странной парочки, как мы с тобой, не существует нормы.

– Ты хочешь, чтобы мы вступили в брак? – Шерлок задумчиво посмотрел на него.

– Да…

– Довольно необычная история, – присвистнул Ларри.

– Порой в наших с ним взаимоотношениях и поступках напрочь отсутствует логика, – философски подытожил Холмс, – но эти тринадцать лет совместной жизни, когда он появился в моей жизни в качестве компаньона, а в итоге стал мужем, поверьте мне – самое лучшее, после появления детей.