Лучшее за год 2007: Мистика, фэнтези, магический реализм
Шрифт:
— Привет, Джоанн, — весело обратился к ней Кроззи и похлопал по одной из коробок. — Я смотрю, ты все еще переезжаешь?
— Много работы, — отрывисто ответила она.
— А, дело Корбетта. О нем и в нашей епархии разговоров много, даже слишком.
— Ты здесь в каком качестве, Эдуард? Бывшего мужа или бывшего начальника?
— Как дети? — спросил он, улыбаясь.
— В порядке. В субботу сам их спросишь.
Кроззи кивнул.
— Босс попросил меня заглянуть к тебе. Его беспокоит дело Корбетта. Интересуется, не нужно ли передать его нам в отдел убийств.
—
Крози поджал губы.
— Судя по шрамам на груди мальчика, возможно, не так все просто…
— Можешь сказать Макдермотту, что я знаю свою работу, — отрезала Уолш. — Если в деле Корбетта возникнут подозрения, я подключу отдел убийств. А пока это сугубо местный вопрос, и ты со своими дружками-головорезами можешь проваливать.
Кроззи вздрогнул от ее яростного голоса.
Джоанн, я не ставлю под сомнение твою компетенцию. Я знаю, что ты справишься с этим назначением.
«В суде по семейным делам ты говорил иначе», — подумала она.
— Конечно, Эдуард. Ты ведь просто мальчик на побегушках.
Кроззи встал со стола.
— Ну ладно, Джоанн. Я просто по-дружески зашел. Сообщу Господу, что у тебя все под контролем. Увидимся в субботу.
После его ухода она обругала себя за то, что не сдержалась. «Он постоянно меня доводит. И почему я думала, что после развода что-то изменится?»
Уолш бросила на стол свой экземпляр заключения судмедэкспертов.
— Я ждала каких-нибудь зацепок, которые помогут понять, откуда у Корбетта эти шрамы на груди и на животе.
— В отчете сказано: они могли появиться в результате того, что вода протащила тело по веткам затонувших деревьев.
— Течение слишком медленное, чтобы вызвать такие повреждения. Но даже если так, почему тогда нет шрамов на голове и на шее? Трупы в воде плавают вниз лицом; если бы что-то задело туловище, на голове остались бы следы. На основании этого заключения можно сказать только то, что он умер в воде. В легких нашли песок и водоросли. Если бы он умер до погружения, их бы там не было.
— Вы думали, он мог быть уже мертв до попадания в воду?
— Не исключала.
— Значит, по-вашему, он утонул.
— Никакое вскрытие не подтвердит вам смерть через утопление, — категорично ответила Уолш. — Мы можем утверждать лишь то, что он умер, будучи под водой, и все.
— Что же дальше?
— Я хочу, чтобы вы нашли мне отчеты о двух утоплениях в семидесятых в этом районе. По-видимому, в обоих случаях погибшие — дети.
Дейвис кивнул и удалился.
Уолш разобрала свои коробки, навела порядок на столе, затем еще раз изучила заключение экспертов. Там значилось, что «возможность нанесения повреждений с использованием ножа или иного режущего предмета либо каким бы то ни было животным исключена, поскольку не обнаружено следов укусов на конечностях, и глаза остались неповрежденными».
Вывод патологоанатома подтверждался тем, что под кожей в области повреждений были найдены частицы древесного волокна.
Уолш подумала о том, чтобы произвести
Прежде чем уехать из участка, она оставила сообщение констеблю Дейвису, что ее можно найти в заказнике на улице Челластон.
Вернувшись к мосту, Уолш взглянула вниз на реку. Журчащая вода лениво путешествовала на запад. На поверхности резвились водомерки, над ними порхали стрекозы. Поймав солнечный зайчик, Уолш зажмурилась. Река нежно шевелилась, как мускулы под кожей. Легкий ветерок погладил Джоанн по щекам.
Она помотала головой, чтобы отогнать посторонние мысли, перешла мост и направилась к тропинке, ведущей в заказник. Нагнувшись, она прошла под изогнутыми ветвями и остановилась, давая глазам привыкнуть к приглушенному свету. Чувствовался запах сырого перегноя под ногами и мокрой коры стоявшей рядом мелалеуки. Когда глаза привыкли, Джоанн разглядела, что тропинка петляет еще несколько метров, а затем теряется между бирючиной и каскадом переплетенных вьющихся и ползучих растений. Солнечный свет просачивался сквозь кроны, оседая каплями на листьях, покачивавшихся от легкого дуновения ветра.
Идя по тропинке и слушая, как под ногами хрустят листья и сучки, Уолш вдруг поняла, что пропали звуки цивилизации. Даже на мостках было слышно отдаленное гудение транспорта и пульсирующий гул насосов, подающих речную воду к дерновой ферме. Но здесь — только редкое жужжание насекомых и собственное дыхание. Даже когда ветерок шевелил верхушки деревьев высоко над головой, звуки не проникали сквозь лесной полог.
Уолш двигалась по тропинке и вскоре оказалась на краю крутого берега, покрытого травой и мхом.
Тропинка бежала вдоль него еще несколько метров, а потом исчезала между склоненными ветками ивы. Джоанн уже собиралась назад, когда солнце сверкнуло на чем-то лежащем у кромки воды. Уолш осторожно спустилась по склону и нашла ключ, наполовину затянутый илом и водорослями. Она подняла его и обтерла грязь пучком травы. Он был, похоже, от висячего замка, такого, какими ее дочери запирали велосипеды. Судя по виду, он недолго провел в воде. Джоанн опустилась на корточки у самой реки, обшарила дно, ища, не прибилось ли еще что-нибудь к берегу, но только замутила воду.
Тут ей послышалось, что кто-то идет по тропке в ее направлении. Взглянув через плечо, она никого не увидела, поднялась, чтобы посмотреть получше, и вдруг ощутила прикосновение к лодыжке. Она испугалась и вскрикнула.
Раздался всплеск, вода попала ей на брюки, и Джоанн снова вскрикнула. Отпрыгнув от реки, она поскользнулась и приземлилась на пятую точку. Бросив взгляд на воду, она увидела небольшую широкую волну, похожую на перевернутую букву «V», которая удалялась от берега к середине реки. Потом вода покрылась множеством пузырьков, и волна исчезла, оставив после себя рябь, разбившуюся о тину и тростники у ног Джоанн.