Лучшее за год 2007: Мистика, фэнтези, магический реализм

Ли Танит

Миссис Мескилл носила на левом глазу черную повязку. От солнца и пыли глаз частично ослеп. Она и Блэр тут же поладили. Большинство женщин с момента знакомства принимаются опекать моего брата. Наверное, мы с отцом слишком круто с ним обращаемся. Блэр — лучший прирожденный стрелок, которого я видел в жизни, но он не охотник. За свою жизнь он расстрелял немало тарелочек в тирах, но охотился до Огненного Кольца только на толсторогов в Скалистых Горах. Брат нервничал при посадке на самолет в аэропорту Санта-Моники и окончательно вышел из себя, когда мы прилетели. Во время полета мы чуть не подрались, когда я сказал что-то не то. И мне пришлось вовремя остановиться и дать Блэру время остыть. Он уже

выше меня и любит помахать кулаками. В прошлом году я подстрелил дикого кабана и все еще гордился собой. «Нечем тут гордиться», — говорил отец, когда хотел слегка сбить с меня спесь, но при этом всегда улыбался, видя во мне многое от самого себя. Каждый ребенок играет в футбол, но немногие могут встать перед диким вепрем с клыками длиной в полфута, острыми, как кремниевые ножи. Если такой зверь повалит человека на землю, то у несчастного практически нет шансов. Я сломал шею своей добыче с расстояния менее тридцати ярдов пулей весом двести двадцать граммов из ружья тридцатого калибра. Все, охотившиеся вместе с нами, говорили, что это был великолепный выстрел. Мои руки не тряслись, но я так сильно вспотел, что едва не заболел от обезвоживания и еще два дня мучился от постоянной сухости в горле.

Люди в лагере, работающие на Мескиллов, загрузили наше оборудование в «хаммеры», и мы поехали в гостиницу «Боевой Клич». На горизонте густели облака, но лучи солнца палили нещадно. Эта часть Небраски — бесплодная коричневая равнина, поднимающаяся к все еще покрытым снегом Вайомингским горам, застывшим в отдалении. Часть ее успела вновь превратиться в пустыню. На крошащемся черном асфальте дороги тут и там попадались песчаные наносы.

По дороге к гостинице, у ручья, питавшего два скрюченных дерева, мы проехали трейлерный парк, казалось, занесенный сюда бурей. Несколько человек чинили пару сверхлегких аэропланов, у них был даже маленький вертолет. Из громкоговорителей разносились евангельские песни. Грузовики и глайдеры на воздушной подушке с ветхими резиновыми шинами пестрели наклейками вроде «Ковбои за Иисуса Христа», «Остановите убийство невинных» и «Мир всем детям Божьим».

— Наша работа была бы гораздо легче без всего этого, — нахмурившись, проронила Трули.

— А кто они? — спросил я.

— Я такая же хорошая христианка, как и все остальные, но если это дело Божье, то и оставьте его Богу. А вот эти люди, которые, могу поклясться, ни одного зомби вблизи не видели, а если бы увидели, то наложили бы в штаны от страха, вот эти самые люди летают в зону на дымящихся яликах и разбрасывают Библии и свертки с едой для зомбов. Ничего, кроме лишних сложностей для нас, они не добиваются. Накорми этих тварей, и они только станут сильнее.

— Ну, говоря честно, у нас нет никаких свидетельств, что они вообще едят, — сказал Дэн. — Ни землю, ни пустынных собак; семена и змеи их тоже не интересуют. Похоже, вся метаболическая система зомбов полностью зависит от наркотических веществ.

— А эти фанатики пытались установить контакт с местным населением? — спросил отец.

— Донести до тварей благую весть Евангелия? — хмыкнул Дэн и провел рукой по своей седой бороде. — Пока, насколько мне известно, они еще не настолько свихнулись. В любом случае, о похоронах в стане любителей зомби не слышно.

Блэр уставился в окно, закусив губу. По его серьезному выражению лица было видно, что он мечтает оказаться за тысячу миль отсюда. Я понял, что этой ночью, когда мы будем одни, нам придется поговорить, и хотя дело наверняка закончится парой разбитых носов, возможно, я вправлю брату мозги, прежде чем он испортит охоту мне и отцу. В конце концов, я так ждал этого момента и недели две не мог думать ни о чем, кроме поездки и новой нашивки, которую смогу пришпилить к своей

охотничьей куртке.

— Может, кто-нибудь попробует поговорить с ними, — сказал Блэр, но так тихо, что я еле разобрал его слова.

Мама умерла, когда ему исполнилось четыре года, и он носил серебряный крестик, оставленный ею, но, насколько мы знали, особо религиозным не был. Брат всегда походил на «ученого» из старых фильмов о пришельцах-завоевателях. Мы должны попытаться установить с ними контакт.

Когда наша группа доехала до гостиницы и стала выгружаться из «хаммеров», я ненадолго отозвал брата в сторону и попытался вразумить.

— Послушай, Блэр. Мы тут не на людей охотимся. Они просто уроды, безмозглые опасные твари.

Он покачал головой:

— А что если некоторые из них до сих пор… люди? Может, они просто попали там в ловушку и теперь не могут прорваться сквозь минные поля?

— Черт! Ну почему обязательно надо задавать вопросы, всюду совать свой нос? А просто так, без постоянных сомнений ты не можешь?

Он отвернулся от меня и посмотрел на заходящее солнце:

— Нет.

Я знал, что из-за Блэра у нас рано или поздно будут неприятности. Мне пришлось взвалить на себя ответственность за то, чтобы мой брат не расстроил и не разозлил отца, который после таких случаев всегда напивается. Но прежде чем я успел сказать хоть что-нибудь, к нам подошла Трули Мескилл, взглянула мне в глаза, положила руку Блэру на плечо и вновь посмотрела на меня.

— Ну, ребятки, давайте проверим, какие пушки вы привезли с собой.

У меня была винтовка «Стейр Мэнлишер Скаут» с патронником на заряды винчестера триста восьмого калибра и оптическим прицелом «Леопольд» с увеличением два с половиной крат. Еще я захватил «Сэвидж» для ближнего боя такого же калибра, но с прицелом «Баррис». Просто на всякий случай, если поверхность будет плохой, а дистанция для выстрела — менее ста ярдов. Перед закатом в гире гостиницы с расстояния двести ярдов я весьма кучно поразил семь мишеней из десяти в стрельбе по силуэтам из «Скаута».

Блэр, как обычно, был лучшим, когда дело шло о показательных стрельбах в тире, где нет живого мяса. Он привез с собой титановую горную винтовку «Харрис Гануоркс» с патронами калибра тридцать ноль шесть, сделанную на заказ и подаренную ему отцом на день рождения в мае.

На обед нам подали радужную форель, проваренную в масле, и стейки из лосиного мяса. После этого мы развалились на диванах в гостиной, заодно посмотрев фильмы о нескольких экспедициях, совершенных в зоне Огненного Кольца. Дэн прочитал нам нечто напоминающее лекцию о среде обитания зомби и их способности становиться незаметными, когда охотники рядом. Они могут скрываться в таких местах, где на первый взгляд просто негде спрятаться, как будто сама земля внутри Огненного Кольца помогает им.

— А это что? — спросил я.

Мы разглядывали несколько зданий, заснятых с вертолета. Одно из них сразу бросалось в глаза: огромное строение с плоской крышей, похожее на пирамиды майя, вроде тех, что мы видели на Юкатане, где охотились на аллигаторов в прошлом году.

— Неудача Брига Спарра, — ответил Дэн, напомнив нам о знаменитом в прошлом медиамагнате и заводчике бизонов, который скупил некогда более миллиона акров западных пастбищ. Эта штука называется Биосферой Спарра. Спроектирована специально для изучения окружающей среды в замкнутой экосистеме. Стоила старому Бригу два миллиона долларов, еще до того как экономика и его банковский счет пошли ко всем чертям. Внутри этого комплекса находилось более четырех тысяч различных видов животных и растений. Восемь людей. Там внутри устроены тропические джунгли, болота, пустыни, даже уменьшенная модель Тихого океана.