Лучшие отели мира
Шрифт:
Теперь на том самом месте, где еще двести лет назад весело и беззаботно шлепали своими ластами по воде стаи улыбчивых додо (еще при англичанах, в середине XIX века, эта птица стала культовой, ей посвящали стихи и поэмы), стоит отель Le Touessrock. Его владения обширны, это несколько больших и малых островов, на которых расположены пляжи, виллы, бассейны, опять пляжи, опять виллы, снова рестораны, один центр SPA Givenchy и одно гольф-поле с 18 лунками.
Le Touessrock – это пятизвездный пляжный резорт, ранее принадлежавший сети One & Only, по сути, главному в мире специалисту по пляжным резортам в условном райском стиле. Сегодня Le Touessrock владеет другая цепочка, однако у One & Only остался в хозяйстве другой отель. Это легендарный Le Saint Geran,
Чтобы понять, как устроен Le Touessrock, необходимо, наверное, облететь над территорией отеля на вертолете несколько раз. Трудно будет разобраться на суше в этом природном хитросплетении воды, пляжей, мысов, полуостровов и островов. Однако основное средство передвижения здесь – это белые моторные лодки, парусники и небольшие яхты с синими тентами.
Дело в том, что Le Touessrock – это отель-архипелаг. Остров, затем еще остров, затем мы опять отплываем на остров – ни минуты покоя измученной душе. Каждому острову отведена в этой островной партитуре своя собственная нота. Вот на этом островке загорают и купаются. На этом – семейный морской ресторан, столики стоят на песчаной пляжной полосе. На следующем – снова загорают и купаются. На следующем – опять пахнет жареными лобстерами, величиной они здесь с додо. Рай, но какой-то бодрый, неспокойный, прекрасный рай.
Курортная жизнь в Le Touessrock находится в постоянном течении, в чем главное отличие этого резорта от аналогичных, но несколько пенсионерских образцов. Здесь красивые, именно красивые англичане в большом спортзале с видом на романтический бассейн крутят педали, не жалея загорелого живота своего. Здесь француженки загорают убедительным топлес – на радость одиноким русским мужчинам. Блондинистые голландки танцуют ламбаду в ночном баре. Здесь немцы поутру надевают водолазные костюмы и начинают погружения (причем иногда потомки Гете и Шиллера путают бассейн и океан и начинают погружаться именно в бассейн). Здесь чернокожие саксофонисты после 18.00 выдают в баре на бис всего Луи Армстронга. Словом, здесь имеется благородное каникулярное общество, а вовсе не собрание праздношатающихся обгорелых, ошалевших от немилосердного солнца тел.
И большая проблема здесь, конечно, с выгоревшими пальмами. Работники отеля просто не успевают снимать с них кокосы. Караул, экологическое бедствие! Зрелые кокосы, брызжа молоком, падают на головы спящих на пляже, вызывая радостный визг отдельных, впрочем, весьма и весьма немногочисленных, детей.
Хорошо, что у нас на голове всегда наш верный пробковый шлем. Даже на пляже мы всегда на страже – в шлеме. Кокос нам не страшен.
Огромная проблема в Le Touessrock и с морепродуктами. Розовые креветки размером с баварскую сосиску бьются в больших тарелках с оранжевыми лобстерами. А те, в свою очередь, с омарами. Здесь каждый морской гад пытается привлечь к себе внимание гостей. «Выбери меня!» – кажется, кричит вот эта икра из мрачного морского ежа. «Слава богу, меня», – благодарно пыхтит нанизанный на вилку лобстер, стремительно теряющий остатки панциря. «Нет, прикончите быстрее меня!» – грубовато басит омар, пока окончательно не изжарится на гриле толстощекого повара.
Морским гадам на их хвосты и клешни наступают традиционные лакомства японской кухни – в отельном ресторане сашими и суши делают из местной рыбы, которая еще три минуты назад плавала у причалов. Здесь, конечно, вам будет трудно избавиться от пьянства, а те, кто не любит чистый маврикийский ром, просто никогда по-настоящему не пили его. Маврикийский ром – он ведь прозрачен и свеж, словно вода из святого источника. Это словно божья роса. Можно даже смело нюхать его перед тем как употребить, он не обожжет нос. Кстати, ромовая линейка обширна. Пока англичане были в спортзале, мы перепробовали три полки рома в баре. А ведь сколько еще спрятано под прилавком!
Вы спросите: а как же, а где же эта самая тишина, за которой жители мегаполисов, изнуренные службой обществу потребления, едут на край земли, и на этот маврикийский край в том числе? Как оно на самом деле в раю, никто из нас, надеемся, пока еще не знает. Считается, что в раю в общем и целом довольно тихо, только лишь иногда пропоет какое-нибудь незамысловатое тра-ля-ля райская птица, усладив слух седобородого праведника.
Тишина в Le Touessrock есть, достаточно будет доплыть до очередного пляжа, единственными обитателями которого среди расставленных шезлонгов и разбросанных полотенец окажутся именно птицы. Маврикий – это ведь остров птиц. Черные хваткие хохлатки, оранжевые и красные воробьи, синие и зеленые синицы, чьи хвостики дергаются, как спятивший метроном. Можно разгрести ракушки, высохшую скорлупу морских ежей, лечь на песок и закрыть глаза. И во сне к вам обязательно придет она. Она, она, птица додо. Добрая. Нежная. Ласковая.
Вкусная здоровая жизнь
С легкой руки Романа Абрамовича, Элизабет Херли и Джейд Джаггер, которые в числе первых продегустировали свежий остров-отель One & Only, место стремительно обретает статус самого востребованного курорта среди отечественных бонвиванов.
Путь из адища большого города в открыточный рай One & Only at Reethi Rah не такой уж и обременительный. Всего четыре с небольшим часа до Дубая, после короткой стыковки – еще столько же до столичного мальдивского острова Мале. Шагов тридцать после таможни – и мы уже на борту отделанной деревом и льном быстрой яхты. Чуть больше часа по аквамариновым волнам Индийского океана мимо крохотулек-атоллов, пушистых от пальм и прочей растительности, – и мы на острове Рити Ра, что в переводе с местного языка dhivehi переводится до примитивного просто – «прекрасный остров».
У лобби нас приветствовала меланхоличная и какая-то холеная белоснежная цапля. А также дворецкий на электромобиле, который по извилистой дорожке из белоснежного рассыпчатого песка доставил нас к нашей вилле с личным пляжем.
С этих пор я практически не видела людей еще 10 дней – кроме персонала отеля и моего спутника, разумеется. Компанию мне неизменно составляли цветные рифовые рыбы, скаты, черепахи и прочие гады.
Это благостное безлюдье дорогого стоит и достигается вовсе не за счет отсутствия на острове других гостей. Тут еще, кроме нашей, 129 вилл, и как минимум 70 процентов из них очень даже обитаемые. Как сделать, чтобы гости не чувствовали себя на этом кусочке суши, как сельди в бочке, – своеобразное ноу-хау открывшегося два года назад острова-отеля One & Only at Reethi Rah.
Еще в конце прошлого века Рити Ра был обычным яйцеобразным островом. Попав к владельцам One & Only, он был искусственно расширен, и теперь это второй по величине остров архипелага после столичного Мале: быстрым шагом его едва ли обойдешь за полтора часа (прочие острова-отели по периметру обычно преодолеваются минут за 30). По форме тюнингованный Рити Ра стал напоминать дружелюбного осьминога из детских мультиков.
А privacy достигается отнюдь не благодаря высоким заборам (их тут вообще нет), а за счет песчаных «щупальцев» и еще естественных изгородей из пальм и буйной растительности, по особой логике рассаженной по всем параллелям и меридианам этого небольшого кусочка суши. По содержанию же этот «осьминог» – оживший глянцевый журнал о путешествиях в безупречном исполнении. И хвастливое имя One & Only в применении к нему совсем не кажется рекламной гиперболой.
Вот, например, раздел «Интерьеры». Всеми строениями на острове занимался звездный архитектор Жан-Мишель Гати: «Мы стремились к максимальной простоте – для меня это высший показатель хорошего вкуса в условиях буйной тропической растительности. Я взял за основу урбанистические лофты Нью-Йорка с большим количеством воздуха и ощущением прохлады».
Все виллы – роскошные, но в хорошем смысле слова, без бреда вроде золотых унитазов. Если имеется бассейн – то из спокойного серого мрамора, минималистский, без всяческих глупых фонтанов. Вся отделка вилл – только из дорогих натуральных материалов: тик, раттан, красное дерево, скорлупа кокоса, нежный шелк. Каждая вилла – минимум 135 кв. м. Внутри кажется еще необъятней: потолки с бамбуковыми арками – как в кафедральном соборе, стен нет, только раздвигающиеся двери из тикового дерева, которые отделяют ванную и минимум два умывальника от спальни и гостиной с объективно великолепным видом на океанический горизонт, на котором волны сворачиваются в трубочку на рифе в 200 м от берега и белоснежной пеной бросаются на аквамариновую воду. И этот телевизор хочется смотреть вечно.