Лучший частный детектив
Шрифт:
— И что было после? — Вера была в шоке от этого рассказа.
— А потом родила сына. Это отдельная история. И стыд, и отчаяние, всё было. Потом свыклась, начала растить Юрика. Потому и учиться больше нигде не стала. — Валентина Дмитриевна вновь тяжело вздохнула. — Не знаю за что, но эту девочку судьба не щадила.
Остальное Вере было знакомо.
— Как отвезла Сашеньку в Германию, ушла от них, больше даже ни с кем из Корсунских не встречалась. Переживала очень. Здоровье моё пошатнулось, и я долго с сердцем лежала в больнице. Лечилась…
— У вас осталась её фотография?
— С собой
— Вы и на компьютере умеете?
— А как мне, одинокой, без него? Всё освоила. Даже жениха по Интернету нашла.
— Иностранца? — почему-то спросила Вера.
— Почему иностранца? — удивилась Валентина Дмитриевна. — Нет, он местный. Петенька, наверное, заждался меня. Мы с ним сегодня в театр идём.
После ухода Валентины Дмитриевны наступила пауза, будто в вечерние минуты после жаркого зноя, когда солнце своим ослепительным светом пронзает всё насквозь, но не жалит, вызывая чувство щемящей истомы. В голове клубились мысли, всплывали образы, возникали воспоминания…
Однажды в её юности произошёл случай, Вера его запомнила на всю жизнь. Тогда она впервые стала свидетелем одного происшествия, жертвой которого оказалась пятнадцатилетняя девушка, её сверстница.
Вера шла к подруге, жившей от неё за два квартала. Подходя к дому, случайно обратила внимание на худощавую девчушку, одиноко сидевшую на качелях и читавшую книжку. Поднимаясь на четвёртый этаж, краем глаза заметила, как из соседнего подъезда высыпала компания подростков, человек шесть. Посидев в гостях около часа, Вера собралась домой, а подруга вышла её проводить. Они шли и весело беседовали, когда к ним подбежала девушка, и Вера с удивлением узнала в ней ту самую, что сидела на качелях. Но она за этот час так сильно изменилась! Вид у неё был напуганный, растерянный. Она озиралась, дрожала, казалось, еле держалась на полусогнутых ногах.
— Помогите мне! — сказала незнакомка каким-то осипшим голосом.
— Что случилось? — Вера с недоумением смотрела на неё, а та всё отводила взгляд. — Я живу не здесь, в деревне Боголюбово, к бабушке приезжала…
В этот момент голос её сорвался, она закрыла лицо руками и зарыдала.
— Что с тобой? — подруга Веры дотронулась до плеча этой несчастной.
— Как сказать? Я не могу… Понимаете, меня изнасиловали! — наконец выдавила из себя, затем, внезапно перестав рыдать, рассказала срывающимся голосом всё, что с ней произошло.
…Катя сидела на качелях и читала книгу. Темнело, и она уже собиралась уходить, как вдруг из подъезда вышли подвыпившие подростки. Один, самый рослый, подошёл к ней и начал говорить какие-то ужасные вещи, от чего она сначала покраснела, потом сказала, чтобы они отошли от неё. В ответ услышала смех, оскорбления, вскочила, хотела добежать до своего подъезда, но они окружили её и начали издеваться. Катя заплакала. Тогда один из них что-то сказал, и подонки с криками и каким-то диким напором схватили её за руки и буквально поволокли в подъезд. Затащив в квартиру на первом этаже, они надругались над ней, все по очереди. Катя не могла кричать, ей в рот затолкали какую-то тряпку. Она с трудом дышала. В один момент ей показалось, что она умирает. Через мгновение потеряла сознание. А очнулась от того, что эти отморозки плеснули ей в лицо воду из банки. Затем, матерясь и дико хохоча, вытолкали её наружу, захлопнув за ней дверь. Она выбежала во двор, на ходу натягивая одежду, в абсолютном безумии…
— Что мне делать, я не могу к бабушке домой… Я не могу! Не хочу жить… Так противно…
Подруги были в шоке, они пытались её успокоить, но у Кати началась истерика.
— Мне надо на поезд! Сейчас! На вокзал.
— Давай милицию вызовем! Они этих ублюдков заберут сразу, по горячим следам.
— Да вы что?! — закричала Катя. — Как я скажу, что скажу бабушке, маме?! Мне домой надо, прямо сейчас.
— А бабушка? Она ведь будет за тебя волноваться.
— Нет. Я к ней не могу!
Девушки посадили её в такси, и она отправилась на вокзал. Вера тогда долго не могла успокоиться. Про Катю они больше не слышали. А гнетущее чувство вины преследовало ежедневно… Может, надо было остановить её, довезти до больницы, до милиции, не оставлять в одиночестве…
…Да, сейчас бы она поступила иначе. Но тогда они с подругой растерялись. После ещё долго боялись ходить по улицам родного города…
Как ни странно, именно этот страшный случай повлиял в дальнейшем на выбор профессии девушек. У Веры появилась цель стать журналистом-расследователем, подруга её поступила на юридический.
Итак, Саша — Егор — Вика — Дина. Как уязвимы молодые неопытные души. Как беззащитны. И как тонка та грань, отделяющая свет от тени…
Вера на клочке бумаге нарисовала круг, обвела его, подрисовала глаза, нос, косой изгиб-рот и крупные слёзы на щеках этого человечка-символа.
— Всё, — добавила она и отправилась в кабинет редактора, передавшего через секретаря, что ожидает её с нетерпением.
Вере пришлось рассказать всё с самого начала. Николай Александрович прерывал её вопросами, она же, как примерная школьница, отвечала на них.
— Что-то грустно ты как-то говоришь.
— А что тут весёлого? Неожиданная, я бы даже сказала, трагическая развязка.
— Значит, всё же Дина.
— Выходит, так…
— Что писать будем, читатели ведь ждут?
— Ничего, пока Дина в больнице. Дело возбудили, но подозреваемая не в состоянии отвечать за содеянное.
— Ну а зачем с этой экстравагантной дамочкой встречалась сегодня?
— Вам и это известно…
— Конечно. За вами глаз да глаз.
— Это другая история. Она касается больше Егора Корсунского. Мне интересна психология как профессия. Хочу написать серию статей, есть интересные наблюдения, необычные персонажи.
— Надо поторопиться. Читатели ведь не станут ждать. Раз дело студентов застопорилось, давай свою серию о психологии. Работай, Вера!
…По дороге домой она ещё раз прокрутила в голове события последних дней, пазлы вроде бы сошлись, может, не совсем рисунок совпадал с авторской задумкой, оставалось усилием указательного пальца задвинуть фрагмент в пустующее место.
Часть вторая. На закате
Глава I