Луис Мариано, или Глоток свободы
Шрифт:
— Которая, маленькая брюнетка?
— Да нет, вон та блондинка, рядом с этими Ларошфу-ты-ну-ты…
— Господи спаси! Да она еще страшнее прежней! А ты глянь на ее сумку…
— Gucci, да не тот.
— Верно. Даже в Вентимилье [33] такими не торгуют. Липовый Goutch’, китайская дешевка…
— Вот стыдоба-то!
Так могло продолжаться до бесконечности, если бы за нами не явилась Карина:
— Ну, пошли! Сейчас начнется…
— Идем, идем, — сказал Симон, — сейчас только пиво допью.
33
Вентимилья — итальянский городок на границе с Францией, где расположен огромный дешевый вещевой рынок.
— Но если мы не поспешим, у нас будут плохие места и я ничего не увижу.
— Так иди вперед, я же сказал, что догоню.
— Только поторопись, пожалуйста!
Отойдя метров на двадцать, она обернулась и крикнула:
— Зайди вон в ту маленькую бакалею напротив, купи рис!
И тут же добавила:
— Только не слишком дорогой, слышишь? Не вздумай брать Uncle Ben’s, как в прошлый раз! Нам это ни к чему…
— Ладно, ладно, — пробормотал он себе под нос.
Вдали показалась невеста под руку со своим родителем. Скоро, очень скоро у этой мышки народится небольшой выводок мышат с оттопыренными, как у Микки-Мауса, ушами. Мы сосчитали опоздавших и похлопали маленькому церковному служке, который мчался во весь опор к церкви, путаясь в своем белом стихаре.
Когда колокола смолкли и аборигены вернулись к столам с клеенчатыми скатерками, Симон сказал:
— Мне хочется повидать Венсана.
— Знаешь, даже если позвонить ему прямо сейчас, — ответила Лола, взявшись за сумку, — то когда еще он приедет…
В этот момент мимо нас прошел дружка жениха, причесанный на косой пробор, во фланелевых брючках. Симон окликнул его:
— Эй, мальчик! Хочешь, я дам тебе денег на флиппер, пять партий?
— Ага…
— Тогда вернись в церковь, а когда окончится месса, подойдешь к нам.
— Только деньги прямо сейчас!
С ума сойти! Ну и детки нынче пошли!..
— На, держи, юный мошенник. Только помни, со мной шутки плохи. Ты обещаешь, что найдешь нас?
— А можно я сыграю одну партию до мессы?
— Ладно, играй, — вздохнул Симон, — но потом быстро в храм, понял?
— О’кей.
Мы еще немножко посидели на террасе, и вдруг Симон спросил:
— А что если нам к нему съездить?
— К кому?
— К кому, к кому — к Венсану!
— И когда же? — поинтересовалась я.
— Да сейчас.
— Прямо сейчас?
— Я не ослышалась: сейчас? — повторила за мной Лола.
— С ума сошел? Ты и вправду хочешь сесть в машину и слинять отсюда?
— Дорогая Гаранс, я полагаю, что ты очень точно сформулировала суть моего замысла.
— Совсем сбрендил! — заявила Лола. — Кто же уезжает вот так вот со свадьбы?
— А почему бы и нет? (И он пошарил в карманах в поисках мелочи.) Пошли… Вы идете, девочки?
Мы не реагировали. Симон воздел руки к небу:
— Ну я кому сказал: мы сваливаем! Смываемся! Делаем ноги! Сматываем удочки! Удираем! Дарим себе глоток свободы!
— А как же Карина?
Симон опустил руки.
Потом достал из кармана автоматический карандаш, перевернул картонный кружок из-под бокала и нацарапал на чистой стороне:
«Мы отъехали в замок Венсана. Поручаю тебе Карину. Ее вещи лежат на переднем сиденье твоей машины. Целую».
— Эй, мальчик! Изменения в программе. Тебе не придется идти на мессу, но ты передашь вот это даме в сером костюме и розовой шляпке, ее зовут мадам Мод, запомнишь?
— Ясно.
— Как успехи?
— Два дополнительных шарика.
— Повтори, что я велел сделать.
— Расписаться в списке поздравлений и отдать ваш пивной кружок даме в розовой шляпке по имени Мод.
— Дождешься ее у выхода из церкви и только тогда отдашь мою записку.
— О’кей, но только это будет стоить дороже.
И он нахально ухмыльнулся.
#
— Ты забыл ее косметичку…
— Ох ты черт! Этого она мне никогда не простит. Надо вернуться.
Я положила косметичку Карины на самом виду, поверх ее сумки, и мы рванули с места, подняв облако пыли. На такой скорости, будто ограбили банк.
Вначале мы даже говорить боялись. Все были слегка взбудоражены, а Симон то и дело нервно поглядывал в зеркальце заднего вида.
Похоже, мы ожидали услышать сирены полицейской машины, брошенной в погоню разъяренной Кариной, проклинающей нас с пеной у рта. Но нет, обошлось. Все было спокойно.
Лола сидела рядом с Симоном, а я просунулась вперед между их креслами. Каждый из нас ждал, что кто-то другой нарушит смущенное молчание.
Симон включил радио, и Bee Gees заблеяли свое:
And we’re stayin’ alive, stayin’ alive… Ha, Ha, Ha, Ha… Stayin’ alive, stayin’ alive… [34]Вот так номер! Слишком прекрасно, чтобы быть правдой! Знак судьбы! Перст Господний! (На самом деле всего-навсего посвящение Пату своей Дани, в честь годовщины их встречи на балу в Треньяке в 1978 году, но это мы узнали значительно позже.) Мы хором подхватили вслед за ними: «На! На! На! На!.. STAYINALIIIIIIIIII–VE…», пока Симон выписывал кренделя на департаментском шоссе № 114, одной рукой держа руль, а другой срывая с шеи галстук.
34
«Мы все еще живы» (англ.) — песня британской группы Bee Gees.
Я сняла юбку и снова надела джинсы. Лола протянула мне шляпу, попросив положить на заднее сиденье.
Принимая во внимание ее цену, моя сестра была слегка огорчена, что не смогла покрасоваться в своей обновке.
— Ба! Не расстраивайся, наденешь ее на мою свадьбу, — сказала я в утешение.
Хихиканье — переходящее в смех — переходящий в хохот — в уютном салоне.
Атмосфера разрядилась. Нам удалось выпихнуть чужаков из нашего космического корабля.