Луна и Безумец

Джейс Кэмерон

Я влюбилась в парня на облаках – и это было подходящим событием. Я была луной, так что самый лучший из возможных вариантов отношений. Мне не придётся проходить весь путь до земли, чтобы с ним встретиться. Но рискну ли я открыть Джеку свою истинную природу?

– Джек, - произнесла я. – Мне пора уходить.

– Что? – моргнул он, словно я вырвала его из прекрасного сна.

– Мне действительно хотелось бы остаться, но мне надо уходить, - поднялась я.

– Почему? – спрыгнул Джек с гамака. – Я сказал что-то не то?

– Конечно, нет, - улыбнулась я, отчаянно

желая показать ему своё лицо. Но не могла. Если я это сделаю, то придётся объяснять, кто я такая, а этим я риску нарушить божественные правила.

– Тогда в чём дело? Это из-за того, что я ударил змею и пригласил тебя сесть на черепаху? Я украл их у Королевы Скорби. Они создания зла и не похожи на других представителей своего вида. Они были созданы тёмными волшебниками, и я научился их контролировать…

– Джек, - вздохнула я. – Ты не должен ничего объяснять. Ты не сказал ничего, что могло бы меня расстроить, но мне надо вернуться домой до восхода солнца.

– Обычно девушкам надо вернуться домой до полуночи, - пробормотал парень.

– Я не такая, как остальные девушки, - произнесла я. – Я многое не могу тебе объяснить. Мне надо идти, - сказала я и повернулась к нему спиной, собираясь уцепиться за стебель и спуститься вниз. Я могла бы подняться в небо и отсюда, но не хотела, чтобы это видел Джек. Было проще позволять ему считать меня обычной девушкой, которой надо пешком отправиться домой. А потом я поднимусь в небо, когда он не сможет меня увидеть.

– Подожди! – крикнул Джек за спиной. – Разве не должен тебя кто-то проводить домой? Уже очень поздно, и поблизости могут шнырять гоблины.

– Всё будет в порядке, Джек, - ответила я, хоть и переживала в душе из-за гоблинов.

– Ты уверена? И как я смогу быть уверенным, что ты в целости и сохранности добралась до дома?

Я повернулась к нему лицом.

– Когда увидишь луну на небе, - произнесла я.

– Что...?

– Поверь мне, - перебила я его, - когда ты увидишь, что луна вернулась, можешь быть уверен, что я в порядке.

Джек выглядел озадаченным, но он слишком хотел снова со мной встретиться, чтобы трезво связать все факты воедино.

– Я увижу тебя снова? – спросил он.

– Думаю, да, - это всё, что я могла пообещать. Мне нужно было обдумать это в одиночестве. Можно ли мне проводить с Джеком каждую ночь?

– Может, хотя бы назовешь своё имя?

– В следующий раз, - ответила я. – А теперь мне действительно надо идти.

Я, наконец, развернулась и схватилась за свисающий стебель.

– Подожди! – снова крикнул он, и на этот раз развернул меня к себе лицом. Он даже не представлял, как от его прикосновения, пусть и через ткань плаща, у меня всё тело покрылось мурашками. – Возьми это, - протянул он мне ожерелье из ракушек. – И отказа я не приму. Только так я буду уверен, что ты в безопасности.

– Зачем? – улыбнулась я. – Чтобы получить вторую жизнь, если меня убьёт гоблин?

– Да, - кивнул парень.

– Но тогда я превращусь в кого-то другого и больше не буду

тебе нравиться. Разве я тебе понравлюсь в облике лягушки?

– Думаю, да, - ответил Джек. – Знаешь, я и так не знаю толком, кто ты такая, но ты мне нравишься.

– И почему же ты изменил своё мнение насчёт лягушек? – спросила я.

– Потому что я буду скучать по этому смеху, пусть и прикрытому странным плащом, который ты носишь, - сказал Джек, глядя на меня, словно видит в последний раз; словно пытался запомнить хоть что-нибудь, благодаря чему сможет узнать меня в следующий раз. Например, мои глаза.

Я не смогла сдержать смех.

– Тебе же не нравятся лягушки! – и легонько ткнула его в грудь. Парень закрыл глаза, будто я только что его поцеловала. Его руки дёрнулись. Мне показалось, что он хотел коснуться меня в ответ, но воспитание ему этого не позволило.

– Ладно, - кивнула я и сделала шаг назад, теперь уже серьёзно беспокоясь, что солнце почти встало. Я взяла протянутое ожерелье, решив надеть, когда спущусь на землю. – Я сейчас уйду, и ты не станешь больше кричать: «Подожди!». Договорились?

Джек поджал губы, как избалованный ребёнок, и кивнул, не спуская с меня глаз, пока я спускалась по стеблю вниз.

– Я буду завтра у озера рядом с Гоблинским Рынком перед заходом солнца! – крикнул он.

– Лучше после захода, - ответила я, спускаясь, но не слышала, сказал ли он что-то ещё.

Не думаю, что встреча у Гоблинского Рынка была самой разумной идеей, но я знала, что он хочет меня снова увидеть и выбрал место, где мы встретились впервые.

Я спустилась и прошла чуть вперёд, чтобы Джек не смог увидеть меня, поднимающуюся на небо и принимающую облик луны, если и следил за мной сверху. Хоть я и опаздывала, кое-что привлекло моё внимание до того, как я поднялась на небо. Это был тоненький крик боли или что-то похожее. Ночь была необыкновенно тихой с тех пор, как я спустилась с бобового стебля. Я прислушалась: это было похоже на слабый крик мотылька, и он меня заинтересовал. Осветив своим светом землю, я пошла на поиски источника звука. Это была гусеница – чуть больше, чем обычная; она застряла на кочке посреди озера; точнее, болота возле дороги на Гоблинский Рынок. Но это было неважно. А важно было то, что она кричала. Я застала гусеницу в тот редкий момент, когда она превращалась в бабочку. Я раньше никогда этого не видела и не могла не подойти ближе.

Не стоит тебе этого делать! Осталось совсем мало времени до восхода солнца!

Но я не могла сопротивляться. Было в крике этой гусеницы, получающей новую жизнь, что-то, чему я не могла противостоять. Этот крик напомнил мне об ожерелье Джека на шее. Бабочка тоже обретала вторую жизнь, превращаясь из гусеницы в новое, совершенно отличное от предыдущего, милое создание, проходя этап куколки. Каково предназначение этой боли? Крики гусеницы заставили меня о многом задуматься. Может, смерть – это не смерть? Может, люди не умирают, а просто перерождаются во что-то новое, что-то гораздо более прекрасное?