Лунное искушение
Шрифт:
Пройдя через жилую часть комнат, он открыл французские двери и вышел на галерею. Рубашка тут же прилипла к телу. Поздний сентябрь, а до сих пор кажется, будто он в одном из кругов ада.
Он слишком жестко разговаривал с Ник.
Маленькая идиотка заслужила это, но, черт побери, он был резок. Потирая грудь, он уставился на расстилающийся пейзаж, на бассейн внизу. Гейб видел, как остекленел ее взгляд, когда он высказал ей все.
И он говорил совершенно серьезно.
Последнее, что ему сейчас нужно, – это Ник, которая
Но, черт побери, ведь он не до конца честен ни с ней, ни с собой. Он закрыл глаза, и голова закружилась.
Большая часть ночи вспоминалась в каком-то угаре. Он не преувеличивал, когда сказал, что был пьян до беспамятства.
Открыв глаза, Гейб обернулся и посмотрел на дверь. Да, кое-что он все-таки помнил.
Помнил, как поразился, увидев Ник в ту ночь в этой самой двери. Он и понятия не имел, что задумал этот чертенок. С ней никогда не знаешь наперед. Гейб впустил ее, потому что с Ник всегда весело. И хотя он знал, что она серьезно в него втюрилась, девчонка казалась ему безобидной.
Уже не в первый раз она приходила в его комнаты. Никки постучалась в эти двери, когда чертов Дэнни Крисли высмеял ее на втором году обучения в старших классах и она разревелась. Поджидала его, когда расстроилась, что ее никто не пригласил на выпускной вечер. А однажды осмелилась даже войти без спроса и подождать его внутри, потому что, по ее словам, отец начал бы кричать на нее за то, что она мешает ему.
Он никогда бы и представить не мог, что та ночь обернется тем, чем обернулась. Если бы он не напился, ему хватило бы здравого смысла, чтобы понять, что на этот раз все будет иначе.
Гейбу следовало это предвидеть.
По мере того как приближался ее отъезд в колледж, она все больше и больше липла к нему. Ее взгляды становились все более долгими и вызывающими, и он готов поклясться, купальники все меньше и меньше прикрывали тело.
Он делал все возможное, чтобы этого не замечать. И хоть братья относились к ней как к сестре, Ник была им никем.
Их настоящая сестра оказалась лгуньей и психопаткой, склонной к убийству, и по сравнению с этим прегрешения Ник казались мелочами.
В итоге девчонка наворотила дел той ночью, и все могло обернуться гораздо хуже. Бог свидетель, он делал прорву эталонных глупостей, когда ему было восемнадцать. Хотя, опять же, сколько бы безумств он ни совершал, ему хватило ума не спать с кем-то в стельку пьяным.
«Я не думала, что ты пьян».
Дерьмо.
Произнесенные ею слова эхом звучали в его затуманенном сознании. Очень может быть, что она действительно этого не понимала.
Но и он был не до конца честен с собой, потому что осознавал, кто появился в его комнате той ночью, очутился в итоге у него на коленях, а затем – в его постели.
Да.
Он был достаточно трезв, чтобы понимать, чье именно тело
Но слишком пьян, чтобы это его заботило.
А между «слишком пьян, чтобы заботиться о последствиях» и «слишком пьян, чтобы осознавать происходящее» расстояние с футбольное поле.
И этот факт его явно не красит.
Многие считали его хорошим человеком, таким, который всегда поступает правильно. А по большому счету он нехило облажался.
Какое прозвище придумала ему желтая пресса, когда он учился в колледже? «Демон». Если бы они только знали, как оказались правы.
– Твою ж мать, – пробормотал он, отворачиваясь от дверей и обхватывая рукой увитые лозой перила. Стебли покрывали каждый сантиметр дома снаружи, не залезая разве что только на пол галереи. Ему казалось, что со временем они завоюют и доски настила.
Губы его изогнулись в усмешке, когда он вспомнил, как много лет назад отец пытался избавиться от лозы. Но сколько раз ее ни вырубали, она снова разрасталась.
Теперь его так называемый отец мертв, и никто не станет искоренять эти заросли. Лоза в конце концов победила.
Оттолкнувшись от перил, Гейб вернулся обратно в комнату. Живот урчал, пока он искал новую бутылку скотча. Тот цыпленок пах потрясающе.
Но он ни за что не спустится туда, где можно столкнуться сразу с двумя женщинами, которых он был бы счастлив никогда не увидеть снова.
Никки не могла дождаться минуты, когда уедет домой.
Она отработала всего один день, но уже находилась на грани того, чтобы не вылить остатки шампанского из бутылки на голову Сабрины Харрингтон.
Сабрина воплощала в себе все, чем никогда не станет Никки.
Необыкновенно стройная, элегантная, красивая, с хорошими манерами и маникюром, до неприличия богатая, да еще и невеста одного из братьев де Винсент. К тому же первоклассная стерва.
Никки очень не любила это слово. В основном потому, что его часто использовали, чтобы унижать женщин, но Сабрина стала олицетворением всех худших черт богатых людей.
Стоя за дверью малой столовой, она крутила бутылку в руках, вместо того чтобы поставить ее обратно в лед, как предписывал порядок.
Ей было глубоко плевать, нагреется ли из-за этого шампанское. Никки лишь хотела, чтобы они уже закончили свой проклятый ужин, а она могла прибраться, отправиться домой и зарыться головой в подушку в той самой спальне, где выросла.
Девушка мечтала забыть сегодняшний день.
Забыть адски неловкий разговор с Девлином.
И определенно, совершенно определенно, забыть давно назревшую перепалку с Гейбом.
«Не хочу иметь с тобой ничего общего и советую держаться от меня подальше». Никки не могла винить его за то, что он хотел этого разговора, но воспоминание до сих пор жалило, словно она разворошила гнездо шершней.