Лунный череп
Шрифт:
Лонгтри скрутил новую сигарету и прикурил от уголька.
– Кто застал твоего брата склонившимся над трупом?
–
спросил он.
– Шериф Лаутерс.
Лонгтри поморщился.
Чёрт. Теперь всё слишком очевидно. Или нет?
Не стоит делать поспешных выводов. Надо разобраться во всём медленно и вдумчиво.
Проверить всё тихо, насколько это возможно.
Если Лаутерс замешан во всём и выяснит, что Лонгтри вынюхивает... Станет опасно.
И всё же... Ничего из рассказанного не объясняло
– Я займусь этим, - пообещал маршал.
– Но моей первоочередной задачей всё равно останутся убийства.
– Возможно, если ты разберёшься с одним преступлением, ты раскроешь и остальные.
Лонгтри посмотрел на женщину.
Смеющаяся Луна знала гораздо больше, чем говорила, но была очень упряма.
Она не расскажет больше, чем сама решит.
Такую женщину, как Луну, нельзя принудить к ответу.
Он должен был завоевать ее доверие, и единственный способ это сделать - это расследовать смерть её брата и причины его убийства.
Шаг за шагом.
– Временами мне кажется, - заметил Лонгтри, - что ты пытаешься сказать мне, что эти убийства совершены из-за мести.
Женщина пожала плечами.
– Это ты должен выяснить сам.
Лонгтри решил не давить. Он и так подозревал, что между убитыми существует связь, и вот она: скорей всего, все они - угонщики скота. Те же, кто линчевал Красного Лося, и один из них был убийцей девушки.
«Тише, - предостерёг он себя.
– Будь осторожен. Она может лгать».
Он пока не принял решение. Он всё изучит и уже потом сделает выводы.
Он понял, что всё это время смотрел ей в глаза. А она - ему.
Он наклонился вперёд, и она обхватила его лицо руками, страстно целуя.
Вдруг она отстранилась и сбросила платье. Лонгтри последовал её примеру.
На её гибком теле плясали оранжевые отблески костра. Лонгтри целовал её грудь, живот: всё, до чего мог дотянуться.
Она обвивала его ногами и отвечала с не меньшей страстью.
Но даже когда он входил в неё мощными толчками и, не отрываясь, смотрел в дикие, голодные глаза, он видел перед собой лицо Лаутерса.
Но недолго.
Чуть позже они лежали у костра, завернувшись в одеяло Лонгтри.
Ночь была холодной, но они вспотели и были переполнены тем приятным теплом, которое приходит только после секса.
Они долго молчали. В словах не было нужды.
Ветер был прохладным, но стена сосен вокруг оврага, где они лежали, не давала ветру разбушеваться.
Над головой мерцали звёзды.
Приподнявшись на локте, Смеющаяся Луна спросила:
– Тебя воспитали в миссионерской школе?
– Частично, - Лонгтри рассказал её о набеге Сиу, разрушении его деревни и убийстве семьи.
– Можно сказать, что меня воспитали в равной степени и Кроу, и белые.
– Белые всегда пытаются всё классифицировать, ты заметил?
– Да.
– Всё должно
Лонгтри захохотал.
– Им кажется, что так жизнь становится проще.
– Мой отец, Герберт Бешеный Хвост, очень мудрый человек, - продолжила Луна.
– Когда я была маленький, он дружил со многими белыми. Когда они построили в Вирджинии миссионерскую школу, он отправил меня туда, чтобы я изучила образ жизни белых. Там я выучила их язык и познакомилась с их богом. Отец говорил, что белые обладают знаниями сильного шаманства.
– Он был прав, - признал Лонгтри.
– Я тоже постиг это на собственном опыте.
– Как и мой народ. Бешеный Хвост хотел, чтобы я узнала про их уклад жизни и поняла, что, несмотря на то, что они способны на сильное шаманство, они злоупотребляют им. И я это поняла. Он хотел, чтобы я осознала, что бог белых и его учения мудры, но белые не следуют им. Это я тоже поняла. Белые люди расточительны, Джозеф Лонгтри. Они разрушают то, чего не могут понять, и смеются над тем, во что не могут вникнуть. У них есть бог, но белые оскверняют его, не следуя его учениям.
Лонгтри не мог с этим спорить.
Религия белых, в отличие от религии индейцев, была по существу вопросом выгоды.
К ней обращались только, когда это не мешало другим стремлениям и потребностям.
– Белые люди разделяют природное и сверхъестественное, в отличие от моего или твоего народа. У нас нет слов, которые бы их разделяли. Они едины, - заметила Смеющаяся Луна. В её глазах отражались всполохи.
– Если бы белые верили в это, то смогли бы принять нас. А мы - их.
– Наверно, ты права, - кивнул Лонгтри.
– Всё, что мы тут видим, это последствия столкновения двух культур.
– Ответь мне на вопрос, - попросила Луна, проводя длинными тонкими пальцами по щеке Лонгтри.
– Раз ты наполовину белый, веришь ли ты в сверхъестественное? Или доверяешь лишь тому, что можешь потрогать, увидеть и коснуться?
Это был непростой вопрос.
И единственный способ ответить на него - рассказать ей о Дьябло.
– Это произошло в Оклахоме, на границе с Нью-Мексико. Много лет назад. В то время я был охотником за головами. Один человек заплатил мне, чтобы я привёз ему тело...
– 14-
Джозеф Лонгтри проехал почти триста двадцать километров, чтобы забрать тело, и всю дорогу дул дьявольский пронизывающий ветер.
Он пришёл с севера, проносясь по сухой выжженной земле.
Когда Лонгтри, наконец, добрался до Дьябло, он понял, что что-то не так.
Перед ним лежал обычный для пограничных территорий заброшенный городок с лежащими на улице скелетами. Покинутые, заколоченные досками дома были разрушены ветрами и палящим солнцем.