Лунный князь. Беглец

Арьяр Ирмата

— А остальные где?

— Ты там был, тебе лучше знать, — огрызнулся Граднир.

— А как ты меня нашел?

— Молча!

— Не смей разевать на меня пасть! — взъярился я. — И без тебя тошно!

Он сел на землю, облокотившись о согнутые колени и красноречиво уткнул морду в кулачище.

— А Ксантис где? — не дал я ему уйти в молчанку.

— В заднице! — рявкнул тигр.

Земля под нами взбугрилась, и зверюга кувырком слетел в болото, но тут же его выпнула неведомая сила. Я тоже

не удержался и сполз в жижу.

Земляной пузырь размером с наш островок лопнул, явив глиняного гиганта, сверкавшего яркими белками глаз. Он встряхнулся и как-то незаметно сдулся до нормальных человеческих размеров. Ксантис, брезгливо морщась, потер пальцем невидимое пятнышко на красно-коричневых латах.

— Терпеть не могу грязи! — пробурчал дарэйли земли.

Граднир подрыкнул, обретя тигриное обличье, дабы внушительнее получилось:

— А я-то как не могу, кто бы знал! Ты что творишь, предатель, червь земляной?! Ты зачем нас в грязи вывалял, и где остальные?

— Все тут. Остальных Ллуф обратил в камень.

Тигр, обомлев на миг, взвился, бешено засверкал желтыми глазищами:

— Что-о? Где эта сволочь?! Порву!

— Раньше надо было рвать, — спокойно заметил Ксантис. — Сейчас нечего тут лапами размахивать, и без тебя тошно.

— Вот как? Я могу и уйти! — тигрище посмотрел на болото, и с тоскливой мордой уселся обратно, на взрыхленную землю островка. — Нет уж. Тошно вам двоим от меня — вот и валите отсюда сами.

— Да с какой это стати? — поднял бровь Ксантис.

Зная, что дарэйли, забыв обо всем на свете, начнут препираться до вечера, кто из них круче, я вызвался крайним, то есть, перевел внимание этих детей-переростков на свою изжеванную земляными зубами персону:

— Есть хочу.

Оба на миг замолчали. На морде Граднира нарисовалась озабоченность. Он-то быстро догадался, кто тут стоит вверху пищевой цепочки — дракон или все остальные.

— Дьявол! Орлин мертв… Ринхорт… девчонки… А он жрать захотел! И это все, что ты изволишь пожелать, ваше несостоявшееся высочество?

— Не все. Еще желаю видеть перед собой живыми и невредимыми всех моих вассалов. Я не выполнил долг.

Полосатый оскалился:

— Знаешь, Райтэ… Засунь свой долг…

— Граднир! — одернул Ксантис. — Не ругайся при детях!

— И кто тут дети? — ласково мурлыкнул тигр.

— Довольно! — я повысил голос, вспомнив, что все-таки сюзерен. — Давайте выбираться. Я сдамся Гончарам в обмен на жизнь друзей. Шойна говорила, что Верховный оживит их.

— Оживит и отпустит на все четыре? Ха! Держи карман сто лет в обед!

Когда шок немного отпустил всех троих, мы выяснили следующее: Ксантис поздно заподозрил неладное, потому как только что отстоял стражу и уснул. Сквозь сон земляной дарэйли почуял, как дернулся Ринхорт, но не

обратил внимание. Лишь когда Ллуф подкрался к девушкам, Ксантис проснулся, но уже ничем им помочь не мог. В тот же момент он почуял Шойну. Но она слишком близко стояла ко мне, и удар нанести не было возможности.

Тогда Ксантис ушел под землю, прокрался к дереву, и оттуда наблюдал за происходящим, поджидая момент для атаки. Когда в пределы его внимания попал Граднир, возвращавшийся с охоты, дарэйли земли отшвырнул и задержал его как можно дальше от привала.

Граднир клацнул клыками:

— А эту заразу Шойну ты хоть прикончил?

— Не успел, — вздохнул Ксантис. — Важнее было принца спасти.

— Я не принц! — напомнил я.

— Да знаем, знаем.

"Вот так и ведут себя урожденные идиоты, если их как следует огреть по голове и выбросить в болото" — до кучи хмыкнул внутренний голос. Да пошел ты…

Граднир длинно сплюнул сквозь клыки и вылизал взъерошенную шерсть.

— Ну, и куда ты нас забросил? — покосился он на земляного.

— Верст пятнадцать к юго-востоку от прежнего места. До Озерной обители Гончаров теперь рукой подать. То есть, еще столько же на восток.

Я присвистнул: ничего себе сила! Но Ксантис пожал плечами:

— Стечение обстоятельств. Тут строение в глубинах особенное — лакуны есть, пустоты, озера карстовые. Под нами подземная река, по ней и протащил. Несколько тысячелетий назад битва была в этих местах, после нее остались такие разломы и мосты, только сверху почву нанесло. Озерная обитель аккурат в эпицентре той прошлой бойни стоит.

Вспомнив план местности, нарисованный накануне Орлином, я задумался: что все-таки прячет в себе обитель? Вряд ли Гончары поставили ее как памятник прошлому. Придти в Подлунье из иных миров можно было только через Небесные Врата. И если битва была тут, то и межмировой переход — тут. Не потому ли Тион рвался захватить обитель? Но зачем ему Врата? Последний вопрос я задал вслух. Граднир, почесав за ухом, пробурчал:

— А кто его знает? Я было подумал — он просто хотел вытащить из рабства дарэйли, живущих в обители. Может, у них особые какие сущности, пригодились бы нам в войне против Гончаров?

— Или он хотел уйти Вратами, как Райтегор, — предположил Ксантис.

— Исключено, — возразил полосатый. — Мы заперты в Подлунном мире. Даже если сломать запреты с этой стороны, с той их тоже немало. В иные миры могут прорваться только двукрылые.

— Но у Райтэ получилось!

— Так он же дракон. Древняя двукрылая ипостась.

Оба посмотрели на меня с изрядной долей зависти. Достали они меня со своей мечтой о драконе!

— Нет, пожалуй, не в этом дело, иначе любой из круга птиц мог бы упорхнуть, — засомневался земляной.