Лягушка в молоке
Шрифт:
Очень скоро пальцы Фреи сделались такими жирными, что кожа из них выскакивала, нож оказался безобразно тупым, а настроение паршивым.
Сама не понимая как, она умудрилась проколоть в шкуре дырку. Совсем маленькую, но вызвавшую бурю негодования. И как только Маема её углядела? Старуха кричала, брызгала слюной из беззубого рта, опять махала руками у лица девушки. Грязная, провонявшая жиром Фрея чуть не расплакалась от усталости и обиды. Одновременно чувствуя, как пальцы крепко стискивают осклизлую от сала рукоятку ножа.
Хорошо, что в этот момент
Тут Маема стала ей жаловаться, смахивая несуществующие слезы и кивая на Фрею. Выслушав мать, Полома осторожно взяла у девушки нож, передав его старухе, которая тут же взялась скоблить шкуру.
А они пошли в лес. По дороге женщина ей что-то говорила. То и дело мелькало имя Маемы. Наверное, она то ли извинялась за свою мать, то ли как-то объясняла свое поведение. Девушка уже выучила кое-какие слова, но по прежнему почти ничего не понимала из быстрой речи "индейцев".
Шли долго, пока Полома не привела их в сырую лощину, где предстояло набрать полные корзины мха. Его завернули в шкуру, предварительно густо полив мочой. Участие в этом процессе приняли все обитатели вигвама, а так же хромой мужик, который вместе со стариком плел корзины. Только Фрея отказалась. Впрочем, хозяева не настаивали. Этот благоухающий ком уложили в корзину и отнесли в вигвам. Просто удивительно, как там после этого вообще можно будет дышать?
Девушка мрачно оглядела заляпанные джинсы, рубашку, покрытую сальными малосимпатичными пятнами, грязные в царапинах руки.
Когда мать с дочерью вышли, Фрея попыталась им объяснить, что ей нужно помыться и постирать одежду.
Маема сразу же принялась кричать. Но Полома, отведя девушку в сторону, стала переспрашивать, изо всех сил стараясь понять, чего та хочет.
Вдохновленная таким искренним, благожелательным вниманием, Фрея пустила в дело все известные ей слова, подкрепив их знаками, мимикой и прочей пантомимой.
Так как они стояли неподалеку от мужчин, Инран тоже невольно втянулся в "разговор", а за ним и его коллега. Только Маема подчеркнуто равнодушно возилась у костра, делая вид, что происходящее ей ну ничуточки не интересно.
Объединенными усилиями втроем её, кажется, поняли. Полома велела ей стоять, а сама пошла к матери. После короткого, но весьма энергичного диалога, старуха вынесла из вигвама засаленное с множеством заплат платье.
Бросив его на дно корзины с привязанными к ручкам кожаными ремнями Полома поманила Фрею за собой. Та подумала, что женщина поведет её к знакомой заводи, но они направились совсем в другую сторону.
Оказавшись в лесу, Полома принялась внимательно осматриваться по сторонам, словно в поисках чего-то. Вдруг, радостно воскликнув, заторопилась в сторону от тропинки. Заинтересованная девушка поторопилась за ней. Выйдя на крошечную полянку, женщина, присев на корточки, стала энергично ковыряться в земле ножом. Когда Фрея подошла, Полома
Она с любопытством рассматривала серовато-красные скалы, похожие на столбы или, скорее, на многоэтажные дома!
"Я же жила в таком!" - пробормотала девушка, ясно вспомнив ряды светящихся в темноте окон, за одним из которых её ждала мама!
– Фрея!
– тревожно окликнула её женщина.
Та растерянно улыбнулась.
"Пятый? Нет, шестой. Точно, шестой этаж. Квартира 123. Черная дверь с глазком!"
Не в силах скрыть радости, она засмеялась.
– Красиво! Как мой дом! Хорошо. Амра!
Спутница взглянула на скалу, где чернело гнездо какой-то хищной птицы, и пожала плечами.
Хорошо заметная тропинка часто петляла между серых громад, а однажды пришлось идти по узкому карнизу над глубоким оврагом.
Порыв ветра донес плеск воды и голоса. Девушка нахмурилась. Она бы предпочла заниматься стиркой без свидетелей. В крайнем случае - с Поломой. Эта все равно не отстанет.
За очередным поворотом открылась крошечная долина с водопадиком. На камнях возле ручья сидели две девушки, одетые одним воздухом, и сушили на солнце длинные, черные волосы. При виде Поломы они, прекратив болтать, радостно заулыбались. Но тут же замолчали, заметив её спутницу.
Женщина показала Фрее на водный поток, падавший с высоты чуть меньше человеческого роста на заводь с песком и мелкой галькой, а сама весело затараторила, пытаясь на ходу снять платье.
Кое-как освободившись от одежды, она стала с улыбкой расплетать косы, щурясь от яркого света солнца, нависшего над верхушками скал, со всех сторон окружавших долинку и защищавших её от порывов ветра.
При дневном свете бросился в глаза округлый живот Поломы, выделявшийся на ее сухощавой, подтянутой фигуре.
"Она же беременная, - догадалась девушка, все еще нерешительно переминавшаяся с ноги на ногу.
– У неё маленький будет".
Удивленно взглянув на неё, женщина проговорила несколько слов, указав на корзину. Кажется, то, что там лежит, предназначено ей?
Ну, с платьем понятно. Не голой же ей возвращаться в селение. Комары слопают. А вот зачем Полома туда травы накидала?
Одна из девушек сделала вид, будто моет голову. Вторая закивала, расчесывая волосы большим деревянным гребнем с редкими зубьями.
Распустив косы, Полома достала одно из растений, и жестом позвав Фрею за собой, пошла к ручью.
Встав под водопадиком, она стала энергично натирать голову корнями. Вытаращив глаза, девушка какое-то время наблюдала, как в густых, черных волосах спутницы образуется пенка.
– Мыло!
– ликующе воскликнула она, торопливо расстегивая рубашку.
– Это же вместо мыла!
Обрадовавшись, Фрея сгоряча схватила весь пучок, но вовремя остановилась, решив, что нужно оставить сколько-нибудь и на стирку.