Лягушки

Аристофан

Второе полухорие

Ты любишь смех. И пусть в лохмотьях платья,Подметки рвутся, скаредность забыта.Ты лоскутыБлагословил, чтоб без заботПлясать могли мы и шутить.Иакх, владыка плясок, проводи меня!

Первое полухорие

Плясунья быстроногая, подружка,Красавица, одежду растрепала.Из лоскутовГлядит девическая грудьЦветком розоволистым.Иакх, владыка плясок, проводи меня!

Ксанфий

(высовывается из своего угла)

Где мир, там я. Жить не могу без общества.Хочу плясать, хочу гулять!

Дионис

И

я хочу!

Комическая пляска обоих актеров.

Предводитель мистов

Хотите, будем вместеШутить над Архидемом! [39] Семи годочков был он без родителей.Теперь он верховодитТам, на земле, у мертвых,Главарь бродяг, воров и всякой сволочи.Я чую, копошитсяКлисфен в своей могиле.В печали чешет зад, лицо царапает,Колотится, согнувшись,И плачет, и взываетК Ядриле, чтобы в страсти он помог ему.А Каллий знаменитый,Сыночек Гиппоблуда, [40] Налег на девку, шкурой льва украсившись.

39

Архидем – один из вождей радикальной демократии, был неафинского происхождения.

40

…сыночек Гиппоблуда. – Аристофан переиначивает имя Гиппоника, отца Каллия, намекая на развратный образ жизни его сына.

Дионис

(выходит вперед)

Прошу вас, объясните:Где тут дворец Плутона?Мы – странники и только что пришли сюда.

Предводитель мистов

Не отходи далеко,Не спрашивай нас больше,Но знай, у двери ты стоишь Плутоновой.

Дионис

(Ксанфию)

Возьми поклажу, мальчик!

Ксанфий

Час от часу не легче.Не мех, а прямо хвастовство коринфское. [41]

Навьючивает на себя поклажу.

Предводитель мистов

СтупайтеНа луг богини, в круг святой,Где цветы и травы.Играйте и ликуйте там, с вами милость вышних,Со мной идет пусть хоровод девушек и женщин,В сиянье факелов всю ночь пусть богиню славят.

41

Хвастовство коринфское – поговорка, имеющая значение «тянуть все время одну и ту же песню»: коринфяне якобы не упускали случая напоминать о своем происхождении от Зевса.

Первое полухорие

Строфа

Пойдем туда, где купы роз,Цветов благоуханье.Забавы прелестных игр,Чудеснейших плясок ройТам ждут нас. Лелеют насБлаженные Мойры.

Второе полухорие

Антистрофа

Сияет солнце нам одним.Для нас лишь горний пламень дня.Священные мисты – мы,Мы чисто сквозь жизнь идем,Союзу друзей верныИ милых сограждан.

Часть хора уходит. Другая занимает места на орхестре. Актеры подходят к постройке в глубине, изображающей сейчас дворец Плутона.

Эписодий первый

Дионис

Но как же в дверь мне постучаться, как мне быть?Когда б я знал, как в дверь стучатся мертвые!

Ксанфий

Не размышляй! По двери двинь как следует!Ведь у тебя Геракла вид и палица.

Дионис

(стучит в дверь дворца Плутона)

Эй! Эй!

Из дверей выходит Эак-привратник.

Эак

Кто там?

Дионис

Геракл, силач известнейший.

Эак

Ах, мерзкий, ах, треклятый, ах, негоднейший!Подлец! Из подлых подлый, распреподлейший!Ты уволок у нас собаку Кербера. [42] Душил ее, давил и бил, с собой увелМою собачку милую. Постой же, вор!Теперь утесы Стикса чернодонные [43] И Ахеронта гребень окровавленный,И псы Кокита резвые, и сто головЧудовищной ехидны [44] будут грызть тебяИ рвать твою утробу. А нутро пожретТартесская мурена. [45] Потроха твоиИ черева твои кровоточивыеГоргоны сгложут, страшные тифрасские. [46] Я к ним, не медля, быстрый направляю бег. [47]

42

Ты уволок у нас собаку Кербера. – Один из подвигов Геракла состоял в том, что он проник в подземное царство и вывел оттуда на землю Кербера.

43

Стикс, Ахеронт, Кокит – реки в подземном царстве.

44

Ехидна – сказочное чудовище, породившее Кербера.

45

Тартесская мурена – хищная рыба.

46

Горгоны… тифрасские. – Аристофан называет чудовищных женщин Горгон тифрасскими, в шутку образуя это определение от названия аттического дема Тифрада.

47

Я к ним, не медля… – пародия на стиль Еврипида.

В ярости уходит. Ксанфий подымает забившегося на край орхестры и упавшего со страха Диониса.

Ксанфий

Эй! Что с тобой?

Дионис

Обклался. Призови богов!

Ксанфий

Чудак! Вставай живее! Подымайся, эй!Пока никто не видел из чужих.

Дионис

Нет сил!Я в обмороке. Губку положи на грудь.

Ксанфий

Ну, вот возьми!

Дионис

Да где же?

(Берет губку и кладет ее довольно далеко от сердца.)

Ксанфий

Боги чистые!Где сердце у тебя?

Дионис

Наверно, екнулоИ в пятки соскочило и запряталось.

Ксанфий

Последний трус ты из богов и смертных!

Дионис

Я?Какой же трус? Ведь губку я потребовал,А кто б другой был столь отважен?

Ксанфий

Где ему!

Дионис

Лежал бы трус в навозе, не посмел бы встать,А я поднялся. Я посмел и вытерся.

Ксанфий

Храбрец ты, Зевс свидетель!