Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Недоставало ему плацдарма для начала решительных подвигов. Не было у него московской прописки. А он уже неизбежностью эпидемии гриппа, не важно какого, свиного ли, птичьего ли, тараканьего ли, надвигался на столицу. Из Перми водными путями перебрался в Нижний Новгород, из Нижнего — в Ярославль-городок, Москвы-уголок. В Ярославле назревали юбилейные торжества, и можно было под покровом князя Ярослава Мудрого ухватить кусок праздничного пирога.

Но московских прописок здесь, увы, не выдавали.

К тому времени Блинов ездил в Синежтур на репетиции "Маринкиной башни", увлёкся молоденькой примой Хмелёвой, очаровал прелестницу. После конфуза на фуршете он моментально придумал программу дальнейших действий и внушил очарованной им Хмелёвой план использования Еленой Михайловной одурманенного успехом простака, лоха и ползучего клопа Ковригина. Он хорошо знал натуру Ковригина, способы воздействия на него и в своих предположениях не ошибся. Тем более что поручил дело талантливой актрисе. В его сюжетную разработку (синопсис — ныне) входило

и неизбежное упоение Ковригиным исполнительницей роли Марины Мнишек и его способность немедленно вскочить на турнирного коня ради прекрасной дамы и принять копьё у оруженосца. Были предусмотрены всяческие возможные достоверности вроде записки в Журинском замке, помощь простоватой байкерши Алины. И так далее. И всё по его синопсису понеслось, взгремело японским мотоциклом и взлетело в небеса.

Конечно, Блинова удивила стремительность исполнения его пожеланий. Два дня — и готово. Хмелёва прописана в Москве. В одиночку рыцарь Ковригин коммунальные чудеса сотворить не мог. И тут Блинов приписал себе не только равенство в эротических способностях с Распутиным, но и ещё неосознанные в нём и им сверхвозможности, обеспечившие ему добычи в состязании с московскими дьяками, мздоимцами и мошенниками, и тягуче-ненасытным столичным делопроизводством.

И уж совсем удивила Блинова (но и подтвердила обретение им сверхвозможностей) мгновенная пропажа из документов Хмелёвой фамилии Ковригина. Как и то, что на неделю ей в бумагах была оставлена московская прописка. Недели этой (несомненного знака судьбы и её благосклонности к нему, Блинову) хватило на оформление брака с гражданкой Е. М. Хмелёвой, заселение присмотренной уже квартиры в Химках и даже участия Блинова в общественной кампании в защиту пней Химкинского леса. Оратором Блинов стал не менее ярким, нежели Керенский или морской и сухопутный трибун Троцкий, и ему явно открывалась дорога в законодательные собрания.

— Да-а, — опечалился Ковригин в разговоре со Свиридовой, после ухода из квартиры Леночки Хмелёвой. — Неужели дело не обошлось без Лоренцы Козимовны?..

— А ты уши развесил! — сказала Свиридова. — И с Леночкой этой, барышней рисковой, слюни пускал. Надо быть осторожнее в отношениях с женщинами. Вот теперь Лоренца, так называемая, не подходит к телефону. Явно увиливает от разговора со мной. Есть что скрывать!

— Однако ты симпатизируешь Хмелёвой и что-то там ради неё затеваешь, — сказал Ковригин.

— Да потому что в её годы, — воскликнула Свиридова, — я — и не раз! — бывала такой же дурёхой! В иных, правда, вариациях, неважно!

Дурёха Хмелёва, по мнению Свиридовой, оказалась игрушкой в авантюрах Блинова, и не марионеткой на верёвках или тростях, то есть и не игрушкой даже, а инструментом в честолюбивых усердиях Блинова. При этом ей-то казалось, что она пребывает вовсе не внутри дурмана, а внутри некоей сказки. Блинов сам понял, что увлёкшая его актриса влюбилась в него со страстью, ему, Блинову, малоприятной. "Как блоха в сеттера", — вспомнилось Ковригину давнее высказавание-похвальбу Блинова. Не в собаку просто, не в болонку жалкую, а именно в благородного красавца сеттера. Поначалу все шло хорошо, но потом выражения чувств Хмелёвой начали его тяготить. Вот тогда-то она и стала саморазвивающимся инструментом в его суете. Неизвестно для самого Блинова, к чему должной его привести. Но к каким-то торжествам или триумфам, это уж точно. Научившийся сны золотые навевать, Блинов сумел многое навнушать Хмелёвой. Себя он среди прочего произвёл в Пигмалионы. Он будто бы ваял великую актрису, сам же дурманил голову Хмелёвой соображениями о безнравственности в наше время крепостных актёров (в ход шли сравнения Острецова с меценатами из пьес Островского, готовыми посадить на цепи с бриллиантами беззащитных талантов). И уж совсем убедительными казались Хмелёвой слова о том, что, засидевшись в Синежтуре, она очень быстро превратится в провинциальную клушу. Или в распустившую юбки бабу для самовара. А в мире, кроме Среднего Синежтура и такой дряни, как Москва, куда ползут самые подлые и голодные клопы, есть Бродвей и Голливуд. И он, Блинов, приведёт туда по ковровым дорожкам ещё не обладающую сказочными туфельками замарашку из Синежтура. Он знает, как получить эти туфельки, и у него есть, банально говоря, люди в Голливуде и на Бродвее. Был даже сделан намёк о возможностях голливудского человека, того самого знаменитого Юры Гагарина, приятеля Шварценеггера, Николсона, Брюса Уиллиса, да в кого ни ткни — все они обожали выходца из России. Имя этого выходца Хмелёву удивило, но на самом деле фотографии его часто публиковались в глянцевых изданиях, нередко с обнажённым торсом в напряжениях мышц. Потом-то для Хмелёвой открылось, что Юра Гагарин — никакой не Гагарин, а Пахом Пеструхин из Вятских Полян и что он большой фантазёр. Как скажем, и якобы любимица Парижа, писательница и модель, известная под псевдонимом "Мавзолея Мавзолеева", или просто Мазя, блондинка с голубыми сосками, в девичестве — Адель Шишмарёва из Сернурска. Но поначалу Хмелёва поверила в возможности Гагарина и Блинова, и фабрика грёз возникла в ней самой. При этом Блинов остался волшебной реальностью, достойным не только обожания, а и жертвенного восхищения, и даже слёз умиления. Все личности вокруг, Острецов в их числе, стали казаться серыми, скучными и пресными. Все они ползли по жизни, а Блинов летал. Такое отношение к нему Блинова, повторюсь, тяготило, но при том и забавляло. Возбуждало в нём спортивный или авантюрный азарт. Смысл его забав Блинову был пока неясен. Просто приятно было сознавать, что он, долгие годы унижаемый и не имевший удач, сумел вознестись над синежтурским быдлом, богатым либо нищим, что он хозяин положения даже в обществе сильных мира сего, они были ему смешны, а первые красавицы их целовали ему, богатырю земли Русской, возможно и сверхчеловеку, руки в перстнях.

Но так было до появления в Синежтуре Ковригина. И конфуза на фуршете в бывшем танцевальном зале бывшего Дворца культуры обозостроителей. Минутами раньше великолепным барином, графом Фёдором Американцем, а если бы дело происходило во Франции — Портосом, Победителем, или даже самим Александром Дюма (отбросим сплетни о его литературных нефах), он стоял на сцене театра, возложив длани на плечи театральной челяди. И это был триумф. Это было начало славы. Однако явился беспечный (или бесчестный) борзописец Ковригин, и мистификацию с погубленным лжеавтором пришлось отменить. На время отменить.

Оболганным находиться среди людей, только что оравшим "Браво!", Блинов не мог. И улетел. Иные могли посчитать, что он сбежал от позора, но их мнение следовало признать близоруким и поверхностным. Он поспешил в Москву, чтобы продумать, как восстановить справедливость. Он уже ощущал себя натурой значительной и в предприятии своём был намерен возвратить себе репутацию духовного исполина и страдающего таланта, но, естественно, не мог отказаться и от требований мести. При этом что-то заставляло его спешить, тогда и возникло в нём труднообъяснимое — "полтора месяца". Почему полтора месяца, откуда полтора месяца? Тем не менее эти полтора месяца были вбиты в голову взволнованной Леночки Хмелёвой и зажили в ней часовым механизмом взрывного устройства. Но полтора месяца были рассчитаны на долговременную акцию. А уже с фуршета, по подсказкам двух московских ушлых театроведов, Попихина и Холодцова, приглашённых в Журинский замок, он унесся в Москву экстренно начинать охоту на Большой Бронной улице. Но и там его ждал конфуз. Оказалось, что все бумаги Ковригина в Авторском обществе были оформлены идеально и именно Ковригина признали автором пьесы "Веселие царицы Московской". В тот же день Блинов впервые услышал имя Лоренца Козимовна и то, что она служит у Ковригина литературным секретарём. По советам всё тех же театроведов, вернувшихся из Журина, Блинов поспешил в суды. А перед тем, как улететь с фуршета в Москву, Блинов успел передать Хмелёвой мелко исписанный листок с упомянутыми выше указаниями. Там и упоминалось — "Полтоpa месяца". И категорически был назван исполнительным персонажем Ковригин. Тут Блинов заранее потирал лапищи. Два зайца, пока не убитые, но обречённые, беспечно резвились рядом с ним, сеттером. Важно было объявить Ковригина плагиатором и мошенником. Второго зайца можно было подарить опозоренному олигарху Острецову и его гончим псам. Именно Ковригин уломал красну девицу и увёз Хмелёву из Синежтура — вот, мол, в чьей голове возник злодейский замысел, а он, Блинов, был ни при чём. В том, что Хмелёва сымпровизирует как надо, Блинов не сомневался. Ведь она была воплощенная им из глины захолустья Галатея. Верная к тому же. Или хотя бы благодарная демиургу Юлию Валентиновичу.

Однако то, что стало происходить после первых московских чудес, Блинова озадачило. И даже напугало. Возникали обстоятельства, какие сам Блинов не мог себе объяснить. Срывы ожидаемых удач с удовольствием стал приписывать провинциалке Хмелёвой. Обсуждать что-либо с ней, теперь для него — созданием глупым, не имело смысла. А то, что она провела предбрачную ночь с Ковригиным, его начинало злить. Тем временем никаких движений в осуществлении программы Блинова не происходило. Но тут в нём стали звучать голоса. Не в дремотах, не в снах кошмарных, а будто бы внутри него установили мобильный и выказывали Блинову знаки внимания. Голоса эти были осмысленные, связанные с литературными заботами Блинова, и доносить о них психиатру было бы смешно. Они советовали Блинову, куда пойти и что сделать. Затея с синопсисами была подсказана именно ими. Потом один из голосов объявил, что у него, Блинова, возникли влиятельные спонсоры и что они возлагают на него важную миссию.

После услышанных слов Блинов ходил по квартире в Химках (ему уже снова виделось жилище в Москве), напевал (мелодию придумал сам) слова о Степане Степанове, по прозванью Каланча, но потом помрачнел и стал зол. Вспомнил о прочитанных вчера главах "Записок Лобастова". Публикации новых сочинений Ковригина (не хотел их читать, матерился, но читал) превращали его в желчного и свирепого зоила, и Галатее-Хме-лёвой приходилось терпеть его.

— Не твоя ли, Ковригин, подруга Лоренца Козимовна пожелала стать спонсором Блинова? — спросила Свиридова. — Не она ли одарила Блинова возможностью жениться на Хмелёвой?

— Да хоть бы и она, — сказал Ковригин. — Ты лучше расскажи про Хмелёву.

69

— А что? — сказала Свиридова. — Твоя Хмелёва себе на уме.

— Но зачем-то она желала поговорить со мной. Наверняка хотела попросить о помощи…

— Искала выгоду и способы примирения, Да и Древеснова её теперь волнует. А ты — повелитель Древесновой. Может даже, её воздушный родитель. Наша Леночка — актриса, и при том талантливая… Ну да, и я актриса, но не радуйся и не заблуждайся, в быту актрисой я уже отыграла. И с тобой я — просто женщина, бескорыстная и наивная.

Поделиться:
Популярные книги

Прометей: Неандерталец

Рави Ивар
4. Прометей
Фантастика:
героическая фантастика
альтернативная история
7.88
рейтинг книги
Прометей: Неандерталец

Черный маг императора

Герда Александр
1. Черный маг императора
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Черный маг императора

Дорогой Солнца

Котов Сергей
1. Дорогой Солнца
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Дорогой Солнца

(Не) Все могут короли

Распопов Дмитрий Викторович
3. Венецианский купец
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.79
рейтинг книги
(Не) Все могут короли

Играть, чтобы жить. Книга 1. Срыв

Рус Дмитрий
1. Играть, чтобы жить
Фантастика:
фэнтези
киберпанк
рпг
попаданцы
9.31
рейтинг книги
Играть, чтобы жить. Книга 1. Срыв

(Не)нужная жена дракона

Углицкая Алина
5. Хроники Драконьей империи
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.89
рейтинг книги
(Не)нужная жена дракона

Ветер и искры. Тетралогия

Пехов Алексей Юрьевич
Ветер и искры
Фантастика:
фэнтези
9.45
рейтинг книги
Ветер и искры. Тетралогия

Маверик

Астахов Евгений Евгеньевич
4. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Маверик

Вперед в прошлое 6

Ратманов Денис
6. Вперед в прошлое
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Вперед в прошлое 6

Магия чистых душ

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.40
рейтинг книги
Магия чистых душ

Без шансов

Семенов Павел
2. Пробуждение Системы
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
постапокалипсис
5.00
рейтинг книги
Без шансов

Приручитель женщин-монстров. Том 6

Дорничев Дмитрий
6. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 6

Идеальный мир для Лекаря 14

Сапфир Олег
14. Лекарь
Фантастика:
юмористическое фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Идеальный мир для Лекаря 14

Идеальный мир для Социопата

Сапфир Олег
1. Социопат
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
постапокалипсис
6.17
рейтинг книги
Идеальный мир для Социопата