Лю Яо: Возрождение клана Фуяо

Priest P?

В этот самый момент он внезапно пожалел о том, что не успел внимательно изучить ту книгу. Впервые в жизни он ощутил, что значит: «Когда приходит время применять знания на практике, начинаешь жалеть, что мало читал».

И так продолжалось до тех пор, пока Янь Чжэнмин без разговоров не прижал его к берегу…

Глава Янь очень долго подавлял в себе желание. Он слишком долго терпел и теперь больше не желал церемониться.

В конце концов, он так и остался в павильоне Цинъань.

Чэн Цянь редко спал допоздна, но, когда он, наконец, открыл глаза, он

почувствовал, что на сердце у него было хорошо. И пусть его тело немного не слушалось, но юноша не обратил на это совершенно никакого внимания. Старший брат нечасто демонстрировал свои настоящие чувства, и Чэн Цянь решил, что теперь он может делать все, что захочет.

Однако уже на третий день пребывания Янь Чжэнмина в павильоне Цинань Чэн Цянь пришел к выводу, что он больше не может этого выносить. Янь Чжэнмин постоянно досаждал ему, все время ластился и лип. Похоже, у главы клана был свой способ «привязываться» к людям. Но он был не просто навязчивым. Он бросался намеками, и Чэн Цянь тут же должен был подойти к нему, чтобы дать старшему брату возможность всем своим видом показать: «Я — твой старший брат, ты должен развлекать меня».

В случае, если Чэн Цянь не отвечал ему или подолгу не обращал на него внимания, он должен был быть готов к тому, что теперь на него будут дуться целый день.

Как говорится: «Легко пригласить бога, но трудно попросить его уйти»⁴. Глава клана Янь прожил в павильоне Цинъань всего полмесяца, но Чэн Цяню уже начинало казаться, что он попросту сходит с ума. Все это напоминало ему те дни, когда он с радостью предпочел бы просидеть все время у ледяного пруда, повернувшись лицом к стене⁵, чем болтать с заглянувшим в гости Нянь Минмином. Тогда, помимо твердости духа, он обрел бы еще и спокойствие.

⁴ ??????? (qing shen rongyi song shen nan) — легко пригласить бога, но трудно его проводить (о госте, который долго не уходит).

⁵ ?? (mianbi) —повернуться лицом к стене (для медитации).

В который раз проигнорированный им глава Янь, в конце концов рассердился:

— Разве не ты говорил, что никогда не забудешь о благодарности? Эти несколько дней вымотали меня! Я устал от этого! С самого детства я вынужден расти вместе с белоглазым волком⁶!

⁶ ??? (baiyanlang)— бессовестный (букв. «белоглазый волк»).

У Чэн Цяня разболелась голова.

— Старший брат, дай мне пожить еще несколько лет.

Глава Янь так разозлился, что сбежал в бамбуковую рощу практиковаться с мечом, и едва не превратил зеленое море в облезлую тыкву. Сперва он хотел развернуться и уйти, но вечером, когда небо разразилось мелким дождем, он вновь пришел обратно, в гневе ожидая, что Чэн Цянь вернется от Хань Юаня и образумится.

Дни пролетели незаметно, и на горе Фуяо наступил сезон дождей⁷.

С утра до вечера, тяжелые капли без устали барабанили по крышам.

⁷ Период с апреля по сентябрь.

Чэн Цянь как раз собирался спуститься с горы, но Янь Чжэнмин остановил его.

— Отдай ему это.

Это был первый раз, когда Янь Чжэнмин сам упомянул Хань Юаня. Юноша бросил Чэн Цяню маленькую бусинку размером с горошину.

Чэн Цянь протянул руку, чтобы поймать ее и почувствовал, как похолодели его пальцы. Витавшие вокруг него капли дождя мгновенно испарились.

— Когда-то я получил несколько таких от Западного дворца, — сказал Янь Чжэнмин. — Скоро пятнадцатое число, та самая дата, которую назначил Тан Чжэнь. Не дай ему опозориться. Не хочу, чтобы он выглядел как курица в супе⁸.

⁸ ??? (luotangji) — курица в супе (обр. промокнуть до нитки, мокрая курица).

Очевидно, в душе он всегда беспокоился об их младшем брате, но старательно делал вид, что никогда его не любил.

Но когда Чэн Цянь спустился с горы, намереваясь увидеться с Хань Юанем, первым, кого он встретил у подножия Тайинь оказался Тан Чжэнь.

Тан Чжэнь был самым тихим из гостей. Если не считать того, что Ли Юнь лично провел ему экскурсию, когда он впервые прибыл на гору Фуяо, он все это время жил в уединении и редко покидал внутренний двор гостевого домика.

Тан Чжэнь держал в руке промасленный бумажный зонтик, не желая растрачивать свой изначальный дух на защиту от дождя. Рукава его халата были мокрыми, но мужчине было все равно, он спокойно прогуливался под дождем.

Чэн Цянь спустился с Шуанжэня на землю и поздоровался:

— Брат Тан.

— Ты направляешься к Массиву десяти сторон? Я пойду с тобой.

Никто из них не сказал ни слова. Без мечей они медленно шли по размытой горной тропе. В окружавшем их шуме ветра и дождя все казалось таким медленным.

— В сопровождении старшего Тана я чувствую, будто мир вокруг замер.

— Люди посредственны. Всю свою жизни они проводят в погоне за славой и богатством. И пусть у вас, заклинателей, в отличие от них, в сотню раз больше времени, вы ведь тоже заняты самосовершенствованием. Вы идете против законов этого мира. Если позволить себе хоть на мгновение расслабиться, можно легко сбиться с пути. Потому-то вам и нельзя расслабляться. А я всего лишь ходячий труп. Мне не о чем просить. Конечно, я куда ленивее, чем другие.

Его слова слегка озадачили Чэн Цяня, и юноша задумался: «Если тебе не о чем просить, то что ты здесь делаешь?»

Однако, он быстро отринул свои сомнения. У Чэн Цяня было мало друзей, и Тан Чжэнь был одним из них. Юноша не хотел подозревать своих и лишь безразлично ответил:

— Удивительно, но ведь должно же быть хоть какое-то разнообразие. Если каждый день лениться, разве твоя жизнь не превратиться в жизнь старой черепахи? Так неинтересно.

Тан Чжэнь отвлекся от темы и улыбнулся.