Лю Яо: Возрождение клана Фуяо

Priest P?

— Это опять ты, сопляк, — за последние пять лет обида Чжан Дасэня на Чэн Цяня не только не уменьшилась, но и, казалось, стала еще глубже. В тот момент, когда он увидел Чэн Цяня, он не мог не стиснуть зубы. — Отдай мне это, сейчас же.

Чэн Цянь держал обе руки за спиной, деревянный меч висел у него на поясе, время от времени постукивая по ноге. На его лице застыло озадаченное выражение, будто он хотел сказать: «Я не понимаю, что тявкает эта собака».

Чжан Дасэнь всегда был из тех, кто любит угрожать. Если бы другие обменивались с ним оскорблениями, ему было бы намного

спокойнее. Но каждый раз, когда он сталкивался с полным безразличием Чэн Цяня к мирским соблазнам, он всегда чувствовал себя настолько разгневанным, что мог мгновенно отрастить бороду.

Один из мужчин, пришедших с Чжан Дасэнем, холодно улыбнулся Чэн Цяню.

— Малыш, будь умницей, поторопись и отдай мне «увядшую траву». Если ты продолжишь сопротивляться, нам придется отбросить всякую вежливость.

Услышав это, Чэн Цянь немедленно повернулся к нему. Держа меч ровно, юноша с почтением склонил голову, а другой рукой уважительно сжал кулак.

— Помилуйте, я не заслужил такой чести.

Видя его нежелание сотрудничать, люди вокруг Чэн Цяня обменялись взглядами и, демонстрируя идеальную слаженность, немедленно бросились вперед.

Когда они атаковали, было легко определить, кто из них возглавлял нападение, кто был сторонником, кто предпочитал действовать скрытно, а кто должен был отрезать врагу пути к отступлению. Несмотря на брошенный ему вызов, Чэн Цянь оставался спокойным и собранным, демонстрируя свое мастерство.

Было очевидно, что обеим сторонам отлично знаком этот вид борьбы – один против множества.

Взмах двуглавой алебарды Чжан Дасэня поднял мощный вихрь, полностью заперев Чэн Цяня в кругу нападавших. Три человека приблизились почти вплотную, последний из них кружил позади юноши. С громким воем он обрушил свое оружие на спину Чэн Цяня.

Чэн Цянь даже не обернулся. Деревянный меч в его руке был подобен проворной змее. Не теряя ни секунды, он с точностью заблокировал удар и прижал запястье подлого нападавшего, а затем, воспользовавшись им как опорой, подпрыгнул в воздух. От этого маневра опилки деревянного лезвия, срезанные противником, взметнулись вверх и немедленно разлетелись, как шипы.

Группа Чжан Дасэня поспешила отступить, их слаженность была нарушена. Воспользовавшись моментом, Чэн Цянь нашел брешь в барьере Ци, выставленном тремя нападавшими. Он поднял руку, чтобы ухватиться за ветку дерева, прыгнул и полетел вверх, как птица, только одежда развевалась позади.

Люди Чжан Дасэня хотели было броситься в погоню, но никто из них не был столь проворен, как Чэн Цянь. Когда они, наконец, пришли в себя, то поняли, что между ними и Чэн Цянем лежит пропасть.

Этот очень краткий пример был всем, в чем нуждался Чэн Цянь.

Движение «Сентиментальный ветер среди накатывающих приливов»³ подняло шум в высоких кронах, ветки и листья громко зашелестели. Чжан Дасэнь не мог свободно орудовать своей двуглавой алебардой в столь узком пространстве, потому получил удар аурой меча.

³ Сентиментальный ветер среди накатывающих приливов: ?????

?:

«прилив»; ?: «бросать»; ??: «чтобы быть ласковым, быть в любви»; ?: «ветер»

Проигнорировав преследователя с дубинкой, побеждающей демонов, Чэн Цянь попросту рухнул с воздуха. Стоило ему приземлиться, как он тут же вскочил и не сбавляя скорости ударил в корень большого дерева.

Есть поговорка: «Когда дерево падает, обезьяны разбегаются». Те, кто пытался победить Чэн Цяня, не успели среагировать. Обнаружив опасность прямо над головой, они в спешке повалились на землю. И, пока они боролись с густыми ветками, Чэн Цянь оказался уже далеко, и догнать его стало невозможно.

Уже стоя на приличном расстоянии, Чэн Цянь смахнул с одежды маленький листок и вежливо накрыл ладонью в кулак, как бы говоря Чжан Дасэню: «Прошу прощения за беспокойство, премного благодарен за Ваши наставления».

Его фигура быстро растворилась в сиянии заходящего солнца, исчезнув без следа.

За последние несколько лет клан Фуяо полностью обосновался на острове Лазурного Дракона. К счастью, надоедливый Чжоу Ханьчжэн, что вечно беспокоил их, все еще исполнял обязанности защитника, поэтому, появившись однажды на первой лекции, он больше никогда не оскорблял их взор.

Одним из двух главных защитников лекционного зала была Тан Ваньцю с горы Мулань. Чжоу Ханьчжэн, как и она, также не принадлежал к острову Лазурного Дракона. Но его происхождение скрывалось тщательнее, чем происхождение Тан Ваньцю, так что это не было чем-то, что мог бы легко раскопать Хань Юань.

Тан Ваньцю в спешке прибыла на остров Лазурного Дракона вместе с группой Янь Чжэнмина, когда Небесный рынок вот-вот должен был открыться, но Чжоу Ханьчжэн объявился даже позже нее. После первого дня в лекционном зале он поспешно покинул его.

Большинство мастеров, поднимавшихся на платформу после этого, были довольно сдержанны. Они приходили только для того, чтобы прочитать свои лекции, и уходили сразу же после того, как заканчивали говорить, почти не обращая внимания на аудиторию из бродячих заклинателей.

Янь Чжэнмин хорошо усвоил урок о том, как нужно себя вести. С тех пор, в дни открытия лекционного зала, они приходили туда еще до восхода солнца, чтобы занять менее заметное место. Они почти не разговаривали друг с другом, каждый из них медитировал, вырезал амулеты или читал руководство по фехтованию, ожидая прибытия остальных. После окончания лекций они снова молча уходили.

Со временем клан Фуяо был окончательно забыт теми, кто не был напрямую связан с ним. Юноши стали практически незаметными... О, конечно, Чэн Цянь был исключением. Чэн Цянь все реже и реже показывался на людях вместе со своими братьями, в основном предпочитая действовать самостоятельно.

Он все еще был недостаточно силен, поэтому не мог защитить весь свой клан. Он мог лишь привлечь на себя всю враждебность, которую другие испытывали по отношению к его братьям, неся это бремя в одиночку.