Люби меня по-французски
Шрифт:
Так же быстро, как появилась, мысль рассеялась. Потому что, даже если было правдой, что он заслуживал второго шанса — и решение еще не было принято — я больше не хотела жизни с Такером, я не любила его.
Я любила Лукаса.
Завалившись на кровать, я уставилась в потолок и почувствовала боль в груди, которая угрожала уничтожить меня каждый раз, когда я думала, что не увижу Лукаса снова. Но что я должна делать? Мне нужно с кем-то поговорить. Перекатившись на бок, я подняла телефон и набрала номер Коко.
— Алло?
— Привет. — Я едва смогла
— Привет! О боже мой, что не так?
— Всё. Всё испорчено, Коко. Я не знаю, что делать. — Я легла на спину и ощутила, как горячие слезы текут из уголков глаз.
— Расскажи мне всё, милая.
Я сделала вдох и снова пустилась во всю историю с Парижа до Воклюза и снова назад, закончив тем, что нашла раскаявшегося Такера в своем номере.
Она ахнула.
— Ты, черт побери, шутишь!
— Нет. Он был здесь, без рубашки, извиняясь, и с подарками, — сказала я хмуро.
— Без рубашки?
— Он изменился. И затем прямо в середине его большой «Извини За То, Что Был Таким Придурком» речи, Лукас постучал в дверь и сказал, что не может меня отпустить.
— О боже мой, Миа. Это как в мыльной опере!
— Я знаю. И прежде чем он закончил то, что говорил, появился Такер — в расстегнутой рубашке, заметь — и начал вести себя, как будто мы снова вместе. И я не знаю, что делать! — полились свежие слезы. — Сейчас Лукас, вероятно, думает, что я вернулась к Такеру, но я не возвращалась! Я хочу Лукаса, но не могу получить его! — я так сильно заплакала, я едва могла видеть, а мой нос тёк как у четырехлетки.
— Ладно, шшш, давай поговорим об этом, — успокаивала Коко. — Все будет в порядке.
— Как? — выла я.
— Мы разберемся в этом, милая. Боже, я бы хотела, чтобы Эрин была здесь. Она лучше в этих вещах, чем я, но я постараюсь придумать, что она бы сказала в этой ситуации. Ладно. Во-первых, ты хочешь вернуть Такера?
— Нет, — я была полностью уверена.
— И ты уверена? Даже если он, и правда, серьезен в том, что хочет изменить свое поведение и снова попытаться?
— Даже в этом случае. Я больше не люблю его. И знаешь, что? — я фыркнула, когда осознание осенило меня. — Я полностью простила его. Я больше не злюсь на него, я знаю, что он сделал все правильно. Может, то, как он сделал это, было дерьмово, но все равно. У меня не было бы силы отменить все, и я рада, что у него была.
— Ладно, это хорошо. Никакой злости, плюс прощение — это прогресс. Что насчет Лукаса?
Я вздохнула.
— Я думаю, что влюблена в него. По-настоящему.
— Ты любишь его?
Я улыбнулась сквозь слезы.
— Да, я люблю его.
— Что, ты думаешь, он чувствует?
— Я не уверена, в смысле, он не сказал, что любит меня или что-то подобное, но он был прерван прямо в середине того, что звучало, как многообещающая речь. Но Коко, он не хочет жениться. Он не хочет семью.
— Как ты узнала это?
— Потому что он сказал мне. Прежде чем мы признали, что у нас есть чувства друг к другу, он сказал, что никогда не
— Ну, что, черт побери, он должен пообещать?
Я моргнула.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, ты только что встретила этого парня, всего шесть дней назад.
— Пять.
— Верно, пять. И вы сразу влюбились, так быстро, что у вас, вероятно, даже не было времени дышать.
Я выдохнула.
— Да. Дышать здесь было трудно.
— И он сказал тебе, что у него есть чувства к тебе, чувства, которых никогда не было ни к кому другому, даже хотя он встречался кое с кем годы. И он хочет попытаться, чтобы между вами что-то получилось, даже если между вами большое расстояние, и он знает, что ты ненавидишь летать, что означает, что он часто будет к тебе ездить.
— Ну, да. Думаю, да, но…
— И ты ждешь, что он осознает все чувства, скажет, где вы, ребята, будете через год или шесть месяцев и также даст обещание, что подумает о женитьбе прежде, чем вы даже попытались встречаться?
Когда она сказала это, я почувствовала себя глупой и требовательной. Но разве мои чувства не были обоснованными?
— Я не просила его делать предложение или что-то подобное. Я просто спросила, пересмотрит ли он свою точку зрения о браке… Это справедливо, так?
— Я не знаю, Миа. Я имею в виду, я люблю тебя, ты знаешь. И я хочу, чтобы у тебя было все, что ты хочешь. Но твои требования в этом вопросе немного чрезмерны.
— Это не требования, это мечты! — Коко говорила, как Лукас, и это злило меня. — У меня могут быть мечты
— Успокойся, Миа. Да, у тебя могут быть мечты. Но если всё, что имеет значение в твоих мечтах — это выйти замуж и иметь красивый дом и семью, честно говоря, ты просто можешь выйти замуж за Такера и покончить со всем этим. Но я знаю тебя — ты хочешь большего.
Она была права. Я хотела большего. Прикусив губу, я пыталась найти слова, чтобы защитить свою точку зрения, но не могла.
— Смотри, — продолжила она, — вспомни наши первые сумасшедшие схемы, как начать свой собственный бизнес? У нас были эти смехотворные планы, и мы представляли свой офис в роскошном пентхаусе, планируя праздник за праздником для высокомерных людей с толстыми кошельками. Но все пошло не этим путем, так?
— Поначалу нет, — признала я. — Но какое это имеет отношение к этому?
— Потому что наши мечты начали воплощаться в реальную жизнь. Мы брались за любой заказ и работали в твоей квартире, и у нас не было настоящих денег в течение целого года-полтора. И честно говоря, мы не были уверены будем ли когда-нибудь делать деньги — у нас была вера в наш талант и желание работать, это все что было. Никаких обещаний успеха.
— Но у нас все было продумано, — сказала я, хотя уже начала понимать связь. — Мы наметили бизнес-план в мельчайших деталях. У нас были проекты. У меня были списки! С Лукасом у меня нет ничего. Ничего! Это пугает меня.