Люби меня всего
Шрифт:
«Было бы отлично. Но мы можем заняться этим после лекции?»
Меня наполнило облегчение, когда я подтвердил наше учебное свидание. С настойчивым желанием Рида держать меня подальше, я не был уверен, что будет. По крайней мере, Коэн подружился со мной без проблем — может, даже немного слишком.
Пока я сидел на парковке колледжа перед учёбой в пятницу, зазвонил мой телефон. Это был Эван.
— У тебя есть около десяти секунд. Я как раз иду на занятие.
— Это всё, что мне нужно. Я купил пиво. Приезжай
Я заглушил двигатель и пошёл к входной двери.
— Не могу. У меня учебное свидание с Орином.
На другом конце раздался стон, и я хохотнул.
— Я когда-нибудь говорил, что ненавижу твоё решение вернуться на учёбу? Меня променяли на милых студентиков. Я знал, что это произойдёт. Я ненавижу это.
— Бедняжка. Подбери сопли. Я приеду в воскресенье. Можем поиграть в несколько игр, если ты всё ещё будешь в настроении.
— Да, да. Так как дела с Орином?
— Эмм, ну, я не знаю. Вчера я познакомился с ещё одним альтером, и не казалось, что я ему особо нравлюсь, так что, посмотрим сегодня.
— Тебя все любят. Что с ним не так?
Высказывать свои подозрения о том, что я мог невольно спровоцировать его, было несправедливо по отношению к Орину.
— Эван, мне пора. Я заеду в воскресенье.
Мы попрощались, и я повесил трубку.
Я опоздал на несколько минут, и Ричард уже начал занятие. Я опустился на стул рядом с Орином, и мы обменялись улыбками, прежде чем я стал слушать то, чему нас учили. Сегодняшней темой была эффективность цвета в рекламе. Как использовать их, и на какие сочетания лучше реагируют покупатели. Я делал пометки и читал параграфы текста, когда их называли.
К восьми Ричард отпустил нас на десятиминутный перерыв, и многие студенты вышли из кабинета. Орин развернулся на стуле и застенчиво улыбнулся, играя со своей ручкой, рисуя в углу своего блокнота.
— П-прости за среду.
Я отмахнулся и попытался скрыть свою нервозность, удобнее усаживаясь на стуле.
— Это не твоя вина.
«Думаю, виноват только я». Он знал, что произошло? Осознавал, что Рид вышел вперёд?
— Мы пробовали одну новую штуку, которую предложил мой доктор, где нужно писать в дневнике, чтобы лучше общаться друг с другом. Было сложно добиться от всех согласия, но Рид сказал мне, что прогнал тебя. Кажется, ему неуютно, когда ты рядом со мной, хотя я не уверен, почему. Так что, — Орин заёрзал, положил свою ручку и мгновение жевал губу, прежде чем продолжить. — Просто знай, что это не я тебя прогнал, и мне жаль. Они все делают всё по-своему.
— Всё нормально. Правда, — я поправил очки на носу и пожал плечами. — Я не буду врать, Рид отчасти меня удивил, и я не был уверен, что сделал, чтобы его расстроить, но ничего страшного.
Я нашёл самую тёплую, самую искреннюю улыбку, которой мог показать ему, что говорю серьёзно. Это сработало, и он облегчённо выдохнул.
— И мы всё ещё можем сегодня поработать вместе?
— Я надеюсь на это.
Он мгновение смотрел на меня, уникальный цвет его радужек
— Ты очень хороший человек. Спасибо.
Всё в нём отзывалось во мне неожиданным образом. В этот момент не имели никакого значения препятствия, с которыми мы сталкивались. Возможно, я мог дать Орину что-то, что не давали другие; дружбу.
Ричард вернулся и привлёк внимание класса обратно к лекции, разрушая краткое спокойствие, которое поселилось в мире Орина. Когда он отодвинулся к спинке своего стула, его плечи снова напряглись — хоть он был в своей стихии обучения. Я задумался, вся ли его жизнь приносит стресс, и были ли у него когда-нибудь передышки от этих ощущений.
Когда лекция закончилась, мы выскользнули из кабинета первыми, обгоняя толпу, и побежали вниз по лестнице на первый этаж и к входной двери. Орин смеялся, пытаясь угнаться за мной, и музыкальный тон его голоса был таким необычным для человека, которого я узнал, что я внезапно развернулся, не уверенный, бежит ли за мной Орин или кто-то другой.
Когда он спрыгнул с последней ступеньки и встретился со мной взглядом, на его лице появилась улыбка, и щёки порозовели то ли от смущения, то ли от бега, и я понял, что это по-прежнему он.
— Почему мы бежим? — спросил он, выходя за мной за дверь.
— Не знаю. Просто избегаем толпы.
Я замедлился и поправил очки. Орин шел рядом со мной, ближе, чем я ожидал, и наши руки один раз соприкоснулись, прежде чем он увеличил дистанцию.
Когда мы приехали к нему домой, Орин нашёл нам несколько банок колы, пока я искал записи с нашего предыдущего занятия.
— Когда мы закончим, хочешь остаться посмотреть фильм? Эмм... раз мы вроде как п-пропустили прошлый раз, — быстро добавил он, опуская взгляд на свои руки.
Приглашение было милым, и, судя по манерам Орина, ему сложно было это сказать.
— Я бы с удовольствием.
С Орином было легко работать. Мы смешивали наши идеи без споров, и его проницательность была уникальной и хорошо продуманной. Не в первый раз я был поражён его умом.
— Ты ходил в школу в этом районе? — спросил я через час нашей работы.
Орин поднял на меня взгляд от бумаги, на которой делал наши пометки. Он покачал головой и снова опустил глаза.
— Я учился на дому.
Он не углублялся и быстро вернул разговор обратно к нашему проекту. Я не стал давить.
— Итак, — предложил я какое-то время спустя, — как насчёт того, чтобы нарисовать макет рекламного щита, или хотя бы набросать несколько вариантов, — я хохотнул. — Как раз увидим, насколько я запомнил эту цветовую лекцию.
Орин улыбнулся и тут же нашёл свои записи с сегодняшнего дня.
— У нас есть ориентир, — сказал он, кладя блокнот в центре стола. — Эмм… у меня есть ф-фломастеры. Давай я их найду, — Орин подскочил и исчез в коридоре. — На книжной полке у окна есть несколько альбомов для рисования. Где-то к низу. Можешь их взять? — крикнул он.