Люби меня всего
Шрифт:
Мой телефон лежал в гостиной, так что я пожал плечами.
— Наверное, около одиннадцати.
— Я… — он опустил взгляд на открытый альбом и поднял обратно, собрав воедино кусочки. — Я потерял счёт времени.
— Рейн показывал мне, как рисовать Бэтмена. Он вышел всего минут на пятнадцать или около того.
Щёки Орина порозовели, когда он взял фломастер в правую руку и сел по-другому, как я, скрестив ноги.
— Он любит Бэтмена.
— Я заметил, — я указал на украшенные стены комнаты, и Орин хохотнул.
— Что… Прости, что мы делали? Всё смутно, — он
— Мы собирались нарисовать макет рекламного щита. Ты в порядке?
— Да, просто голова болит. Такое часто происходит при переключениях.
— Мы не обязаны сегодня продолжать работать. Уже поздно, и мы уже хорошо позанимались. Особенно, если ты не очень хорошо себя чувствуешь.
Он кивнул, закрыл альбом и встал, оглядев комнату, прежде чем пойти к двери. Я пошёл следом, и когда мы вышли, он выключил свет и закрыл дверь.
— Это комната конкретно Рейна. Я ей не пользуюсь.
— Он объяснил.
Орин провёл пальцами по своим волосам и робко улыбнулся.
— Ну конечно. Он одержим своей комнатой.
Снова оказавшись в гостиной, я собрал свои учебники, пока Орин стоял рядом.
— Ты... ты ещё хочешь посмотреть кино? Или... ничего страшного, если тебе пора идти.
— Конечно, если ты готов, — я поставил рюкзак в сторону и сел обратно на диван. — Сегодня пятница, у меня нет никаких планов.
Орин заметно расслабился и опустился на другой конец дивана, направляя пульт на телевизор и включая его. Пока он отвлёкся на поиск фильма, я смотрел на него. Я всё больше восхищался тем, кто он есть. Любой наблюдающий мог видеть только замкнутого мужчину, но проведите с ним время, и вы узнаете, какая уникальная у него жизнь. Зная общество, мне было ненавистно думать, каково чувствовать себя таким отличающимся. От простой идеи вместе посмотреть фильм его лицо светилось. Что это означало для его жизни в целом?
Выбрав «Дедпула», фильм, который мы оба видели сотню раз, но оба любили, мы вместе расслабились и позволили неожиданному повороту нашего вечера стать не более, чем воспоминанием. Чем больше времени я проводил с Орином, тем больше мог его читать. Для него было редкостью, чтобы его тело не держали в плену напряжение или беспокойство, так что когда просвечивались моменты настоящего покоя, я замечал их.
Было уже поздно, когда фильм закончился, и я едва смог поднять зад с дивана. Когда я застонал, закидывая рюкзак на плечо, Орин рассмеялся.
— Что? — я рассмеялся вместе с ним. — Старость не радость. Только подожди.
Он подошёл со мной к машине, и я закинул рюкзак на заднее сидение, к остальному хламу, который не трудился разобрать.
— Спасибо за компанию, — он немного покрутил руки, прежде чем решил засунуть их в карманы. Он нерешительно встретился со мной взглядом, и я получил в награду робкую улыбку, которую начал обожать.
— Я хорошо провёл время.
Наши взгляды на мгновение встретились, пока Орин не отвёл взгляд, оглядываясь вокруг с явным дискомфортом. Моё тело согревалось теплом, пока я смотрел на его профиль; молочная бледная кожа контрастировала с темнотой позади
Я потянулся и положил руку на его предплечье, привлекая его внимание. Это движение основывалось на чистом инстинкте и желании контакта с кем-то, к кому у меня появлялись чувства на промежуточном уровне. Я никак не ожидал, что это вызовет негативную реакцию. Всё его тело замерло, и его глаза расширились с откровенным страхом, когда он резко повернул голову, чтобы снова на меня посмотреть.
Отступив почти так же быстро, я поднял руки вверх, чтобы успокоить его и показать, что не хочу причинить вреда.
— Прости. Я не должен был…
— Всё в порядке, — он пытался восстановить дыхание, которое сразу же сбилось с ритма под натиском страха. — Ты подумаешь, что я совсем сумасшедший. Я просто… — он покачал головой и опустил взгляд на землю. — Я не уверен, что хочу объяснять.
— Ты не обязан. И я не считаю тебя сумасшедшим. Не могу представить себя на твоём месте. Если я делаю что-то, что тебя пугает, или говорю что-то не то, просто знай, что я не специально. Я никогда не хотел бы тебя расстраивать. Я просто хочу быть другом.
Понадобилось время, но он медленно снова встретился со мной взглядом и сжал губы, пока вёл внутреннюю борьбу, которую я мог не понять. Это виднелось в его глазах, и моё сердце потянулось к нему. Нутром мне хотелось только стереть всю эту боль и неуверенность.
— Спасибо, — прошептал он, в конце концов.
Я заёрзал и поправил свои очки.
— Можешь звонить или писать мне в любое время. Будет приятно провести время вместе. Если захочешь.
Моё предложение вызвало удивление, и он кивнул.
— Береги себя.
Глава 7
После нашего совместного вечера в пятницу, я принял решение каждую неделю посвящать время развитию своей дружбы с Орином. Если я никогда не продвинусь в своём приятельском влечении, ничего страшного. Отчасти я не был совсем уверен, что Орин заинтересован или способен каким-то образом иметь отношения.
— Такое чувство, что меня бросили, — сказал Эван, прицеливаясь для своего следующего удара. — Я думал, ты говорил, что мы вместе навсегда, Вон, — он драматично всхлипнул, но не смог удержать выражение боли и рассмеялся.
— Мне тебя даже не жалко. Каждый чёртов раз, когда ты находишь девушку, страдаю я.
— Это не моя вина. Женщины намного более требовательные. Они занимают всё моё время, — он вздохнул, когда его шар отрикошетил от бортика стола, пролетая в миллиметре от лунки. — Ты прав. Надо было переходить на члены. Ты и в половину не такой раздражающий, как все девушки, с которыми я встречался, вместе взятые.
— Слишком поздно. У тебя был шанс. Нужно было принимать моё предложение в десятом классе, — изучив расположение шаров, я наклонился, чтобы посмотреть потенциальные удары. — Десятка, угловая луза, — я поднялся и растянулся поперёк стола, находя нужный угол.