Люби меня всего
Шрифт:
Я улыбнулся от его шока.
— Ага. Он потащил мою старую задницу в «Маджестикс». Вот тебе и «не в своей тарелке».
Орин хохотнул и почесал загривок.
— Э-это отчасти забавно.
— О да, чертовски забавно. В той толпе ты почувствовал бы себя старым, а я старше тебя больше чем на полдюжины лет.
Радость в глазах Орина было приятно видеть.
— Да, но Коэну…
— Девятнадцать.
— И он любит людей.
Орин бросил взгляд на дорогу, а затем поднял на потемневшее небо.
— Ты не говорил мне, что Коэн
Орин зажал губу между зубами, и последовала значительная пауза, прежде чем он ответил.
— Мы оба.
«Оба?»
От его заявления моё сердце невольно подскочило, и я потерял весь интерес к окружающему и наблюдал за лицом Орина. Он отказывался смотреть на меня, но даже в темноте, кажется, я увидел намёк на румянец на его щеках.
— Он… он б-был… он г-говорил…
— Он был довольно кокетливым.
Орин кивнул, не удивившись.
— Он такой.
Чувствуя его нарастающий дискомфорт, я перешёл к другим вопросам. Которые хотел задать, особенно после пятницы.
— Ты мог бы рассказать мне немного больше о своих альтерах? Знаешь, на всякий случай, если я случайно столкнусь с ними, как в пятницу. Чтобы я знал, чего ожидать.
Он медленно повернул голову, чтобы посмотреть на меня, будто не совсем понял вопрос.
— Почему ты просто н-не уехал домой в пятницу? Почему ты пошёл в бар, хотя от этого тебе б-было неуютно?
— Эм… — я думал минуту, раздумывая, сказать ли ему правду о том, что чуть не вылетел за дверь. Когда Орин куда-то исчез, и появился Коэн, мне понадобилось время, чтобы привыкнуть, но я был рад, что остался. — Потому что мы планировали провести вечер вместе, и я знаю о твоём расстройстве и принимаю это как часть тебя. Так что когда появился Коэн, я просто смирился с этим.
— Б-большинство людей не делали бы этого.
— Я не большинство людей.
Нежные черты лица Орина освещали только уличные фонари и лунный свет, и я не мог отвести глаз. Это был редкий момент, когда он удержал мой взгляд, и меня захватила уязвимость в его взгляде. В его взглядах было что-то, мягкость или нежность, что согревало меня изнутри. Мысль о том, что кто-то относится к нему несправедливо, тревожила и злила меня. Он не просил такой сложной жизни. Судя по всему, что я узнал, он был жертвой, и каких-то немыслимых преступлений, о которых я даже не мог подумать.
Нарушив момент, Орин посмотрел обратно на звёздное небо. Пока он говорил, я заметил, что его заикание исчезло, и воспринял это как признак его комфорта.
— Раз ты познакомился с Коэном лично, полагаю, его не нужно особо объяснять.
Я хохотнул, вспоминая энергичного парня, с которым общался в пятницу.
— Не нужно.
— Рид может быть сложным. Он упрямый и устрашающий. М-мой терапевт описывает его как моего защитника, чего я мог никогда раньше не понимать. Он натурал. Никому не доверяет.
— Думаю, я немного распробовал Рида. До того, как ты вообще рассказал мне обо всём этом.
Орин
— Правда?
— Первый раз, когда мы должны были пойти выпить кофе после первого занятия.
— Ох, верно. Я забыл об этом, — он сделал паузу и потёр лоб. — Эмм… Рейн… — он задумался.
— Ему пять, да? — этот альтер застрял в моей памяти, потому что его возраст меня шокировал.
Орин кивнул.
— Да. Доктор Дельмар объяснял, что у большинства людей с ДРЛ есть много детских личностей, и это зачастую из-за украденного детства, которого у нас никогда толком не было.
— Я читал об этом.
Глаза Орина расширились.
— Ты читал о нас?
— Немного. Я надеялся лучше понять. Это ничего?
Он качнул головой, удивление с его лица не исчезало.
— Эмм… Во всяком случае, у меня есть только Рейн. Он любит животных, рисование, лего, играть на улице, в основном как и любой нормальный пятилетка. Он шумный и болтливый. Одержим Бэтменом, — Орин улыбнулся и поднял пальцы к виску. — Иногда я слышу, как он говорит почти без остановки.
Он упоминал раньше, что слышит Рейна в голове, и я задумался, слышит ли он так всех своих альтеров или только его.
— Он часто выходит? — от мысли о присутствии Рейна мне было наиболее некомфортно, потому что хоть я мог визуализировать, как из Орина получаются такие личности, как Коэн или Рид, я не мог представить, как в его теле может быть ребёнок, или как это может выглядеть.
— Да, достаточно.
Я изо всех сил старался не показывать свою тревогу из-за его ответа и одарил его тёплой улыбкой.
Коэн, Рид и Рейн. Оставалось ещё двое, если я правильно помнил, только Орин замолчал.
— Разве ты не говорил, что альтеров пятеро?
Орин пожал плечами и обвил руками своё тело, обнимая сам себя.
— Тео не отзывается так же. Он со мной дольше всего и вроде как занимает место в моём распланированном дне. Он спокойный. Особо нечего сказать. Он кропотливый. Честный. Организованный. Наверное, ты его не встретишь, — он пожал плечами.
И снова тишина.
— И последний, — мягко подтолкнул я.
Орин неосознанно потёр руки и заёрзал. Это действие привлекло моё внимание и сразу же напомнило мне о шрамах, скрытых под его майкой. Мой желудок перевернулся, когда я понял, что только что мог неосознанно спросить о человеке, ответственном за эти шрамы.
«Не беспокойся об этом. Это помогает избавиться от гадостей». Так сказал мне Коэн.
— Я-я не особо х-хочу говорить про Коува, — заикаясь, произнёс Орин.
Не желая напугать его, я осторожно и медленно потянулся и взял его за руку. Его глаза расширились, и он снова встретился со мной взглядом.
Он не вырвал свою руку, но абсолютно замер, будто застыв от ужаса. Такая реакция разорвала дыру в моём сердце. В его взгляде виделись недоверие и страх, и всё ещё он даже не мог найти смелости отстраниться от меня.