Люби меня всего
Шрифт:
«Доброе утро! Пожалуйста, позвони мне, если прочитаешь это. Мои родители пригласили нас сегодня на ужин. Никакого давления, просто нужно позвонить ей около полудня и сказать, приедем ли мы».
Я бросил телефон на тумбочку и ждал, пока сварится кофе. С полной чашкой напитка, я прошёл в гостиную и сел на диван, листая каналы по телевизору. Программы воскресным утром шли отстойные. Я остановился на каком-то шоу о домашнем ремонте и мысленно отключился, пока пил кофе. В моих мыслях повторялось
«Перестань себя винить. Это не твоя вина».
Я закрыл глаза и слушал слова Эвана, пытаясь заставить себя поверить в них. Не зная, когда, я задремал и проснулся некоторое время спустя от стука в дверь. Я пришёл в себя и оторвался от дивана, зевая. Звук раздался снова; тихий, мягкий стук. Я проверил свой телефон, пока тащился открывать дверь.
Двенадцать двадцать. Чёрт, прошла половина моего дня, а я ничего не сделал. Я даже не позвонил матери.
Я открыл дверь, неуверенный, кого ожидать — может, Эвана — и замер, когда увидел на другой стороне Орина. Но был ли это он?
— Орин?
Он виновато улыбнулся и покачал головой.
— Тео.
Мои надежды рухнули, и, должно быть, на лице отразилось разочарование, судя по сочувствию, с которым он посмотрел на меня в ответ.
— Можно войти? — спросил он.
Из всех альтеров Орина Тео был больше всего похож на него; сдержанный, тихий, мягкий и добрый. Главной разницей было то, что Тео выражал мало эмоций, так что всех переживаний и беспокойств Орина не было. Ещё он держался со значительно большей уверенностью. Я был благодарен, что Тео не любитель играть в игры, потому что он легко мог бы меня одурачить, если бы захотел.
Я отошёл на шаг назад и позволил ему пройти. Мы мало времени проводили вместе, но я лучше узнавал Тео. Наша дружба была крепкой, и я знал, что так всегда и будет. Не было никакого другого влечения, и, судя по тому, что я узнал о Тео, наверное, и не будет.
— Ты хочешь кофе или что-нибудь ещё? Я могу сварить свежий.
Тот, который я сварил, давным-давно остыл.
— Конечно, спасибо.
Я взял со стола свою остывшую кружку и вернулся на кухню, где вылил кофе в раковину. Тео пошёл за мной и молча стоял, пока я ставил вариться кофе. Чем дольше растягивалась тишина, тем неувереннее я становился. Почему он пришёл?
Казалось, он читал мои не озвученные беспокойства, и как только я развернулся и оперся на тумбочку, дожидаясь, пока сварится кофе, он сказал:
— Орин берёт перерыв. Сейчас в системе всё немного хаотично.
— Сейчас он с тобой в параллельном сознании?
— Нет.
Я кивнул и опустил голову, глядя в пол. Вернулось это чувство вины, и я не мог его проглотить.
— Я пришёл, так что, может быть, помогу тебе лучше понять. Коэн вчера
Я резко поднял голову и собирался защититься, когда Тео махнул рукой.
— Коэн иногда глупит. Не обращай внимания. Я его успокоил и посвятил в то, что он упустил.
Я облегчённо выдохнул. Последнее, что я делал, так это отстранялся.
— Вы, ребята, все должны понять, как тяжело находиться снаружи всего этого.
— А тебе нужно понять, как тяжело находиться внутри всего этого.
Я никогда в жизни не смог бы представить.
— Кофе готов, — сказал Тео, указывая на кофеварку. — Давай присядем, и я постараюсь кое-что объяснить.
Я машинально приготовил Тео неправильный кофе, добавив две ложки сахара, как любил Орин, и не принимая во внимание, что у Тео были свои вкусы. Чёрный, без сахара.
Мы устроились на диване, и Тео начал посвящать меня в свой мир, как только было возможно.
— Орин и Коув пререкаются между собой. Так было всегда. Коув глумится над телом, а Орин делает всё, что в его силах, чтобы держать Коува взаперти, чтобы он не мог этого делать. Проблема в том, что чем больше они ругаются, тем хуже становится Коув.
— Но… — я не был уверен, как выразить то, что я видел; что я знал. — Я не думаю, что Коув делает это демонстративно. Я думаю, ему намного больнее.
Тео улыбнулся.
— Именно. Доктор Дельмар пытался работать с Орином, чтобы помочь ему понять это. Чем сильнее он старается блокировать Коува в системе, тем будет хуже. Если Орин примет его и поговорит с ним, доктор Дельмар уверен, что мы можем стать ближе к достижению целой системы постоянного параллельного сознания.
— Разве не этого хочет Орин?
— Этого.
Я запустил пальцы в свои взъерошенные каштановые волосы.
— Я не понимаю. Почему бы тогда не поговорить с Коувом и не разобраться со своими разногласиями?
Тео отпил свой кофе и на мгновение сделал паузу, прежде чем продолжить.
— Это просто. Орин боится узнавать Коува. Коув — ключ к его прошлому. К прошлому, которое Орин не хочет помнить.
В моём желудке шевелилась желчь, и я кивнул, опуская взгляд на свой кофе, который держал в руках.
— Не думаю, что Коув хочет чем-то делиться, по крайней мере, у меня сложилось такое впечатление.
— Он не хочет, — когда я не ответил за несколько минут, Тео поставил свой кофе и заёрзал на месте. — Я говорю тебе это для того, чтобы ты мог лучше понимать Коува. До него тяжело достучаться. Если Орин сможет сформировать более крепкие связи в системе в целом, он найдёт лучший баланс в жизни. Внезапные переключения станут реже, и у него будет больше контроля, но это всё основано на хорошем общении и договорах с системой.
— Откуда ты всё это знаешь?
— Я слушаю на терапии. У нас с Орином самая сильная связь и самые близкие отношения во внутреннем мире, и это показывает, что мы способны делать вместе.