Любимая для эльфа. Часть 2
Шрифт:
Глава 437. Смутные желания
Цвет волос, макияж, стиль одежды, прочие уловки — женщины анамаорэ используют более совершенные методы маскировки, и оперативницы достигли в этих искусствах небывалых высот.
Оперативник не солдат, он обязан мыслить нетривиально и действовать смело, при том всецело доверяя своему координатору. Ринуться в любую авантюру по приказу без колебаний, зная, что координатор невыполнимого
Это война, настоящая и беспощадная, ибо невиновных нет. Каждый оперативник приходит на полигон сознательно и по острому личному желанию. Кто-то хочет участвовать постоянно, кому-то время от времени требуется пощекотать нервы.
Срок разный — правила одинаковые.
Безупречная фигура, нежная иллюзия невинности, узкие джинсы, высокие шпильки, пряные плотные духи — малышка Селена отлично работает на контрастах, у нее уммм...соблазнительные губы, ум, конечно, тоже, прикрытие надежное — копия человеческой девушки, занятие традиционное — разведка.
Царевичи видят многое, но подстраховка в лице шпионов необходима.
Горячий черный кофе. Сливочное мороженое. Томатный сок.
Селене требуются отдых и мужчина.
Может, несколько мужчин.
Она сама пока не знает, чего хочет.
Новых ощущений, приключений. Не по работе, чувственных.
Что-то всегда должно будоражить кровь.
Спешить жить, торопиться наслаждаться.
Впереди вечность, но размеренные медитации не для нее.
Вариант пойти в жрицы. Совмещать должности.
У нее непременно получится, тем более, Селене неохота связываться обязательствами с кем-либо.
Лучше несколько поклонников, все приятные, незачем размениваться на совсем не подходящих, и пусть каждый старается очаровать ее и соблазнить!
***
Хотя все домашние знали об их с Тамико чувствах, Лукас избегал демонстрировать нежность на чужих глазах.
Это были и профессиональная осторожность, и склад его характера.
В других мирах Лукас и Тамико были откровенно бесстыдны, в мире же анамаорэ они даже не держались за руки, когда кто-то мог обнаружить их нескромность.
Припухшие от поцелуев губы, признания на выдохе, трепет прикосновений — только для двоих.
— Лу, а если я возьму да вырасту? Иногда мне надоедает быть маленькой! — Тамико вытянулась вверх на глазах, становясь вровень с Лукасом. Он взглянул оценивающе и тихо признался:
— Пушистик, ты всякая хороша... Но такой, какой я впервые тебя увидел, ты особенно трогательна...
Тамико хитро улыбнулась — ненаглядный любил именно ее личные характерные черты.
Однажды Тамико заявила, что больше не хочет исполнять обязанности секретарши Лукаса совсем. Воспитание Кацуо требовало ее энергии и внимания, а кроме того, работа уже не являлась единственным местом встреч любовников.
Каждый вечер синеглазый брюнет отчаянно стремился домой, но уже привыкнув трудиться в паре, взял
Возможно, Марек подошел бы лучше, имея богатые личные познания военной «кухни» изнутри, однако врожденная импульсивность обратила бы для него рутинное сидение в Штабе в ад. Лукас искал вдумчивого, рассудительного мужчину — о девушках даже не стояло речи.
Откажись Ринальдо помогать, Лукас вернулся бы к единоличному всецелому контролю за делами.
Глава 438. Откушу голову
В комнате заметно повеяло холодом, и Кацуо поежился.
Ему дали возможность побыть малышом, в то же время вполне уважая его взрослые права и предоставляя больше свободы, чем было бы в традиционном случае.
Царский дворец являлся абсолютно безопасным местом, проникнуть сюда сумели бы только боги, но переродившийся Кацуо никак не интересовал высших, потому откуда-то наползшие мрачность, удлинившиеся тени, запах сырости обескуражили его. Неужели Роберт и тут прислал Оливера или других сообщников поглумиться над ним???
Кацуо растерянно оглядывался по сторонам — совершенно один в поздний час, он планировал лечь спать, вечер не предвещал ничего особенного...
Стало так страшно, что он сдавленно вскрикнул:
— Кто? Кто тут???
Стыд от собственных расшалившихся нервов уже готов был накатить волной, когда Кацуо ощутил — рядом в самом деле некто скрывается!
Но только Кацуо собирался телепатически позвать на помощь, как неприятные ощущения исчезли, а вместо них материализовался его новоиспеченный отец — Лукас.
Лукас улыбнулся уголком губ:
— Извини, я тебя задел... — его интонация ни капли не была кающейся, все же творилось неладное.
Кацуо решился на прямой вопрос:
— Задел? Что-то не так?
Лукас ухмыльнулся, его удлиненные клыки неприятно сверкнули в полутьме:
— Все так... Мысли у меня темные. Воплотились вот, и ты к ним причастен.
Он говорил ровно и спокойно, но Кацуо сильно не понравилась эта мнимая безэмоциональность.
Их отношения нельзя было назвать теплыми, скорее, деловыми, но сейчас Кацуо нутром чуял: Лукас совсем не расположен к дружеской беседе, наоборот.
— Причастен к чему? Объясни!
Кацуо сидел, закутавшись в одеяло, подавшись вперед, напрягшись. Лукас опустился на край его постели.
— Тамико очень добра, но не стоит забывать, что это одолжение. Долг перед Агнес по твоему перевоплощению. Формально мы твои родители, а реально общение с тобой занимает время, которое мне хотелось бы провести иначе. В самом деле ты взрослый, и я говорю с тобой соответствующе.
Кацуо не думал возражать — действительно, находиться в детском теле было непривычно, но порой он увлекался, когда Тамико или Марина играли и дурачились с ним, словно с малышом.