Любишь? Счастлива?

Рыж Лидия Алексеевна

– - Да, точно, он что-то писал такое.

Удивительное какое чувство, - думала Люба, пока они разгова­ривали, - ощущение, что он знает меня, как облупленную, как было, так никуда и не делось... С ним даже слова не всегда нуж­ны, он будто видит насквозь. Интересно, это как-то связано с тем, что мы когда-то..? Наверно, да. Я где-то читала, что если мужчина и женщина хоть раз были близки, это остается на всю жизнь своего рода ниточкой. Если не разошлись потом насовсем, конечно. А мы-то ухитрились еще и по-дружески общаться! Хотя, в сущности, мы именно друзьями и могли бы быть. Если б я тогда не добилась своего... Испортила такую хорошую

историю, -- запоздало рассердилась она на себя.

Однако время неумолимо шло, и пора было расходиться. Да и Шура, наверное уже освободился, надо заехать за ним, -- прики­нула маршрут Люба.

– - Олег, куда тебя подвезти?
– спросила она, когда он помо­гал ей надеть пальто.

– - А ты сама сейчас в какую сторону едешь? Если мимо метро - довези.

– - Ага. Поехали!

Вечер выдался теплым и сухим, но машин, как ни странно, было немного. Они доехали буквально за несколько минут. Перед тем, как открыть свою дверь, Олег на мгновение притянул к себе Любу, целуя в щеку.

– - Спасибо за доставку! Напиши, пожалуйста, как добе­решься. И не надо на красный, договорились?
– улыб­нулся он.

– - Идет, - улыбнулась она в ответ.

Отъехав от метро, она остановилась за поворотом и пару минут просто стояла на одном месте, пытаясь немного привести себя в чувство. Ничего не произошло непредвиденного. Они с Олегом прекрасно посидели, вечер получился совершенно замечатель­ным. Ей было тепло с ним, она с удовольствием отмечала, что по-прежнему интересна ему... Он вел себя безупречно, ни на ми­нуту не выбив ее из колеи, не пытаясь как-то заигрывать... Единственное - как же он спросил? "Любишь? Счастлива?" Почему он задал эти вопросы?.. Ведь просто так этих слов не произносят?..

А почему меня это вообще волнует?
– удивилась она про себя, - ведь все давно в прошлом, сейчас у каждого из нас - своя жизнь, и уже нет львиной доли тех точек соприкосновения, что когда-то связывали... Почему же мне сейчас так же страшно, как тогда, в гостинице, с шефом? Какая же я дрянь после всего это­го!
– возмутилась наконец она и, сердито затушив окурок в пе­пельнице, вывернула на дорогу.

Телефон мигнул смской. Олег. "Я скучаю по вам". Вот парши­вец, - ругнулась про себя Люба. Это фраза из разряда "понимай, как хочешь". Хочешь - вежливо угукни, хочешь - промолчи, хочешь - ... А чего ты, милочка, и впрямь сама хочешь-то?..

***

Около университета ей пришлось довольно долго ждать Шуру. Их эксперимент по какой-то причине затянулся. Конечно, нуж­но было бы последовать его же совету и спокойно ехать домой: он как-никак мальчик уже не маленький, прекрасно бы добрался самостоятельно. Но она же приехала, даже припарковалась по-человечески...

К тому моменту, когда он вышел из здания, она уже медленно закипала. Особенно когда, присмотревшись, увидела, что Шура не один, а с коллегой Мариной Ивановной, и, значит, ее тоже было бы неплохо подвезти. И, соответственно, снова по дороге слушать про их научные изыскания... Она с грустью подумала, что, будь она свободна, то сейчас проводила бы время совер­шенно иным образом. И дело не в развлечениях, а в простом че­ловеческом общении, которого ей так не хватало с Шурой в по­следнее время.

Но Вселенную не стоит искушать подобными фантазиями. Она умеет молниеносно на них реагировать, причем, это далеко не всегда оправдывает надежды мечтателя...

***

Почти весь следующий день они с Шурой

посвятили разбору его материалов из очередной командировки. Занимались всем этим уже дома, после работы, естественно. Он просматривал электронные данные, Люба фильтровала бумажные источники. Его телефон лежал рядом с ней и, когда пискнула смс, она, не задумываясь, просмотрела ее. Это было сделано не из каких-то шпионских мотивов, нет, да и привычки читать чужие сообще­ния у Любы отродясь не было -- просто они не раз так делали, доверяя другу и, честно говоря, не имея того, что следовало бы скрывать.

В сообщении было одно-единственное слово. Но именно ему су­ждено было стать судьбоносным.

"Соскучилась", - безвинно на первый взгляд, но многое гово­рит! И многое, и о многом... Отправителем была шурина аспи­рантка. Люба сразу вспомнила недавнюю похожую смс от Олега -- но их отношения были такими неоднозначными всю жизнь! На супружескую верность они не посягали... И, естественно, ни­чего криминального в этом она не видела. Но для Шуры подоб­ное было однозначно атипично, не говоря уже о предыстории, которой в этом случае явно быть не могло.

У нее помутилось в глазах. Она несколько раз проглядела не­счастную строку на экране и, не особенно задумываясь, позвала мужа.

– - Шур! Подойди, пожалуйста... Тебе тут смс прислали... Что это значит?

Люба ждала объяснений, оправданий -- чего угодно! Она была готова поверить любому вздору... Но он молчал, и это молчание говорило больше, чем все слова, вместе взятые.

– - Может быть, ты хочешь уйти?
– задала она первый при­шедший на ум вопрос, не понимая до конца, зачем она это делает.

– - Ты знаешь, наверное, да, - каким-то обреченно-сдавлен­ным голосом произнес Шура.

Чувствуя, как земля уходит из-под ног, Люба стала лихорадочно одеваться. Он, не задавая вопросов, тоже. Оставив родителям за­писку, что они вышли подышать воздухом, они вышли из дома и отправились в сторону парка. Лидии Алексеевне изменила природная деликатность, и она пыталась звонить то дочери, то зятю в надежде понять, что такого стряслось на ночь глядя, чтоб куда-то внезапно уходить из дома. Люба с трудом преодолевала желание разбить телефон вдребезги: не из-за мамы, конечно. По совокупности причин.

Говорили обо всем - как раньше. Копившееся недопонимание, наконец, прорвало возникший между ними барьер. Только позд­но...

Люба не могла оправиться от удара: как так? Истории о том, что мужик уходит к молоденькой, безусловно, увы, не редкость. Но, блин, не тогда ведь, когда жена моложе мужа больше, чем на двадцать лет?!

Этого много лет спустя она поймет, что ревновать-то надо было не к аспирантке. Дело было не в той девушке: не было б ее, по­явилась бы другая. Проблема имела имя, да, но это имя было не "Наташа Баринова"... Дело было в работе. Шуре в первую очередь была нужна не столько жена в классическом понимании этого слова, сколько соратница в делах науки. Хотя, впрочем, как горько признавала Люба, из меня не вышло ни первой, ни второй. Плюс, конечно, это совместное проживание с родителя­ми... Единственным аргументом, прозвучавшим с его стороны, было усталое: "Я устал быть вторым ребенком в этом доме, я уже взрослый мужик, в конце концов..." И здесь крыть было нечем, Люба прекрасно это понимала. Как внезапно стало очевидным и то, что надо было заниматься домом и семьей самостоятельно, пусть и жертвуя определенным комфортом...