Любитель историй
Шрифт:
никого вокруг… Их разговоры масляные и тусклые как свет
вечерних фонарей у пристани. Вероятно, многие из них уже
позабыли те славные времена, когда служили храбрым
капитанам, избороздившим четыре части света в поисках
сокровищ. Умение бывших каперов уже не такое искусное и
сабли в руках потеряли былую опаность…
Не глядя на страницу, Рик монотонно окунал перо в
чернильницу, выводя на девственном листе очередное
слово. В голове
заполненная морскими волками поджарые фигуры которых
растворялись в непроницаемом табачном дыме и тяжелом
полумраке зала. Несколько вытянутых чадящих ламп в виде
маяков внезапно потеряли пламя, как говаривали в таких
случаях. Огонь в стеклянной колбе стал не больше
наперстка, будто трусливый страж, испугавшийся
внезапного гостя, покинул свой пост.
* * *
Собеседник мистера Сквидли стал напоминать восковую
фигуру, похожую на те воинственные чудища, которыми
раньше так любили украшать корму корабля отчаянные
головорезы. Серая кожа, распухшие от напряжения жилы,
черные с кроваво-красной поволокой глаза, застывший на
лице ужас – так мог выглядеть только мертвец. Жуткое
зрелище, к сожалению, не интересовало завсегдатаев
таверны - у них были дела поважнее. Пропустив очередную
кружку рома, они углубились в собственные воспоминания,
которые шипящей морской волной нахлынули на них с
новой силой.
Наслаждаясь получившимся творением, мистер Сквидли
уже собирался уходить, когда две пары крепких рук сжали
его в тиски, лишив всякого движения.
– Произнесешь хоть слово – вырежем язык и скормим его
чайкам. – Второй нападавший подтвердил слова протяжным
бурчанием.
– Надеюсь, уважаемые джентльмены не станут
осуществлять свои угрозы на глазах у сотни свидетелей.
Морской народ очень зорок, мало ли чего усмотрит, - толи
предупредил, толи поиздевался Сквидли. Ответ последовал
незамедлительно. Мощный тычок в спину сбил его с ног.
Они провели моряка через весь зал, не забыв немного
выкрутить ему руки, чтобы возникла ноющая боль. Сквидли
только недовольно фыркнул – подобная игра начинала ему
нравиться.
Как он и предполагал, никто из посетителей таверны не
обратил на троицу никакого внимания. Сюжет выдался на
удивление хороший, плотный с нарастающей интригой - как
он любил.
Чтобы подбавить масла в огонь, Сквидли задел каблуком
сапога стул, на котором восседал пузатый пиринейский
торговец с широкой седеющей бородой. Тяжело дыша, тот
что-то буркнул себе под нос, и с трудом втянув тяжелый
воздух таверны, встал на ноги.
– Редкоеее прояяявление нэ вежливостиии, - рявкнул он,
обращаясь к кому-то за спиной Сквидли.
– Плыви к себе в Пиринею, иновер! – раздалось в ответ.
Мощный удар кулака сшиб здоровяка с ног, да так лихо, что
тот мгновенно затих, лишившись чувств.
Отметив неслыханную прыть его пленителей, Сквидли
решил удержаться от новых провокаций.
Поднявшись по лестнице, они втолкнули пленного вглубь
длинного плохо освещенного коридора – пара почти
потухших факелов были не в счет.
Все развивалось в нужном направлении.
На встречу попались несколько разнузданных моряков в
мундирах торговой гильдии Пареи. Произнеся несколько
нечленораздельных фраз, они растворились в полумраке,
оставив после себя лишь приятный запах дорогого вина.
Что поделать, эти черноволосые эстеты отвергали само
слово «ром», за что и получали в награду от местных
моряков весьма обидные прозвища.
– Заходи, не стесняйся, - донеслось из-за спины.
– Мертвецам застенчивость ни к чему, - пошутил второй.
Сквидли затолкнули в небольшую комнатку и с силой
прижали к стене.
– Башкой не верти, а то неровен час она слетит с твоих плеч
как тыква, - судя по интонации, это опять заговорил второй.
А первый тем временем копошился неподалеку. Через
пару секунд комнату осветил свет дюжин толстых свечей.
Сквидли развернули на месте и, прислонив к стене уже
спиной, наставительно произнесли:
– Запомни, мистер: шутники долго не живут.
Сквидли не стал спорить с этим весьма верным
утверждением.
Затянув сильнее веревку и убедившись, что бежать
пленному некуда, Луджи отошел в сторону и стал
наблюдать. Возле двери, перекрыв путь к отступлению –
притаился Кларк; за столом выставив перед собой
массивный подсвечник, сидел слепой Квинт. Совершенно
бесполезный для него источник света был некой приманкой,
словно две шестерки при игре в кости. Если противник
вздумает его обмануть, старик покажет ему, что
совершенно не нуждается в свечах. Потушив их одну за
другой, он предоставит жертве последний шанс на
спасение. Поселив в ее сердце ужас, он подберет ключики к
любому пленнику. Никто из смертных, как бы не
хорохорился, не сможет противостоять темноте. Только она