Люблю твои воспоминания
Шрифт:
— Джастин! — кричит Сара. — Что ты делаешь? Он продолжает идти рядом с автобусом, ускоряя шаг, пока наконец не переходит на бег трусцой. Он слышит, как Сара зовет его, но не может остановиться.
— Эй! — окликает Джастин.
Недостаточно громко, она не слышит его. Автобус набирает скорость, Джастин пускается бежать уже по-настоящему, по его телу прокатывается волна адреналина. Автобус обгоняет Джастина. Сейчас он ее потеряет.
— Джойс! — в отчаянии выкрикивает он.
Неожиданно громкий звук собственного голоса заставляет его резко остановиться. Что, черт возьми, он делает? Он нагибается,
Ураган моментально стихает. Он приветственно вскидывает вверх руку.
Из окна высовывается рука, и автобус сворачивает за угол на Килдэр-стрит, оставляя Джастина в очередной раз наблюдать, как женщина исчезает из виду. Сердце его колотится так бешено, что ему чудится, будто под ним пульсирует тротуар. Он не имеет ни малейшего представления о том, что происходит, но одну вещь теперь знает точно.
Джойс. Ее зовут Джойс .
Джастин оглядывает опустевшую улицу.
Но кто ты, Джойс?
— Зачем ты так далеко высовываешься из окна? — Папа втаскивает меня назад, вне себя от беспокойства. — Может, тебе кажется, что на свете осталось не так уж много вещей, ради которых стоит жить, но, святые ангелы-хранители, ты должна продолжать жить ради самой себя!
— Ты слышал, как кто-то позвал меня по имени? — шепчу я папе, не в силах разобраться в вихре своих мыслей и чувств.
— О, теперь она слышит голоса, — ворчит он. — Я произнес твое чертово имя, и ты дала мне за это пятерку, помнишь?
— Папа машет банкнотой перед моим лицом и снова переключает внимание на Олафа.
— Слева от вас Лейнстер-хаус — здание, которое сейчас занимает Национальный парламент Ирландии.
Щелк- щелк, вжик-вжик, вспышка-вспышка, запись.
— Лейнстер-хаус сначала именовался Килдэр-хаусом в честь графа Килдэра, который дал заказ на его постройку. После того как граф был удостоен титула герцога Лейнстер, здание было переименовано. В тех частях здания, которые раньше занимал Королевский хирургический колледж…
— Научный, — громко говорю я, все еще потерянная в своих мыслях.
— Что, простите? — Гид перестает говорить, и все головы поворачиваются в мою сторону.
— Я просто сказала, — лепечу я, краснея, — что здание занимал Королевский научный колледж.
— Да, об этом я и говорил.
— Нет, вы сказали «хирургический», — подает голос американка, сидящая передо мной.
— О! — Гид начинает волноваться. — Простите, я ошибся. В тех частях здания, которые раньше занимал Королевский… — Он многозначительно смотрит на меня. — …научный колледж, с тысяча девятьсот двадцать второго года заседает ирландское правительство…
Я перестаю его слушать.
— Помнишь, я рассказывала тебе про архитектора, который спроектировал больницу «Ротонда»? — шепчу я папе.
— Помню. Какой-то там Дик.
— Ричард Касселс. Он создал проект и этого здания. Считается, что оно послужило моделью для Белого дома.
— Да ну? — удивляется папа.
— Правда? — Американка
Слишком громко. — Дорогой, ты слышал? Эта женщина говорит, что парень, который спроектировал это здание, спроектировал и Белый дом.
— Нет, я имела в виду совсем другое…
Тут я замечаю, что гид замолчал и взирает на меня с такой же любовью, с какой древний викинг с борта своей деревянной ладьи мог бы наблюдать за зенитной управляемой ракетой класса «земля-воздух». Все глаза, уши и рога направлены на нас.
— Я имела в виду, принято считать, что это здание послужило моделью для Белого дома. В этом нет точной уверенности, — тихо говорю я, не желая, чтобы меня втягивали в споры. — Дело в том, что Джеймс Хобан, который в тысяча семьсот девяносто втором году выиграл конкурс на создание проекта Белого дома, был ирландским иммигрантом.
Все с предвкушением смотрят на меня.
— Хобан изучал архитектуру в Дублине, потому нет ничего удивительного, что двухэтажное здание Белого дома, решенное в стиле неоклассицизма, похоже на Лейнстер-хаус, — быстро заканчиваю я.
Люди вокруг меня охают, ахают и обсуждают эти пикантные подробности между собой.
— Нам вас не слышно! — кричит кто-то из передней части автобуса.
— Встань, Грейси, — подталкивает меня папа.
— Папа! — Я пытаюсь схватить его за руку.
— Эй, Олаф, дай ей микрофон! — кричит американка гиду.
Олаф неохотно передает его и складывает руки на груди.
— Э-э, здравствуйте. — Я стучу по микрофону пальцем и дую в него.
— Грейси, ты должна сказать: «Проверка раз, два, три».
— Э-э, проверка раз, два…
— Мы вас слышим, — резко обрывает меня Олаф Белый.
— Ладно, хорошо. — Я повторяю свой комментарий, и сидящие впереди люди с интересом кивают.
— А это тоже все часть ваших правительственных зданий? — Американка показывает на здания с двух сторон от Лейнстер-хауса.
Я неуверенно смотрю на папу, и он ободряюще кивает мне.
— Ну, на самом деле нет. Здание слева — это Национальная библиотека, а справа — Национальный музей. — Я собираюсь опуститься в кресло, но папа резко выталкивает меня наверх. Все пассажиры автобуса продолжают на меня смотреть, ожидая продолжения. Гид выглядит сконфуженным.
— Что ж, наверное, всем будет интересно узнать, что в Национальной библиотеке и Национальном музее первоначально располагалось Королевское Дублинское общество искусств и науки, учрежденное еще и тысяча семьсот тридцать первом году. Оба здания были спроектированы Томасом Ньюхэмом Дином и его сыном Томасом Мэн-ли Дином после конкурса, проведенного в тысяча восемьсот восемьдесят пятом году, а построены в тысяча восемьсот девяностом году известными дублинскими подрядчиками Бекеттами. Музей — один из лучших уцелевших образчиков ирландской декоративной каменной кладки, резьбы по дереву и укладки керамической плитки. Самой яркой особенностью Национальной библиотеки является ротонда при входе. Через ротонду можно пройти по томительной красоты лестнице в великолепный стильный зал с огромным сводчатым потолком. Как вы ими видите, помимо ротонды, здание украшает ряд колонн и пилястров коринфского ордера. Боковые павильоны композиционно завершают ансамбль. В…