Люблю. Ненавижу. Люблю
Шрифт:
У пани Остальской смешно вытянулось лицо, она в предвкушении облизала губы и схватила трубку древнего телефона с двумя ржавыми звоночками.
И только через полминуты я поняла, кому она звонит!..
– Мне Хелин, – по-эстонски строго потребовала старая пани. – Что-о-о?! – переспросила она. – Разбудите!.. – Пани Остальская победно оглянулась на меня и грузчика, весело подмигнув нам обоим. – Хелин?... Ага! А у вашего мужа в эту минуту – исступленный секс с секретаршей!.. Пока вы спи-и-ите-е-е, – ласково по-эстонски пропела она в трубку и через пару секунд повторила по слогам: – Исступленный... секс... с секретаршей!.. Офис ходит!.. Ходуном!!!
Отвернувшись, я не смогла сдержать улыбку... Зато грузчик демонстративно ушел в подсобку, закрыв руками уши и бурча: «Спалила мужика...»
– Теперь он не уйдет от возмездия! – повесив трубку, вздохнула пани Остальская. – И это только начало... Развод – обычное дело, вот увидишь, – мстительно протянула она. – Ты ведь хочешь вендетты?! Хочешь или нет?...
Я пожала плечами и пошла за ширму переодеваться – пора было идти домой в казарму. У конторы Рейтеля стоял минивэн «Мерседес-V-280» – пустой и одинокий.
Ночью все кошки серы
Фуат сидел в тесной холодной гостиной частной лодочной станции и размышлял... Сегодня он целый день приводил в порядок один из катеров, именно на нем, ближе к ночи, отправился вверх по реке, которая через три часа кончилась тем самым болотом, где упал в прошлое католическое Рождество старый пассажирский «Боинг».
Фуат покурил, потом натянул болотные сапоги, взял фонарь и пошел к месту катастрофы – в самый центр огромного болота, где возвышался, как на острове, тот самый злосчастный дом. Светила луна, и агент внезапно пожалел, что не взял с собой кабысдоха, тот просился весь вечер, преданно заглядывая ему в глаза...
И вот несколько долгих часов Фуат целенаправленно бродил по болоту, ища руку фельдъегеря, а точнее – пристегнутый к ней «дипломат»... Самое простое объяснение – рука отвалилась и ее утащил, к примеру, волк, а «дипломат» волку ни к чему, значит, надо искать не руку, а собственно «дипломат» с пристегнутым к нему наручником из нержавейки. Именно для этого к руке агента Фуата был прикреплен крошечный металлоискатель с жидкокристаллическим экраном. И когда металлоискатель попискивал, Фуат пытался угадать в появившейся на экране схеме – наручник, пристегнутый к «дипломату», или «дипломат», пристегнутый к наручнику... Но ничего похожего на кандалы за пять часов скрупулезного обхода болота на месте аварии Фуат так и не обнаружил. Он присел на кочку, занимался рассвет. «Похоже, сегодня будет пасмурно», – подумал агент и вздрогнул от сырости и нахлынувших мыслей.
Фуат вздохнул и огляделся – кругом простиралось сплошное кочковатое болото... И на этом болоте уже побывало пять или шесть российских агентов, но ни один руки фельдъегеря не нашел, лишь поэтому самолетом из Колумбии вызвали и доставили Фуата – лучшего агента-поисковика на Лубянке.
Он вспомнил, как его напутствовал резидент: «Фуатик, у тебя глаз не замыленный – если не ты, ну кто же тогда?...»
Фуат встал, поддел ногой кочку, сделал два шага вперед и провалился по горло в топь.
Из топи-то его и вытащил через час эстонский агент... по старой, можно так сказать, памяти – о дружбе тут речи, сами понимаете, нет.
Какая может быть дружба между агентами, причем рядовыми, сопредельных государств? Скорей заяц с волком задружатся...
Непыльная работа
Над городом с раннего утра летали натовские «АВАКСы»...
И тем же самым утром агент эстонских спецслужб Шипп, сев в ветхий «Мерседес-144» цвета спелых помидоров, поехал, в который уже раз, на болото... Его каждый вечер донимало начальство, все требуя и требуя пропавшую руку фельдъегеря с набитым под завязку секретными документами «дипломатом»...
– На какой икс вам эти якобы секретные документы?... – хотелось прокричать Шиппу. – Знаем мы их секреты... И вы тоже знаете, не хуже меня, что все секреты давно проданы – за баксы, марки, йены и даже рваные шекели!.. Да сейчас по Интернету все секреты можно в любую точку земного шара передать одной большой строкой! Хоть пингвину на льдину!.. Икс!.. Икс!.. Очень большой икс!..
Агент Шипп до этого уже прошерстил все огромное тапское болото раз пятьдесят и сегодня намеревался прошерстить болотные кочки в пятьдесят первый раз, когда, натянув болотные сапоги, услышал чей-то противный стон... Сначала Шипп покосился на цаплю, которая, не сводя с агента Шиппа глаз, ела лягушек, ножка-за-ножкой, ножка-за-ножкой, ножка-за-ножкой...
Где-то о-очень противно стонал человек, ну, о-очень противно, ну, просто о-очень мерзко!..
Агент Шипп вслушался и, вытащив из ушей плеер, пошел прямо на стон, стараясь обходить уж слишком топяные места, предварительно измерив их палкой.
Через полчаса два агента – эстонский и русский – сидели рядышком, оба грязные и вонючие... Болотная жижа пропитала одежду обоих, оба кашляли.
– Не п-п-пыльная р-р-работка у нас!.. Д-дда?... – первым откашлялся агент Шипп. Они кое-как закурили, нервно поглядывая на скучающую цаплю, которая, съев поблизости всех лягушек и стоя на одной ноге, посматривала на них.
– Скорее – мокрая! – выплюнул шматок тины агент Фуат и с надрывом закашлялся.
– А сам фельдъегерь где?... – неожиданно спросил Шипп.
– Орлов Артемий Иванович? – выплюнул остатки тины Фуат. – Похоронен еще в январе.
– Без руки? – уточнил агент Шипп.
– Ну да, – вздохнул Фуат и зевнул. – Мне сказали, без руки не возвращайся, прикинь, а?...
– И мне тоже... Дураки какие-то, правда?... – Агент Шипп вытащил из кармана промокший плеер и положил его на кочку сушиться. – На какой икс?... – замахнулся он сапогом на подбежавшую послушать музыку цаплю.
– А на такой! – ответила цапля и схватила зазевавшуюся лягушку у агента Шиппа из-за пояса.
Агенты переглянулись, синхронно подумав о слуховой галлюцинации: все сильней пахло болотным газом...
– Давай, я тебя до катера, что ли, довезу? – предложил агент Шипп, забирая с кочки плеер.
– А сиденья не запачкаю? – спросил Фуат.
– Вообще-то, запачкаешь... Ну, ладно, тогда сам дойдешь, – покосился на Фуата в болотной жиже Шипп. – Встретимся сегодня в пубе «Магнетик»?
– Ага, – просто сказал Фуат. – Ближе к ночи...