Любовь без права выбора
Шрифт:
– И все-таки могу я узнать цель вашего визита в мое скромное жилище? Право слово, я удивлен, что оказался удостоен столь высочайшим вниманием и…
– Ты! – Кеймон невежливо перебил Абальда на полуслове и несколько угрожающе наставил на меня указательный палец. – Хедаша, я хочу, чтобы сегодня вечером ты присутствовала на приеме, который я даю в своем особняке.
– И в честь чего же прием? – язвительно поинтересовался целитель, явно уязвленный тем, что Кеймон так пренебрежительно разговаривал с ним.
– В честь назначения меня новым королевским наместником в славном городе Хельоне, – ответил Кеймон, не отводя от меня взгляда.
Нет, это
– Поздравляю, – проговорил Абальд без всякого воодушевления. – А что случилось с вашим дядюшкой? Вроде бы, как я слышал, он прекрасно себя чувствует…
– Дядя решил, что возраст и состояние здоровья более не позволяют ему столь напряженно работать, – опять совершенно хамским образом перебил его Кеймон. – Он лично встречался с королем, чтобы передать ему прошение о передаче столь высокой должности мне. И его величество Кенрик согласился с доводами дяди. Правитель Лейтона учел мои немалые заслуги перед короной и назначил новым королевским наместником.
Ах вот как! Я опустила голову, пряча в тени распущенных волос мимолетную грустную усмешку. Сдается, я понимаю, почему Кеймон вдруг вспомнил о моем существовании. Когда виер говорил о своих высочайших достижениях на посту следователя, то наверняка имел в виду разоблачение моего отца. Полагаю, такое громкое дело и позволило ему стать новым королевским наместником в нашем городе. И мое присутствие на торжествах, посвященных этому событию, послужит своеобразным предупреждением и напоминанием для остальных. Мол, смотрите, что я могу сотворить с любым из вас! У вас есть дети, у вас есть родные и любимые. Не боитесь за себя – побойтесь за них!
Но я не имела ни малейшего желания наблюдать за триумфом человека, которого искренне считала своим злейшим врагом. Ну уж нет, увольте! И я даже не боялась вызвать своим отказом неудовольствие нового королевского наместника. Он не сможет мне ничего сделать, потому что у меня больше нечего отнимать.
– Благодарю покорно за столь любезное приглашение, но вынуждена отказать, – ровным голосом проговорила я.
– Советую тебе хорошо подумать над своим ответом. – Кеймон недовольно покачал головой. – Очень хорошо, Хедаша. Или ты уже оформила опекунство над братом надлежащим образом?
Если бы он взял и ударил меня, то поступил бы тем самым более милосердно. Какое опекунство? О чем это он?
А самое плохое заключалось в том, что я уже начала догадываться, куда клонит Кеймон. И мои колени предательски затряслись. Я с силой вцепилась в спинку кресла, за которым стояла, иначе не устояла бы и сползла на пол.
– О каком… – Мой голос сорвался на какой-то болезненный стон. Я откашлялась и продолжила немного увереннее: – О каком опекунстве идет речь?
– Ну как же? – Кеймон укоризненно зацокал языком. – Не знаешь настолько элементарных вещей. Ты не являешься матерью Дирка. Ты всего лишь его сестра, пусть и совершеннолетняя. То есть тебе надлежало оформить над братом опекунство, иначе его отдадут в королевский приют для сирот.
Приют для сирот! Теперь даже Дирк впервые за все время нашей беседы проявил хоть какое-то подобие чувств, беспокойно заерзав в кресле, и я опять в успокаивающем жесте положила на его плечи руки.
Увы, я слишком хорошо знала, о каком месте говорит Кеймон. Приют располагался на окраине Хельона, где-то в миле от того места, где поселились мы с Дирком. Первое время, когда мы с братом только начинали свои голодные мытарства и выискивали любой кусок хлеба, я действительно думала, что, возможно, ему там будет лучше. По крайней мере, ему не придется страдать от голода и холода. Правда, Дирк и слушать не хотел о том, чтобы расстаться со мной. Поэтому мы договорились просто сходить посмотреть издалека на приют и осторожно поспрашивать местных жителей, как там живется детям.
Увиденное с первого взгляда произвело слишком гнетущее впечатление. Приют располагался в длинном и узком одноэтажном доме из серого унылого камня. На окнах – толстые металлические решетки. Двери железные. Никакого палисадника, внутреннего дворика или парка поблизости, где могли бы гулять сироты.
Если честно, больше всего приют напоминал самую обыкновенную тюрьму. У местных жителей о нем тоже сложилось не самое лучшее мнение, а говоря откровенно – просто ужасающее. Первая же женщина, к которой я обратилась с вопросом по поводу приюта, поведала мне душераздирающую историю о том, как вечерами из дома доносятся жалобные крики детей, которых жестоко наказывали розгами за малейшую провинность. Но, как она сказала, не это самое плохое. Хуже всего то, что главный воспитатель приюта любит маленьких мальчиков. Очень любит. И многозначительно посмотрела на Дирка.
Если честно, я не поняла, на что она намекала. Но мне почудилось в ее словах что-то настолько грязное и омерзительное, что больше вопрос о приюте для Дирка не вставал. И потом, я все равно не могла позволить, чтобы сына графа, потомственного дворянина, лупили кнутом за любую шалость или неосторожно сказанное слово.
И вот теперь напротив меня стоял новый королевский наместник и прямо говорил, что если я не отправлюсь на его прием в качестве бесплатного развлечения и назидательного примера гостям, то он отберет у меня брата и отправит в столь жуткое место. И это сейчас, когда мы наконец-то нашли место, где можно спокойно и в относительной безопасности пережить ледяной февраль!
– Позвольте, виер Кеймон, разве в этом есть необходимость? – опять подал голос Абальд. – Вы прекрасно видите, что Дирк ни в чем не нуждается. И вам ли не знать, насколько дурные слухи ходят о приюте, а в особенности – о нравах его воспитателей. Говорят, пару месяцев назад оттуда даже сбежала группа воспитанников, которым удалось добраться до Гроштера и подать прошение на имя короля.
Лицо Кеймона исказила быстрая злая гримаса. Ему явно было неприятно то, о чем упомянул Абальд.
– Вам ли не знать, как долго разбираются подобные прошения, – буквально огрызнулся он. – Тем более, по слухам, у короля сейчас хватает проблем со своим незаконнорожденным ребенком, чтобы обращать внимание на чужих выродков. Пройдет не один месяц, пока проверка доберется до Хельона. – И добавил с ядовитой усмешкой: – Впрочем, я очень сомневаюсь, что это вообще произойдет.
– Но вы не можете отрицать того, что с сестрой Дирку будет намного лучше, – с нажимом повторил Абальд. – Тем более сейчас, когда она получила место в моем доме.
Я с удивлением взглянула на него. О чем это он?
– Место в вашем доме? – с сарказмом переспросил Кеймон. – Или вернее будет сказать – в вашей постели?
А вот этого Дирк уже выдержать не сумел. Он вскинулся было, явно желая сказать что-то резкое и обидное королевскому наместнику, но я с силой нажала ему на плечи, принуждая сесть обратно.