Любовь до белого каления
Шрифт:
– Я знаю этот анекдот: слон вытянул хобот и сказал: «Спокойной ночи, ежик!»
Никакого анекдота Семен не знал, но играть роль слона почему-то не хотелось. Проводив девушку до подъезда, он отправился домой, чувствуя себя Чикатило, заманивающим несмышленую девчонку черт знает куда. Но это самобичевание не помешало Крыжовникову в минувшие выходные пригласить Элю покататься на лыжах.
На лыжах они действительно покатались.
Семен съездил на дачу, где обычно и случались все его амурные эпизоды и эпизодики, приготовил там все для романтического свидания, вплоть до нового комплекта белья, протопил камин и систему, чтобы не привозить девочку в холодный дом, и отправился за ней. Он долго думал, в чем лучше отправиться на решающую встречу, и наконец решил, что в костюме он будет солиднее и импозантнее. В том, что встреча решающая, Сеня не сомневался, так как Эля не только согласилась, но даже обрадовалась и уточнила, с ночевкой или без.
– Конечно, с ночевкой, – осторожно подтвердил Крыжовников, боясь спугнуть свое счастье. – Вечером в пятницу приедем, и всю субботу… э-э-э-э… кхм… на лыжах…
Встретиться договорились у метро. Крыжовникова сначала чуть не хватил удар, когда он увидел свою мечту, а потом Сеня начал истерично ржать, стараясь унять текущие от смеха слезы. Если бы Эля пришла «с кузнецом», это было бы не так страшно, но все обстояло гораздо хуже: она притащилась в спортивном костюме и с огромными обшарпанными лыжами, из-за которых пришлось не только откинуть задние сиденья, но и открыть багажник. В результате он ехал как какой-нибудь пенсионер с саженцами: лыжи устрашающе торчали сзади, а на самом их конце развевался оранжевый Элин шарф. Всю дорогу Семен периодически начинал кряхтеть от приступов еле сдерживаемого хохота. Таким идиотом он еще никогда себя не чувствовал. Всю субботу и полвоскресенья он носился за резвой Элей по полям на старых лыжах, одолженных охранником поселка, и пытался держаться молодцом. Последнее получалось плохо, зато у Элиного подъезда они впервые поцеловались. Поцелуй оказался целомудренным, чуть ли не в лоб, так как девочка неловко повернулась и убежала.
Минут десять Крыжовников страдал в машине, гадая, обиделась она или нет и будет ли продолжение. А потом она позвонила.
– Я тебя вижу, – прошептала Эля и звонко рассмеялась.
– Ты где? – Сердце забилось, и Семен почувствовал себя клиническим идиотом.
– Дома. Я в окно смотрю. Мы завтра встретимся?
– А ты хочешь?
– А… а ты?
– Дело в том… – он хотел повыпендриваться, сказать, что занятой человек и только завтра сможет ей ответить точно, но не смог: – Дело в том, что я боюсь не дожить до завтра.
Эля опять рассмеялась и, кажется, послала ему воздушный поцелуй.
И теперь Крыжовников как последний дурак несся к ней, соображая, что забыл купить цветы, что надо бы что-нибудь запредельно эффектное, лучше с брюликом, чтобы завоевать ее окончательно… И ничего этого нет, и уже поздно, и черт побери все на свете, потому что она ему улыбается и так смотрит, что ничего больше не надо…
Глава 6
Татьяна лежала в ванне и с легким раздражением прислушивалась к телефонным звонкам. В кои веки пришла пораньше с работы, хотела расслабиться и – на тебе! Не иначе Ведеркина с очередным рассказом про Темочкин стул. Иногда Наташка ассоциировалась у нее с Наташей Ростовой. За одним исключением – Ведеркина никогда не была хрупкой и наивной, зато теперь в полной мере соответствовала Натали из заключительной части «Войны и мира». Достоянием общественности было количество срыгиваний, цвет стула, график температуры тела, количество выпитого и подробнейшее описание прыщей на Тимошкиной попе. В данный момент Татьяне меньше всего хотелось разговаривать с Ведеркиной на темы раннего развития детей и возможных детских болячек. Но телефон надрывался так требовательно, что пришлось вылезать и идти за трубкой.
– Да. – Она рявкнула так, что даже в горле что-то сухо тренькнуло.
– Добрый вечер, – отозвался приятный мужской голос.
Она непроизвольно запахнула халат и покосилась в зеркало. Тетка с полусмытой косметикой, часть которой еще не стекла с лица, мокрые сосульки волос и капля на кончике носа. Блеск!
– Добрый, – церемонно отозвалась Татьяна, пытаясь угадать, по какому поводу звонок. Слесарь? С работы? Клиент? Лучше бы слесарь, а то батареи еле теплятся… – С кем имею честь?
– Увы, мое имя ни о чем вам не скажет, хотя заочно мы, вероятно, знакомы. Юрий.
«Не, не слесарь. А жаль». Татьяна еще раз покосилась в зеркало и любезно процедила:
– Весьма и весьма приятно. Польщена знакомством.
Ее начал разбирать смех.
– Я… м-м-м… некоторым образом тоже. – Собеседник мучительно и ненатурально закашлялся.
– И… – не пожелала облегчать его участь Татьяна.
– Может быть, мы встретимся и поговорим глаза в глаза, так сказать. Вы… кхм… думаю, догадались, по какому я поводу?
– Догадалась?.. – Танин голос заледенел. «Ведеркина, зараза такая, уже мой домашний телефон своим не обихоженным женской лаской знакомым дает! Ну, я ей покажу! Сводница!»
– Вам удобно будет пересечься через час где-нибудь в центре? – спросил он таким тоном, словно Татьяна должна была рвануть туда, роняя тапки.
– Нет.
– Нет? – изумленно крякнул Юрий. – Нет? Но я… ммм… полагал… э-э-э-э… что это в наших общих интересах.
– У нас что, уже появились общие интересы? – ядовито осведомилась она голосом английской королевы, которую после званого обеда попросили помыть тарелки.
– Мне казалось, что да, – осторожничал Юра.
– Вам показалось. Что-нибудь еще?
– Я не понял, то есть вы не хотите обсуждать проблему вообще или просто не желаете со мной встречаться?
– Проблему? Это у вас проблемы, а у меня – нет! – отрезала Татьяна.
– Погодите! – теперь собеседник уже повысил голос и начал злиться. – Что значит – у меня проблема? Мне казалось, что наше будущее – это наша общая проблема. Или у вас есть свои соображения на этот счет? Так поделитесь, будьте любезны!
– Не буду я любезна! Я вообще крайне нелюбезная особа, так что решайте свои проблемы сами!
Она бросила трубку и свирепо уставилась на запотевшее отражение: «Из-за такого идиота вылезла из ванны. Все настроение испортил! До чего же все-таки мужики самоуверенные создания».
Телефон затрезвонил опять.
– Да! – Таня скинула халат и влезла в воду. Плевать, пусть думает, что хочет, и пусть жалуется Ведеркиной. Нечего сватать ее всем подряд. Хороший мужик один долго не залежится, мигом подберут, а те, которых не подобрали, и Татьяне не больно-то нужны. Тем более из Наташкиного рыночного окружения. Нет, она не ханжа, но… Лучше найти самой. Тем более что если есть судьба, то она обязательно сунет тебе в руки все, что причитается. А если никакой судьбы нет, то и не больно-то хотелось!
– Татьяна Борисовна! Вы ведете себя по крайней мере странно, если не сказать – неадекватно! – Давешний Юра разъяренно отчитывал ее, стараясь не срываться на крик. – Такое ощущение, что это нужно только мне! Какие такие у вас срочные дела, что вы не можете со мной встретиться?
– Я лежу в пене, голая и довольная жизнью. И ваши половые проблемы меня не интересуют. Вот такие у меня срочные дела! А ваша навязчивость свидетельствует о том, что вам необходимо посетить сексопатолога, психиатра и, возможно, бюро добрых услуг, где вам за пару сотен долларов подарят чувство глубокого удовлетворения! Ясно?