Любовь и баксы
Шрифт:
– Конечно, знаю, - небрежно ответила Лина.
– Артурчик мне сказал. Только ничего интересного я вам сообщить не могу.
На "Артурчика" Боров отреагировал едва заметной ухмылкой, а потом сказал:
– А это уж позвольте мне решать - что нам интересно, а что нет.
– Им интересно… А вот мне интересно, почему это меня из-за какого-то медальона, который, между прочим, является моей личной вещью…
– Вы сказали - является?
– перебил Лину Боров.
– А где он сейчас? Где вы его храните?
– Нигде я его не храню. Я его в воду кинула, когда мы с Артурчиком на яхте расслаблялись. У его друга такая яхта! Шик-блеск! Вы когда-нибудь на яхте расслаблялись под клевый музон?
Боров побагровел и надулся, а Лина, копируя Шарон Стоун в "Основном инстинкте", закинула ногу на ногу, отчего микроскопическая юбка, не оставлявшая абсолютно никакого места для воображения, задралась аж до самых трусиков-стрингов, и мечтательно пропела:
– Такой музон, такая яхта…
– Прекратите!
– Боров нахмурился, и Лина, удивленно посмотрела на него:
– А что такого? Ну катались мы на этой яхте, я шампусика налакалась, а потом, когда Артурчик пошел в тубзик, я чего-то разозлилась на него, он мне колье обещал, а сам не купил… Ну, я его в воду и кинула.
– Кого?
– Боров поднял брови.
– Медальон, конечно, - Лина повела плечами и задрала голое колено еще выше, - не Артура же. Артура так просто не кинешь, он знаете, какой сильный! У него такие сильные руки, и вообще…
Лина закатила глаза, и на ее лице появилось то самое выражение, с которым красотки на экране телевизора рекламируют нежные прокладки, говорящие на языке тела.
– Так, - Боров снова передвинул бумаги, - ясно.
– А что вам ясно?
– капризно спросила Лина.
– И вообще, что вы все время бумаги двигаете? У вас что, руки чешутся?
Боров выпучил глаза и открыл рот, затем закрыл его и нажал на кнопку под столом. Дверь тут же открылась, и на пороге показался тот самый офицер со шрамом, который вел ее по бесконечным пустым коридорам.
Боров снова открыл рот, но Лина успела первой:
– Это он что - под дверями подслушивал? А такой с виду приличный офицерик!
– Замолчите!
– Боров повысил голос и строго посмотрел на офицера: - Отведите гражданку Голубицкую в сорок восьмую.
– Слушаюсь, - кивнул офицер со шрамом и перевел взгляд на Лину.
– Между прочим, - сказал Лина, вставая и одергивая юбку, - я вам не Голубицкая. Я - Голубицкая-Гессер. Ясно?
– Ясно, ясно, - Боров махнул рукой.
– Идите.
– Идите… - фыркнула Лина.
– Ну и манеры!
И вышла в коридор вслед за офицером.
Когда за ними закрылась дверь, она заговорщицким голосом спросила у сопровождающего:
– А что это он такой толстый? Прямо боров какой-то!
Офицер со шрамом почему-то улыбнулся, но ничего не ответил, а только указал рукой, в какую сторону им следует идти. Лина передернула плечами и поджала губы.
– Ну и пожалуйста, - пробормотала она. Они прошли по четырем коридорам, потом поднялись на два этажа и остановились перед дверью, на которой была табличка с номером "48". За дверью оказалась просторная светлая комната, окна которой тоже были безвкусно декорированы металлической решеткой.
Пропустив Лину вперед, офицер закрыл за ней дверь, и Лина увидела стоявший посреди комнаты трон.
Другого определения для этого замысловатого кресла, установленного на возвышении, окутанного проводами и окруженного какими-то непонятными приборами, она найти не смогла.
– Проходите, пожалуйста.
Лина вздрогнула и заметила в углу, за столом, тоже уставленным какими-то приспособлениями, лысого мужичка с пронзительным взглядом.
– А куда проходить-то?
– спросила она.
– В кресло садитесь, - ответил мужичонка, вставая из-за своего стола.
– Э, нет, так дело не пойдет, - решительно сказала Лина.
– У вас тут кресла всякие радиоактивные, а у меня потом детей не будет!
Мужичок посмотрел на нее, и Лина прочла в его глазах свою полную характеристику. Смазливая рыжая дура. Красивая, но глупая молодая самка. Очень хорошо!
– Никакой радиации здесь нет, - успокаивающе сказал мужичок.
– Вы кино смотрите?
– Ага!
– обрадовалась Лина.
– "Тупой и еще тупее"? Классная киношка, прямо умора!
– Нет, - мужичонка слегка улыбнулся, - я не это имею в виду. Про детектор лжи слышали?
– Ну а как же! На Апрашке продается, корейский такой. Там две лампочки, одна зеленая, другая красная. Если тебе врут, загорается красная, а если правду говорят, то наоборот.
– Ну, - мужичонка снова улыбнулся, - это, конечно, подделка. А то, что вы видите перед собой, самая последняя разработка.
– Неужто самая последняя?
– восхитилась Лина.
Подойдя к хитроумному креслу, она эротично погладила его пальцем и спросила:
– А скажите, у вас вообще какое звание? Наверное, секрет?
– Да нет, никакого секрета здесь нет, - мужичонка пожал плечами.
– Я в чине подполковника.
– Ух ты! Здорово!
– Ну не очень-то это здорово… Ладно. Мелкий подполковник подошел к креслу и откинул массивный колпак, опутанный проводами.
– Прошу вас, садитесь.
Лина осторожно опустилась на самый краешек мягкого кожаного сиденья и опять начала капризничать:
– А меня током не дернет? А то, когда я была маленькая, меня однажды от стиральной машины…