Любовь и баксы
Шрифт:
Он посмотрел на часы и, спустившись с платформы, зашагал вдоль путей вслед уехавшей электричке. Он шел уверенно, зная, что скоро выполнит важное задание. Через сорок минут он снова посмотрел на часы и остановился.
Рельсы негромко сказали ему о том, что сзади приближается поезд.
Посмотрев в ту сторону, он увидел в отдалении игрушечные вагончики, показавшиеся из-за леса. Серега знал, что это московский сидячий экспресс.
"Не подведи нас", - снова услышал Серега голос Артура.
–
И, когда мчавшийся поезд приблизился, Серега, торжествуя, шагнул на рельсы, расставив руки крестом и закинув голову. То, что произошло в следующую секунду, было похоже на удар помидором об стенку.
Машинист, проработавший на железной дороге уже девятнадцать лет, повернул кран экстренного торможения и флегматично сообщил:
– Восьмой.
Его помощник, проработавший не так долго, вздохнул и отозвался:
– А у меня третий…
Глава 11
Артур строго смотрел на меня и молчал.
– Ну а что я могла сделать?
– сказала я, чтобы хоть что-нибудь сказать.
– Я шла себе, а он подъехал на "Волге" и стал спрашивать про какую-то Малую Торговую. А потом - пшик - и я проснулась уже в кресле. Привязанная.
Обреченно покачав головой, Артур улыбнулся и сказал:
– Правило первое - люби и знай свой край. В городе улицы с таким названием нет. Правило второе - никогда не разговаривайте с неизвестными. Надеюсь, классика вам известна?
– Известна, - уныло сказала я, - но ведь я девушка гуманная, а он так вежливо попросил объяснить дорогу…
Пять минут назад Доктора, которого я оглушила пепельницей и привязала к креслу, увезли неприветливые молчаливые мужчины, которых вызвал Артур. В его квартире на улице Стахановцев теперь хозяйничали другие неприветливые мужчины…
Хотя - вру.
Один из них, заходя в квартиру, весьма приветливо подмигнул мне. Это был тот самый майор Беседа, который водил меня по кабинетам с детекторами лжи и правды.
– Гуманность - понятие растяжимое, - сказал Артур и, взяв меня под руку, медленно повел по Стахановцев в сторону Заневского.
– Предположим, что кто-то слезно просит вас повеситься у него на глазах. Можно ведь из соображений гуманности и выполнить его просьбу, чтобы не расстраивать человека…
– Не говорите глупости, - засмеялась я.
– Может быть, я и дура, но, во-первых, дура красивая, а во-вторых - не до такой же степени!
– Насчет первого не соглашусь, - решительно возразил Артур.
– Что - некрасивая?
– Нет - не дура.
– А насчет второго?
– А на второе жареная рыба.
Я засмеялась и вдруг вспомнила, что Артур что-то говорил про подарок.
– Между прочим, вы говорили о каком-то подарке… - задумчиво сказала я.
– Или у меня были слуховые галлюцинации?
– А может быть, это у меня был говорительный бред?
– Такие, как вы, не бредят, - уверенно заявила я.
– Кремень и сталь. Их слово крепче кизяка.
– Точно, крепче, - усмехнулся Артур.
– А насчет подарка…
Он остановился и сказал:
– Вот он.
Я тоже остановилась и, глядя на него, спросила: -Где?
– Вы зря на меня смотрите. Я, конечно, вполне подарок, но, во-первых, себя я вам уже преподнес, а это, - и он указал на новенькую голубую "Хонду", стоявшую у тротуара, - еще нет. Так что - вот мой подарок.
Он достал из кармана какие-то бумаги и протянул их мне.
– Машина оформлена на вас. Страховка, техосмотр - все сделано.
– То есть как это…
Ничего умнее я сказать не могла.
– А вот так. Следите за губами. Я дарю вам машину, - с преувеличенной артикуляцией произнес Артур.
– Вы сошли с ума… - пробормотала я, не отрывая, впрочем, взгляда от "Хонды".
– Такие подарки…
– И слышать ничего не желаю. Хотя, может быть, лучше подарить вам колечко из дутого китайского золота?
– Нет, - я замотала головой, - не надо колечка. Так. Давайте с начала, а то у меня в голове все перепуталось. Эта машина теперь моя?
– Ваша, - терпеливо сказал Артур.
– Вы даже можете на всякий случай спросить об этом еще раз. И я отвечу вам то же самое.
Я подошла к "Хонде" и потрогала ее. "Хонда" не растаяла в воздухе и не провалилась сквозь землю.
– Настоящая… - у меня почему-то вдруг защипало в глазах.
– Ух ты… Нет, Артур, вы и в самом деле не в своем уме. У меня есть хороший психиатр, могу дать телефончик.
– Это тот, у которого вы лечитесь уже пятый десяток лет?
– парировал Артур.
– Кто?
– щипать в глазах моментально перестало.
– Я? Пятый десяток?
Артур быстро отошел на несколько шагов.
– А что это вы от меня бегаете?
– Я боюсь, - ответил он, опасливо глядя на меня.
– Боюсь, что вы снова начнете отдавливать мне ноги.
– Не бойтесь, не начну, - милостиво вздохнула я. Можете приблизиться.
Артур послушно подошел, и я, встав на цыпочки, поцеловала его в губы.
– Вот так, - сказала я.
Губы у него были теплые и сухие… Артур закрыл глаза, и я тут же сказала:
– Только не вздумайте говорить мне, чтобы я больше так не делала.