Любовь и долг
Шрифт:
– Надеюсь, вы знаете, что все, что вы мне сегодня рассказали, останется между нами? Ваш секрет умрет вместе со мной.
– Спасибо. – Ей удалось улыбнуться. Огромная спальня Дезирэ была обставлена с большим вкусом. В соседней гардеробной была даже ванна. Но больше всего Дезирэ нравился большой балкон, выходивший в сад.
Рискуя быть искусанной москитами, она все же села в плетеное кресло в углу балкона. Она все никак не могла унять сердцебиение. Пытаясь успокоиться, она сделала глубокий вдох, однако это не помогло.
Должно же было быть
Надо было остаться, упрекала она себя, и расспросить Рафаэля о странном посетителе. Мало ли какие могли быть причины…
Правда, Рафаэль мог и не сказать ей правду.
Эта мысль потрясла ее. Что от нее скрывают в этом доме? Рафаэль иногда исчезает без предупреждения, но это не беспокоит Элену, даже если он отсутствует целый день.
Похоже, не только у нее были секреты. У Рафаэля они тоже есть. Но упаси бог его расспрашивать! Она наберется терпения и дождется того момента, когда он будет готов сам все ей рассказать.
Фиеста была устроена в честь Святой Вероники, покровительницы деревни Риофрио. Согласно Библии, Святая Вероника обтерла полотенцем лицо Христа, упавшего под тяжестью креста на пути на Голгофу, и его святой лик отпечатался на этом полотенце.
Праздник должен был начаться после трудового дня. Дезирэ решила надеть белое платье с вышивкой и покрыть голову белой мантильей.
– Вам кажется, что я поступаю неправильно, Элена? – спросила она. Ей показалось, что Элена шокирована ее выбором.
– Просто немного удивлена. Я знаю, как глубоко вы переживаете смерть брата.
– Когда умерла мама, Этьен попросил меня снять траур уже через два месяца. Он говорил, что ему не нравится видеть меня в черном, что траур должен быть в душе и его не надо выставлять напоказ. Так что я решила носить обычные платья.
– Согласна, – улыбнулась Элена. – Вы должны уважать желание брата.
Рафаэль, судя по его восхищенному взгляду, разделял мнение сестры.
Праздник начался процессией, впереди которой несли раскрашенную гипсовую статую святой. Под звон колокола и громкое пение процессия обошла вокруг деревни. Рафаэль и Дезирэ шли сразу за статуей. Элена, которая все еще была бледна, предпочла остаться в церкви, где было прохладнее.
Дома были украшены яркими флагами и цветами. Всюду царило веселье.
Уже стемнело, когда процессия вернулась в церковь. Статую Святой Вероники с благоговением поставили на место, и падре Гомес отслужил торжественную литургию.
По окончании службы все вышли на площадь, которая неузнаваемо преобразилась. Повсюду были развешены цветные фонарики Элены, а посередине стоял накрытый белой скатертью длинный стол с праздничным угощением.
– Ваши фонарики выглядят прелестно, – сказала Дезирэ Элене, которая была по-прежнему бледна и выглядела усталой. Она оживилась, лишь когда заиграли музыканты.
Люди от души веселились, передавая друг другу еду, а когда все насытились, оркестр
Дезирэ любила танцевать. Она не умела ни рисовать, ни играть на фортепьяно, но у нее было врожденное чувство ритма и умение быстро подхватывать любые движения танца.
Но, может, ей еще рано танцевать?
– Как вы считаете? – обратилась она к Эл-не. – Я не хочу никого обижать отказом, но не покажется ли это неприличным, если я начну отплясывать?
– Думаю, ваш брат не стал бы возражать. Сегодня праздник, и я уверена, он хотел бы, чтобы вы веселились.
Тут музыканты пробили барабанную дробь, и все взоры обратились к дону Рафаэлю. Дезирэ поняла, что именно он должен было открыть деревенский бал.
Рафаэль медленно поднялся, и сердце Дезирэ забилось в сладостном ожидании.
Глава десятая
Но Рафаэль подал руку Элене.
Неимоверным усилием воли Дезирэ заставила себя не выдать своего разочарования. Все правильно. Рафаэль должен начать танец с сестрой. Что она себе вообразила!
Однако отец Гомес, сухощавый мужчина лет сорока, от которого не ускользнуло напряженное выражение лица Дезирэ, тут же подошел к ней.
– Разрешите, сеньорита, быть вашим партнером?
Росита, слава богу, показала ей несколько движений самых популярных танцев, так что она не будет выглядеть полной неумехой, подумала Дезирэ, принимая приглашение отца Гомеса.
– Вам весело, сеньорита? – осведомился священник.
Она что-то пробормотала в ответ, сознавая, что этот добрый человек спас ее от возможного унижения.
– Поздравляю! У вас все получилось… и вы произвели впечатление, – сказал Рафаэль, когда они вернулись на свои места.
– Да, – подхватила Элена. – Отец Гомес – чудесный партнер.
Танцы продолжались, но Дезирэ заметила, что Элена борется с усталостью.
– Вам лучше посидеть, – шепнула она ей на ухо, а Рафаэль вдруг забеспокоился.
– Сестра, с тобой все в порядке?
Что-то в голосе Рафаэля насторожило Дезирэ, к тому же он вдруг перешел на кастильский. Это показалось Дезирэ подозрительным. А когда Элена ответила ему на том же языке, она поняла, что от нее что-то скрывают. Смысл слов, особенно сказанных скороговоркой, был ей непонятен, но брат и сестра явно о чем-то спорили: Элена возражала против чего-то, что хотел сделать Рафаэль.
– Простите, Дезирэ. Небольшое семейное недоразумение, – сказал наконец Рафаэль.
Девушка кивнула в знак того, что понимает.
Рафаэль, все время незаметно наблюдавший за Дезирэ, видел, как она напряжена, и решил ее подбодрить, предложив кружку вина.
Неужели он догадался, как она себя чувствует? – подумала Дезирэ, отпивая вино, и ее настроение немного улучшилось.
– Как это музыканты не устали играть без перерыва, – сказала она, обмахиваясь веером.
– А вы не устали? Не станцуете со мной? – У Дезирэ моментально пересохло в горле. – Обещаю не наступать вам на ноги.