Любовь и измены. История первая. Художник и Дьявол

Вологдин Иван

Попытка нарисовать идеальный портрет своей женщины была уже не первой, в практике Романа (как ни крути, именно пейзаж был его специализацией).

Последнее изображение на портрете уже могло похвастать силуэтом рельефной спины, выпуклыми ягодицами, и фотореалистичными, выразительными икрами. Но в районе печей и плохо прорисованной головы творческий порыв Романа угас, поэтому портрет менял своё местоположение в двухкомнатной, съёмной квартире, постепенно превращаясь в потасканный черновик, как и многие предшествующие.

– Мне нужно

передать женскую суть, понимаешь? – всегда оправдывался Роман, потеряв вдохновение, – я же просто копирую твой силуэт, как какой-то фотограф! Картина – это мир души, эмоций. Я же работаю как банальный проектор изображения на холст.

Нет, Дарья не понимала в этом своего мужчину.

Каждый незавершённый портрет казался ей по-своему прекрасным. Однако, обладая широким умом, девушка полностью признавала своё дилетантство в творческой сфере.

Дарья же, в отличие от утончённого мужа, будучи по натуре очень целеустремлённой и собранной, наблюдая за карьерной и творческой стагнацией мужа, пытаясь его расшевелить, хваталась за любой вид деятельности.

На данный момент, не реализовавший себя адвокат, мыла полы сразу в нескольких учреждениях провинциального городка, получая, к слову, неплохую зарплату по меркам Медведьевска.

Стоит ли говорить, что под воздействием внешних факторов, страсть, поначалу подпитывавшая союз, стала постепенно гаснуть, истираясь под валом проблем?

Роман являлся вторым мужчиной в жизни Дарьи и досадное полу-восклицание – полу-упоминание «как какой-то фотограф» из уст супруга было весьма неслучайным.

Девушка, имела мизерное количество сексуального опыта до встречи с Романом.

Вся её «сексуальная карьера» на первом курсе института насчитывала десяток – другой половых актов с бывшим партнёром, который и являлся представителем искусства фотографии, поэтому максимум, что могла Дарья – это сравнить темперамент и напор только двух мужчин.

И это сравнение, в значительной мере показывало Романа в лучшем свете, так как Чеусов – высокий, подтянутый, зеленоглазый брюнет с красивыми чертами лица, успел познать множество женских тел до встречи с Дарьей, ввиду чего обладал более-менее значительным опытом, потенциал которого растворился на третьем году постельных баталий и на первом году брака.

И да, бывший партнёр Дарьи не любил оральный секс.

Роман – просто обожал доставлять удовольствие языком, испытывая, по его словам «большое сексуальное удовлетворение при наблюдении за реакциями женского тела».

Роман, как художник, по своей природе, вообще был чистейшим визуалом, получая искреннее, эстетическое удовольствие от красивой картинки.

Дарья сходила с ума, когда на ранних стадиях отношений, в студенческом общежитии, Роман заставлял женщину заниматься самоудовлетворением при нём. Настрой подогревал и тот факт, что в комнату в любой момент могли зайти другие студентки или студенты, голоса которых слышались повсюду, из-за тонких стен.

Начиналось всё с особого жеста.

Когда пара оставалась наедине, желая приключений, Роман аккуратно запускал руку в волосы Даши, после чего немного оттягивал назад, вынуждая голову девушки чуть откидываться, приподнимая подбородок вверх.

После чего следовал долгий поцелуй, после окончания, которого Чеусов отстранялся, отходил от кровати, и нарочито нагло ставил стул посреди комнаты.

В этот момент, художник превращался в настоящего наблюдателя, завороженно наблюдая за движениями рук Дарьи. При этом сам мужчина не старался касаться себя руками, набрасываясь на Дарью только после её оргазма.

Эта странность наблюдателя дико возбуждала Дашу, внутри которой с раннего детства развивалась благодатная почва для эксгибиционизма.

Желание демонстрировать себя только укоренилось в тот момент, когда у Ромы с Дашей случился неожиданный секс, в присутствии другой пары, которая занималась ровно таким же мероприятием, на соседней кровати, что в студенческом общежитии не являлось уж очень странным явлением. Ох, как же Дарье нравился этот пожирающий взгляд чужого партнёра и понимание того, что девушка на соседней кровати весьма сильно уступает ей по внешности и качеству фигуры!

Противоположности притягиваются.

Дарья любила демонстрировать. Роман смотреть.

В остальном Роман был весьма средним любовником, что открылось много позже, путём простого анализа рассказов подруг.

Марина и Александра – Дашины подруги детства, любили делиться с ней своими похождениями.

У Марины Винокуровой имелся просто отличный муж, который полностью удовлетворял её либидо и размерами и темпераментом (Дарье тоже всё нравилось и лишь временами хотелось «на сантиметр – другой» длиннее и «чуть-чуть» объёмнее).

У Саши Базгаль также имелся отличный муж, вот только мятежное либидо девушки требовало разнообразия, что выливалась в регулярных изменах, подробностями которых женщина делилась с подругами, одновременно вызывая и чувство осуждения, и чувство восторга.

Последнее приключение Саши – встреча с афроамериканцем на курорте.

Об этой ночи страсти у Базгаль осталось множество приятных воспоминаний, а у Дарьи прибавилась одна тайная фантазия.

– А как же Паша? – только и спросила Даша подругу, во время совместных посиделок на кухне за бокалом вина, – разве тебе не жалко обманывать супруга?

– Нет, что ты, – мелодично рассмеялась высокая и немного пухленькая подружка, с рыжей копной непослушных волос, – он у меня парень простой. Говорит «лишь бы мне давала», а остальное его не интересует. Настоящий военный!

– Настоящий Маяковский, – хихикнула начитанная и очень образованная Марина, пригубив вина из полупустого бокала, – он тоже любил… не интересоваться лишним.

– Не поняла… – слегка пьяная Саша подняла на подтянутую, высокую подругу слегка пьяные, зелёные глаза.