Любовь и магия (сборник)
Шрифт:
Быть второй сестрой Соллер оказалось непросто, как и учиться у тех преподавателей, которые помнили о блестящих результатах Эльсеи, о неординарных способностях и больших надеждах, которые подавала выдающаяся адептка. Даника Соллер ожиданий преподавателей не оправдала. У нее имелись средние способности к боевой магии, совершенно низкие к некромантии и откровенно слабые к магии стихийной, но в практической Дани была на уровне с группой. На уровне тройки по принятой в университете пятибалльной системе. И не то чтобы Даника являлась неспособной ученицей, просто соперничать с высокими ожиданиями преподавателей оказалось непросто. В конце концов, когда от тебя ожидают звезд, а ты способен создавать лишь огненный шарик размером с яблоко, заниженные
Но Дани не унывала. Там, где ее сестра блистала выдающимися способностями к магии, Дани брала упорством, настойчивостью и абсолютно точным исполнением заданного. Эль в свою бытность ученицей в стремлении заполучить зуб василиска сожгла половину болота и вернулась героиней, Даника ничего жечь не стала, и не потому, что силенок бы не хватило, просто иной подход был у младшей сестры Соллер. И Дани, вместо того чтобы воевать с племенем василисков, предложила свои услуги в качестве лекаря. В награду василиск подарил ей два молочных зубика своего старшего сына. На возмущение профессора по боевой магии адептка Соллер ответила резонным: «В требованиях к практике четко указывалась необходимость добычи зуба василиска. О способах не было сказано ни слова, следовательно, способ остается на усмотрение адепта».
Практикум по успокоению кладбища в свое время Эльсея Соллер превратила в битву зла и добра, изничтожив нежить не только на кладбище в селении Улатень, но и во всех окрестных лесах. Даника, с ее-то крайне незначительными способностями, была брошена на успокоение восставшего кладбища у городка Змеевое. Не то чтобы это соответствовало правилам университета или считалось нормальной практикой, просто никак не могли избавиться профессора от идеи, что, если оставить младшую Соллер наедине с большой бедой, вот тут-то ее способности и пробудятся. Не пробудились! И перепуганная Даника использовала свой нестандартный подход, прямо спросив восставших мертвецов, чем они недовольны. И мертвецы, едва прошел первый шок от вопроса, высказались-таки о причинах собственного пробуждения. После Эльсеи Соллер жители селения Улатень отстроили себе новое кладбище, а сгоревший лес еще долго пугал проезжающих черными остовами сожженных деревьев. Практика же Даники Соллер завершилась отреставрированным кладбищем, уволенным с поста священнослужителем, который спустя рукава относился к обязанностям по отпеванию покойников, восстановленным забором вокруг городка и благодарностью тысячи горожан, коим удалось пообщаться с умершими родственниками, прежде чем те упокоились навеки. Когда юная магиня покидала селение, провожать ее вышли едва ли не все жители городка, и только хмурое лицо профессора по некромантии портило праздник. Собственно, он же и поставил тройку адептке Соллер, не пожелав выслушать объяснения последней.
Так что Данику Соллер на факультете Прикладной Магии недолюбливали как преподаватели, так и адепты, в первую очередь за то, что отличалась и вела себя совсем не как маг.
– Маги, адептка Соллер, должны внушать простым жителям страх и уважение! – неоднократно вещал ей ректор. – Мы сражаемся с нечистью, мы выступаем впереди королевской армии, мы опора королевской армии! И мы не чиним покосившиеся кровли деревенских изб, не лечим от банальной простуды и не помогаем жителям красить забор вокруг кладбища, «дабы там было красиво!».
И все бы ничего, но хуже всего пришлось Данике на третьем курсе. Магианна Геневра не просто невзлюбила адептку, она возложила на себя великую миссию все же сделать из младшей Соллер достойного мага. Рвение, приложенное к исполнению взятых на себя обязательств, профессор Геневра вполне могла бы направить, например, на уничтожение армии врагов королевства, и те, несомненно, дрогнули бы перед лицом столь сурового противника, но не Даника. Вопреки всем ожиданиям адептка Соллер стойко терпела двойки по идеальным контрольным работам, единицы по безукоризненно выполненным практикумам и даже постоянные придирки во время лекций.
Нирв Хорсан ворвался в ее жизнь стремительным золотым смерчем. В буквальном смысле. Он появился, перенесшись с помощью светового вихря, и прикрыл ее от шипящего огнекрылого дракона, неожиданно возникшего прямо в фойе университета. Тот факт, что дракона случайно создал сам Нирв, банально не соблюдя требования техники безопасности на практикуме, уже не имел никакого значения. Дани влюбилась. С первого взгляда. И на приносившего извинения мага, которому в случае жалобы подвергшейся нападению адептки грозило бы исключение, взирала влюбленными глазами. Парень случившееся осознал сразу, осмелел, забыл об извинениях и перешел к предложениям. Это было не слишком умно с его стороны, так как на предложения скромная тихая девочка решительно ответила: «Нет». Это «нет» прозвучало громко, было услышано всеми присутствующими, и маг такого оскорбления не простил. Мстил Нирв изысканно, прилюдно выставляя Данику Соллер в не самом лучшем свете, и да, безнаказанно пользуясь тем, что влюбленная девочка не могла заставить себя нажаловаться на него преподавателям. Дани не жаловалась, она приходила домой и тихо плакала в ванной, не слушая увещеваний огненного и водяного духов, которые обычно постоянно спорили, но во мнении, что маг Хорсан последняя сволочь, были удивительно единодушны.
Однако вчерашний поступок Нирва стал последней каплей для Дани. Действительно последней. И, взбегая по высокой лестнице к дверям университета, девушка уверенно сказала самой себе: «Ты справишься, Даника Соллер. Ты сможешь».
Иногда достаточно приободрить себя саму, чтобы перейти к решительным действиям.
– Кто? – прорычали хранители университета.
– Адептка Соллер, третий курс, – оттарабанила Дани.
– Входи, – ответили двери, обращаясь призрачным туманом.
И Даника вступила в огромный холл университета, способный вместить половину королевской армии благодаря увеличенным магией пространствам.
Строгая прическа, черный ученический костюм, черная сумка с учебниками и тетрадями – и Дани влилась в поток столь же строго одетых адептов. Живая лестница, извиваясь подобно змее, донесла ее и других опаздывающих магов до четвертого этажа, а вот там, в широком, отделанном красным бархатом коридоре, ее ждали.
– Дани, любовь моя! – издевательски громко воскликнул Нирв.
Черное на красном фоне выглядело эффектно, а уж светловолосый Нирв и вовсе выделялся среди затянутых в черное темноволосых одногруппников. Их сегодня тут оказалось двенадцать, а Дани, сознательно явившаяся к самому началу практического занятия, надеялась избежать этой встречи до того, как справится с заданием. Не вышло.
– Даника, где же твои манеры, дорогая? – продолжал паясничать Нирв.
А ведь клялся, что больше не будет и что любит только ее, и волосы демонстративно отрезал и ей передал, позерствуя перед всеми. Адептка Соллер судорожно вздохнула, выдавила улыбку, скорее нервную, чем радостную, и, торопливо обходя мага, на ходу ответила:
– Сияющих звезд, Нирв. Извини, опаздываю, после поговорим… дорогой.
И девушка влетела в аудиторию, втянув шею и прислушиваясь к звонку, который возвестил начало занятия.
В черном кабинете магианны Геневры всегда горело ровно двести двадцать семь свечей. Они сверкали вдоль стен, находясь от них на расстоянии ладони, кружили у доски в непрерывном вальсе и формировали полукруг под потолком, заливая все пространство неровным теплым сиянием. Другие преподаватели предпочитали свет магических шаров, но только не леди Геневра, которая была ярым приверженцем старых традиций в обучении.
– Адептка Соллер. – Ядовитый голос профессора прозвучал из глубины зала. – Неприятно осознавать, что и в пунктуальности вы сильно уступаете своей старшей сестре.