Любовь и ненависть
Шрифт:
пожа Белькиз. А тем временем Вурал вышел из больницы и сел
в свой автомобиль. Он поехал ко мне домой. Всю дорогу
к моему дому он думал, что скажет мне, после того как вырвал
тогда из моих рук пистолет. Как он оправдает себя в моих гла—
зах? Может, скажет, что он подчинился обычаям, так как это
предписано нам судьбой? Или что—то другое?
К воротам нашего особняка подъехала машина, и из нее
вылез Вурал. Сначала я не поняла, что он хотел. Я велела слу—
жанке
– Здравствуйте, господин Вурал, что случилось?
Мужчина подошел ко мне совсем близко и взглянул в мои
безжизненные глаза, без того самого блеска, который и прида—
вал им жизнь. Только лишь своими словами вновь резанул мне
по свежей ране, которая еще не затянулась:
– Бихтер, я знаю, что на кладбище я пообещал тебе, что не
женюсь на тебе. Но я должен буду это сделать. Точнее, мы дол—
жны это сделать. Прости, но мы должны это сделать, обязаны,
и мы это сделаем. Послезавтра мы поженимся, и ты станешь
моей женой. Вот тебе обручальное кольцо.
Вурал нежно взял мою руку, надел мне его на палец и про—
должил:
– Теперь мы помолвлены. Свыкнись с этой мыслью, потому
что тебе придется жить со мной, спать со мной, родить мне
ребенка и быть верной женой и хорошей матерью.
Я стояла, не шевелясь, молча. После этих слов он ушел.
Я закричала:
– Нет, этого не может быть!
Служанка испугалась и вбежала ко мне в гостиную:
– Госпожа, госпожа, успокойтесь, прошу вас, не надо плакатъ!
Вурал надел на мой палец именно то кольцо, которое пред—
назначалось для Асу. Для нее, а не для меня. Немного успокоив—
шись, я зашла в свою комнату и вновь взглянула на кольцо.
Мои руки затряслись, казалось, что из кольца по ним текла
кровь. Я вновь заплакала и в ужасе с брезгливым отвращением
сдернула кольцо со своей руки и бросила его. Кольцо со зво—
ном упало на пол.
Господин Чинар, пожилой мужчина, знахарь (его так назы—
вали потому, что он очень хорошо разбирался в травах), делал
настойки, мази и другие лекарства. Он шел в сторону кладбища
за новым урожаем тысячелистника. Мужчина в тот день очень
устал и шел медленно. По дороге Чинар вдруг заметил сто—
ящую машину такси и девушку в нежно—голубом платье, кото—
рую насильно затаскивали в нее. Этот автомобиль быстро тро—
нулся и исчез на дороге. Господин Чинар решил посмотреть, что
там произошло. Когда мужчина подошел к этому месту, то его
вырвало от увиденного. Ужас обуял его, на глазах выступили
слезы. Вдруг он услышал позади себя тихий шепот:
– Бихтер, не надо. Бихтер.
Чинар повернулся и увидел молодого симпатичного черно—
волосого мужчину, с короткой стрижкой, спортивного телосло—
жения, он был еще жив, но лежал и истекал кровью от колотой
раны в животе. Старик подбежал к нему, присел рядом и сказал:
– О, Аллах! Что же это за изверги такие, которые такое
смогли сделать? Даже ребенка не пощадили и зарезали, как
барана. Я помогу тебе, мой милый. Идти сам сможешь?
Мужчина еле—еле промолвил:
– Да, а они?
– Им ты уже ничем не поможешь,– опечаленно сказал
старик.
Господин Чинар поднял его и спросил:
– Как тебя зовут?
– Савашь,– медленно, сквозь боль ответил молодой человек.
Чинар, держа его под руки, сказал:
– Сейчас мы пойдем в ту рощу, там стоит машина, я тебя
отвезу в надежное место.
За три дня до моей свадьбы Савашь чувствовал себя очень
плохо. Он пылал от жара и все время бредил, в бреду повторяя
мое имя. Господин Чинар понимал, что если обратиться в поли—
цию, то ему не помогут, а лишь навредят, потому что в этом деле
было что—то нечисто. Знахарь пытался сам поставить его на
ноги.
Савашь в своем бреду стоял возле пропасти. Перед ним был
выбор: шашуть в бездну или пойти назад, ко мне. Он смотрел
в пропасть и видел в ней всю свою жизнь, как на ладони,
оглядываясь назад, видел меня в свадебном платье, хотел пойти
ко мне, как вдруг услышал те стихи, которые сам писал для
меня:
– Откуда ты такая?
Откуда явилась предо мною?
Откуда ты такая
Красивая, нежная?
– Я только ради тебя из моря вышла,
Явилась для тебя и сразу отдала,
Это все твое.
Губы, глаза и сердце
Будет биться для тебя.
Моя любовь.
Савашь отошел от края пропасти и направился ко мне. Он
шел медленно, будто тащил на себе тяжелый груз, словно что—то
не давало ему сделать шаг навстречу мне. Ему казалось, что